Второй (СИ) - Дзюба Татьяна Петровна "Ята Петри". Страница 73

В кафе в зале в полумраке было все так же. Лежащий на полу пулуисчезнувший труп, Машка со страхом и непониманием смотрящая на Максимова и так и не пришедшая в себя Рита.

Первой была Ритка. Серега поднял на руки легенькое почти не весомое тело– она была такая маленькая и хрупкая, что он даже не чувствовал ее веса, и осторожно, но в тоже время достаточно быстро отнес и уложил ее на заднее сиденье машина.

И только потом Машку. Она почему-то упиралась и не хотела идти. Она боялась Максимова так, словно не понимала кто он. Или…или заметила слишком много, для того чтобы перестать ему верить. Максимов видел огромный страх в ее глазах. Но объяснять все было некогда. Если бы она продолжала упираться, он ее реально отключил бы– и разбирался с этим уже после. Потому что сейчас важно было только одно– довести ее живой. В целости и сохранности. Через весь город, через пробки, через плотно населенные районы. С даром– играющим сейчас в полный рост. Он держа ее за руку чувствовал исходящую от Машку энергию. Просто чувствовал. Обыкновенный человек, без каких либо способностей…Что уже говорить о прилипалах…Машка села на переднее сиденье, Максимов пристегнул ее, может несколько даже туже чем было надо, зафиксировав ремень безопасности.

– Маш,– попросил он, – Пожалуйста. Я все вижу и понимаю. Но разговаривать сейчас некогда. Я все объясню. Ты сама все поймешь. Просто сейчас не мешай, хорошо…

Машка не отвечала, даже не повернула голову в сторону Максимова.

– ну и пусть, –думал Серега. – Все после…все будет после.

Ему реально повезло. Хоть раз в жизни. Повезло по-настоящему. Он не попал в пробку, куклы не бросались под колеса(как случалось уже несколько раз когда он вез других магов), они достаточно быстро окольными путями выбрались на окружную и Максимов не задумываясь о скорости, гаишниках и штрафах( как же смешно сейчас это звучало) погнал к санаторию.

Только выехав за город он достал телефон , пристроив рядом, но подальше от Машки, пистолет, набрал отчима.

– все плохо, дядя Георгий, сказал он. – У Машки– дар. Судя по всему – новый, она сияет так, что даже я ощущаю. Я ее везу в Клинику.

Отчим не стал задавать вопросов, все вопросы можно было решить уже на месте. Просто попросил быть осторожным. И все. Да добавил еще напоследок 'Мне жаль, Сережа' – так словно Машку он заранее в покойники записал. Серега услышав про 'жаль' выругался так, как давно не ругался, отключил телефон и …и все.. психовать он не мог. На него не мигая смотрела Машка, просто наблюдая за его действиями.

Серега с трудом взял себя в руки, вымученно улыбнулся, извинился и отвернулся от нее. Но даже глядя на бегущее слишком быстро полотно дороги, он чувствовал как именно смотрит на него Машка. И ему хотелось под землю провалится от такого взгляда. Он не знал в чем его вина. Но чувствовал себя так будто именно он виновен в том, что у Машки дар, в том что теперь она маг и у нее уже нет будущего.

– я хочу домой– единственное о чем просила Машка. Она не поддавалась никаким уговорам. Она не хотела ничего слушать. Видеть Максимова она тоже отказывалась.

– пусть он уйдет кричала Машка до истерики в присутствии Серегиного отчима.

И Серега после нескольких неудачных попыток объяснится вынужден был смирится с тем что его

Машка видеть не хочет.

Дядя Георгий сказал что все утрясет и решит– но когда и каким образом было совершенно не понятно. Серега вернулся домой, сидеть в четырех стенах он не мог. Все напоминало о Машке. Сама квартира пахла Машкой. У Максимова было четкое ощущение 'дежавю' – точно так он чувствовал себя после несчастья с матерью когда стены давили на плечи и самому было находится слишком невыносимо.

Он перебрался жить почти полностью в машину. И колесил по городу без цели. Заданий ему не давали. Работа в голову не лезла. В голове было только одно– как он будет жить без Машки.

В одну из таких поездок сам не понимая почему свернув с привычных маршрутов к окраине района и поплутав среди старых заброшенных построек совершенно неожиданно нашел в старом двухэтажном здании бывшего детсада огромный подвал запирающимся тяжелой железной дверью. Толи помещение бывшего бомбоубежища переделали под котельную но все запоры оставили, толи с самого начала подвал оборудовали так чтоб можно было использовать случае чего для бомбоубежища– в пятидесятые годы основательно готовились к возможной угрозе и разговоры о ядерной войне были не просто разговорами. Глупо было не воспользоваться случаем. Место для оборудования штаба было просто шикарное– две линии ЛЭП удаленность от центральных районов, рядом окружная и Санаторий в 40 минутах езды.

Теперь Максимову было чем себя занять. Он занялся устройством подвала( берлоги как он мысленно окрестил свое новое убежище. Не для себя. Для Машки. В таком месте можно было жить. Можно было быть вместе. Максимов понимал что если дядя Георгий уговорит Машку она все поймет и успокоится то только он Серега будет ее личным телохранителем. Машку он не отдаст никому. От него будет завесить чтобы у Машки были ее пять лет. По максимуму.

Он рассказал о берлоге отчиму. Тот обещал посодействовать даже на каком-то уровне узаконить случайно найденное помещение и буквально через две недели ( что в общем то было необычно и по нынешним временам странно) Максимов стал владельцем не большого участка с ветхими строениями.

Серега даже не зная получится ли с бумагами по нормальному прикинув что если за столько времени у помещения не нашелся хозяин то можно воспользоваться его отсутствием и самовольно заселится решая вопросы с пропиской уже по ходу дела.

Он накупил стройматериалов и затеял небольшой ремонт. Подвал был даже не сильно загаженным по сравнению в помещениями на втором этаже. Достаточно было смыть старую краску, выгрести мусор, поднять рассохшиеся полы для того что бы приступить к шпатлевке и побелке. Получился конечно не Интурист или Хилтон, но вполне приличное убежище. Чистенькое светлое и главное– полностью безопасное. Из дома была свезена мебель. Куплен хозяйственный инвентарь. Подключено электричество. С этим пришлось пободаться и привлечь кое-кого из знакомых но неразрешимых вопросов не бывает. В итого– Берлога перестала быть подвалом а приобрела вид уютного еще немного не обжитого но именно жилого помещения.

Очень сложно было просто начать разговаривать.

Он приезжал в клинику, привозил букеты, игрушки, сладости. Сначала все это оставлял просто под дверью бокса с бронированной дверью . потому что Машка не пускала в комнату. После появился хоть какой-то прогресс в виде открытого замка и безмолвного кивка в качестве приглашения зайти. Два шага от двери– это было все его отвоеванное пространство. Если он пытался преодолеть невидимую начерченную Машкой черту она замыкалась, забиралась в кровать, сидела обняв руками колени и уткнувшись в них подбородком до тех пор пока Максимов снова не делал спасительные шаги назад.