Второй (СИ) - Дзюба Татьяна Петровна "Ята Петри". Страница 54

Что меня зацепило в подслушанном разговоре, как это то что, во-первых, у старика есть какой-то план. А я, собственно говоря, ни слухом ни духом, хотя судя по всему, план именно в отношении меня. И второе. Снова выплыла по кусочкам пока еще совершенно непонятным история с загадочной Машкой. Причем, похоже все о ней знают. И там не все так просто как может показаться.

Ну, а последним было конечно то, что Старик называл Второго по имени. Как никогда не позволял себе этого при всех. Понятное дело– Второй в Клинике не первый год работает, а Старик не первый год Клиникой руководит. В любом случае у них было много совместных дел. Но об этих делах никто не говорит. Ни ребята в патруле, ни чистильщики, ни оперативники. О славе Второго я уже думал. Но Старик так разговаривал с ним не из-за того что болтают люди. Все было намного сложнее.

– Думаешь о чем? – Вдруг спрашивает меня Второй.

– О жизни, о чем еще после сумасшедшего дня думать.

– и какие мысли по этому поводу?

– Никаких. До меня еще наверное не дошло что случилось. Я пока с эмоциями не разобрался. У меня чувство что я просто сон видел и все… Мне вообще никак. Ни страшно, ни больно, ни любопытно. Словно день из жизни выпал вообще. Обрывки воспоминаний и все.

– А вот это худо. Зря Петрович тебя лекарством накачал. Надо было отказываться…

-Как? Он же так предложил, что у меня вариантов не было. Он говорил, что все не опасно, – словно вспоминаю обиду, выговариваю Второму

Он молчит, думает. Я даже уже не знаю, ответит что-то или нет. Но он начинает.

– Я сейчас скажу то, что не имею права говорить. Ты не верь старику. Все его слова нужно делить минимум на два. Он не всегда говорит правду. Не потому, что изначально хочет тебя обмануть, а потому, что его цели намного глобальнее, чем жизнь или судьба одного конкретного человека – он хочет мира во всем мире. Общей победы и счастья для всех даром. Вот так вот и сразу. Любой ценой. Он никого не жалеет. Даже себя. А уж тем более людей, которые ему подчиняются. Он умеет заставлять делать то, что, по его мнению, надо делать. Даже если ты не хочешь и не согласен, он найдет способ заставить и уговорить. Любой способ.

Если вдруг он тебе будет предлагать исправить старые ошибки – не соглашайся. Исправить ничего нельзя. Если вдруг он скажет что придумал как вернуть тебе нормальную жизнь… Найди меня и поговори со мной. Не соглашайся. Ничего он не сможет предложить. Проверено на собственной шее.

Так что вот тебе еще информация к размышлению. И на сегодня хватит. Предлагаю – просто поехать домой. И провести вечер как обычные люди: посмотреть киноху, послушать музыку – все что захочешь. А прилипалы и все эти тайны Мадридского двора замечательно подождут до завтра.

– а как же встречи, а Ковалевский…Там же дом заспоренный…там же люди…– начал говорить я, сам понимая, что несу бред… Мне предлагают отдых от работы. Мне предлагают свободный вечер, а я, как упрямый осел, пытаюсь раскрутить то, во что вписался… И я не хочу все бросать на полдороге. Мне нужно довести дело до конца.

Второй долго-долго смотрит на меня – не весело улыбается и отвечает

– поздравляю, Ян. Ты попал. Ты в движении. И сам уже не остановишься.

Поужинали тем, что удалось приготовить. А удалось не так и много. Доели Аленкин борщ, наварили макарон с банкой тушенки и, открыв по бутылке пива, завершили позднюю трапезу. Пить не хотелось. Пить– в плане алкоголя. Чай после пива с купленным по дороге печеньем пошел на ура.

Я, по честному, пытался посмотреть на ноуте, надерганные из сетки Вторым комедии, но как то особого удовольствия не испытал. Мне хотелось действовать, а не сидеть возле экрана, наблюдая за нелепыми движениями и слушая столетние заезженные шутки.

Но второй стойко избегал разговоров о работе. Я отобрал у него телефон, позвонил Аленке, но она была на дежурстве и долго не могла со мной разговаривать. В общем, свободный вечер как то накрывался медным тазом. Наконец я не выдержал и чуть ли не ультимативно заставил Второго рассказать, что ему удалось узнать о Ковалевском и была ли встреча с его знакомым Гальцевым.

Второй сдался.

– Ты маньяк, Ян. Настоящий! Неужели нельзя из головы до утра это все выкинуть? На ночь глядя ведь мало что придумать можно. Тем более там больше не думать, а действовать придется.

– нет, Второй. Я не могу. Это все равно как ребенка раздразнить – показав ему шоколадину, а потом взять и спрятать. Начал уже – так заканчивай.

– Вот прилипала. Ладно. С утра я успел только по старому адресу проехаться – ну на Кибальчича, 21. Дыра – я тебе скажу та еще. В квартире никого не было. Но я по соседям пробежался, и одна добропорядочная старушка слила таки мне теперешний адрес Ковалевского. Он снимает квартиру рядышком – почти в соседнем доме. Живет с молодой женщиной. От старой жены съехал, оставив все имущество. Иногда наведывается в квартиру. Приносит деньги ребенку. Но это не суть важно.

Я собирался сразу и на съемную квартиру сунутся, но. Для начала позвонил знакомым, которых я просил навести справки о Ковалевском. Так вот наш Николай Петрович уже несколько раз оказывался свидетелем по весьма неприятным делам. То у него бывший начальник из окна шагнул, а он буквально за пять минут до этого с начальником разговаривал, то теща вышла из дома и по неосторожности под трамвай попала. А Ковалевский с ней не особо ладил. Ну и так далее по мелочам. Так что за Николаем Федоровичем давний след весьма и весьма попахивающий…

А сразу после этого мне позвонил Курт и рассказал в двух словах, что у вас там происходит. Курту не особо хотелось по второму кругу в кафе лезть. Он думал, что я успею приехать. Тем более после того как он сказал что старик тебя собирается вмести с ним отправить. Так что пришлось все бросить и гнать верного мустанга в клинику.

– А Гальцев? Ну, твой давний знакомый – вы с ним виделись?

– нет. Я перезвонил и попросил перенести встречу. Он меня помянул, конечно, весьма не ласково, но я без тебя к нему не поеду. Нет смысла. Там точно маг нужен. Особенно, если вдруг придется принимать меры – чтоб я не пальцем в небо попасть пытался, а четко видел цель. Все очень серьезно Ян.

– не расскажешь?

– Расскажу. Но, знаешь, как в книжках есть художественное отступление от сюжета– типа интерлюдии – так вот и этот случай. Надо рассказывать долго и отходя от основной темы. Показывать на примерах и фотографиях. Я обещал тебя к себе домой свозить. Вот как приедем – так все расскажу и покажу. Тем более что кое-что из прошлого, как оказалось, лично тебя будет касаться непосредственно.

– И последний вопрос. Может сами почистим дом, ну, со спорами, у Антона Семеныча? Там же ребенок болеет. А они ничего не знают. Ты же не против самодеятельности?

– Не против. Придумай, как и сразу почистим. Пачку соли, мага и ультрафиолетовую лампу я найду… К вечеру я совсем вымотался. День был трудный – физически тяжелый. Урус гонял не жалея. У него