Дэнилидиса - непутёвый герой - Жмыхов Денис Валерьевич. Страница 27
- Всё ли в порядке, господа?
- Вот теперь да! - Прогремел Гримир, жестом подзывая хозяина и, когда тот боязливо просеменил к гному, держась, однако, на почтительном расстоянии, поинтересовался:
- А что же, почтеннейший! Неужто тебя и защитить некому? Неужто любой может вот так ввалиться в твою таверну и безнаказанно рубить мебель в щепки? Хоть и в Империи твоя халупа, однако ж, до ближайшего караула еще дня полтора ходу.
- Ну что вы... - Промямлил несчастный корчмарь, не зная, куда деть свои руки. - Были у меня парни крепкие, которые охраной занимались.... Но... но...
- Но? - Поднял бровь Гримир, подгоняя начавшего заикаться хозяина.
- Но... П-пришли позавчера какие-то.... Косматые, в кольчугах. А уж вонючие настолько... Вели себя дерзко, задирали всех. Ну.... В общем, мои парни их урезонили, благо тех всего двое было. Ну, их скрутили, оружие отобрали и вытолкали взашей. Вот.... А потом..... потом через пол-лучины они вернулись.... Т-только.... Только теперь их человек десять, а то и чуть поболе пришло...
Тут корчмарь совсем стушевался, замялся и замолк, потупив взор и не решаясь продолжить. Я видел, как навострились мои спутники, явно описание неизвестных гопников в кольчугах вызвало в них неподдельный интерес и настороженность.
- И? - Гримир явно взял на себя роль следователя - дознавателя.
Корчмарь вздрогнул, часто заморгал и тут же продолжил:
- Ввалились, в общем, парней моих в кровь избили, связали и с собой увезли. Все столы у меня порубили, посуду перебили, всё вино и пиво с собой забрали, а что не забрали, то просто вылили.... Так что не обессудь, господин, что подал сначала непотребное пиво... Не от жадности это... Нужда заставила....
Повисла неловкая пауза. Гримир закряхтел, поелозил, посопел и спросил, на сей раз тише и немного извиняющимся тоном:
- Ну а дружинникам местным хоть сообщили о наглости такой?
- Конечно же, господин! - Тут же подхватил корчмарь. - Прям в тот же день и послал служку своего, Нэдса! Да только ведь туда полтора дня, да обратно день-полтора... Хорошо, если сегодня за полночь прибудут, а то и завтра к утру...
- Хорошо. - Буркнул гном.
- На вот, держи. - Проговорил он, бросая хозяину таверны серебряную монетку. - Спасибо за еду, питье и расторопность.
Корчмарь удалился, пятясь спиной вперед, непрестанно кланяясь и прижимая пойманную монету к груди.
- Ну дела. - Протянул Гримир. - Два десятка ургальцев свободно прогуливаются по Империи, убивают людей, грабят таверны, устраивают засады.
- Бардак! - Поддакнул Торгвин, выбивая затычку из бочонка и наливая пиво в подставленные кружки. - Ужасть просто!
- И ничего забавного! - Посерьезнел вдруг Гримир. - Завелась крыса на южных границах, которой выгодно устраивать кровавые беспорядки. Тут недалеко и до смуты с войной.
- Да, всё намного серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. - Кивнул Лангедок. - В последние годы беспорядки в Элморе стали проявляться всё чаще, и их характер становится всё более серьезным. И непонятно бездействие центральных властей даже промедление в вопросе с Бордвиком наводит на невеселые мысли.
- Относительно спокойно только в центральных областях. - Вмешался Дрольд, отхлебывая из кружки. - Да так оно и было всегда, в принципе...
- Не скажи, дружище. - Помотал головой Гримир. - Лет пять назад за Бордвика бы взялись всерьез, стоило бы ему пожечь пару деревенек. Стерли бы в порошок за месяц-два. А нонче с год почти возились... Да и то... Не от Империи он смерть получил.
- Дык, ты про Перстень не забывай. - Ответил Дрольд. - Перстень ентот силу ему давал страшную.
- И что? Защитил его Перстень от Илидиса? Да и в закромах ведунцов имперских много всяких артефактов! Да таких, что Перстень этот по сравнению с ними - тьфу! Игрушка!
- Да ты был там, в закромах этих, чтоб говорить так?! - Неожиданно взвился Торгвин, успевший осушить уже третью кружку. - Почем знать-то тебе? Ты ж Перстень в руках не держал и силу его не знаешь!
Дружеский диалог потихоньку перерастал в жаркий спор. Я сидел себе тихо-мирно и потягивал прохладное пиво, добивая вторую кружку. Всё было хорошо, пока не заговорили о Перстне. Да и то, поначалу даже я не заметил ничего подозрительного, приписывая нарастающий в теле жар духоте маленького помещения и действию хмеля на организм. Но при очередном упоминании о Перстне меня будто объяло пламенем, безымянный палец на правой руке сдавило пульсирующей болью. Желудок скрутило в тугой узел. Окружающий мир окрасился в багрово-рыжие тона, словно я очутился в самом центре инквизиторского костра. Испуганные лица приятелей удлинились и вплелись в узоры рыжих языков пляшущего пламени, что-то жаркое и колючее со страшной силой ударило мне под дых, я почувствовал, как выпитое пиво выплеснулось на несчастный стол... Пиво и что-то еще...
Потом обжигающая волна подняла меня на головокружительную высоту, что-то хрустнуло под моими пальцами... Потом был дверной проем и огненно-рыжее небо... и колючий дождь...
И буквально тут же я пришел в себя. Я стоял под прохладными слезами неба и глотал густой осенний воздух. Вдали в небе жалобно плача проплыл косяк журавлей, прямо передо мной раскинулось умытое дождем поле с бурыми холмиками убранного сена. Сзади пахнуло волной теплого воздуха с тонким ароматом свежего перегара.
Неясный гул удивления с примесью страха коснулся моих ушей. Я скосил глаза вниз, на свои руки, чтобы понять, что же такое зудит и саднит под ногтями моих пальцев.
Что же.... Что же... что же...
Словно через толстые подушки до моих ушей доносился далекий набатный гул, весь мир качался, словно в пьяном угаре....
По-моему, я даже слышал чей-то грубый голос, который шептал мне о чем-то древнем, неведомом и невероятно ужасном.
Я с невероятным усилием тряхнул головой, отгоняя наползающий страх и избавляясь от мешающего шума в ушах, силясь всё же рассмотреть, что так саднит под ногтями....
Пелена растворилась, хмарь отступила, голос замолк, мир вокруг меня стал прежним, а в моих руках оказались оторванные куски столешницы, причем пальцы погрузились глубоко в дерево, словно в пластилин. Я разжал сведенные судорогой пальцы, и куски дерева осыпались мелким крошевом, а вся кожа от кончиков ногтей до костяшек и с внутренней стороны - от подушечек пальцев и до сгиба кистей рук была ободрана, словно побывала под наждачной бумагой, и каждый миллиметр был отмечен длинной зазубренной занозой. По нескольку штук их было и под каждым ногтем, которые приобрели сизовато-фиолетовый оттенок.
- Сэр... Дэнилидиса! - Послышался знакомый взволнованный голос. Я резко обернулся и, видимо что-то было на моем лице или во взгляде такое, что доблестный граф отшатнулся, резко бледнея. За ним столпились гурьбой остальные члены нашего маленького отряда и их лица также обрели нездоровый бледный оттенок. Все они столпились в проходе таверны - оказалось, что я умудрился выбраться наружу под набирающий силу колючий дождь.
- Что? - Прохрипел я. Да даже не прохрипел, а пророкотал. От звуков собственного голоса у меня самого волосы зашевелились на макушке.
Я с усилием прокашлялся, отворачиваясь от перепуганных соратников, решив, что таким способом смогу восстановить тембры своего голоса. Кашлянув в очередной раз слишком сильно, я с ужасом рассмотрел в ладони сгусток темной крови. Чёрт! Только этого не хватало. Я харкнул для верности еще раз, на удивление слюна оказалась чистой. Чистой она была и после второго и третьего проверочных разов. От неимоверного облегчения предательски задрожали коленки.
- Всё в порядке. - Просипел я, поворачиваясь обратно. Слава Богу, голос был моим, осипшим, немного севшим, но моим.
- Да что же это за дрюканный хрюкозад-то такой! - Проревел с тревогой в голосе Гримир, первым подбегая ко мне и хватая за плечи, не дав постыдно упасть в размякшую грязь. - Илидис! Прекращай стращать своими штуковинами! Я ж чуть не поседел раньше времени, а граф так вообще чуть идиотом от страху не стал! Так ведь и обделаться можно! А я этого не хочу делать за столом!