Маска бога - Ходжилл Пэт. Страница 21

Внизу дверь с грохотом распахнулась.

Джейм на четвереньках вскарабкалась на третий этаж, в Зал Высшего Совета. Ох, а что толку — они теперь легко догонят ее, куда бы она ни взобралась.

«Не паниковать, — твердила она себе, захлебываясь воздухом. — Думай. У них свои фокусы, а у тебя свои, да плюс знание плюс воля и способность его использовать».

В сознании всплыли слова приговора аррин-кена: «Дитя, ты исказила Великий Танец и злоупотребила Рунами, ты Темная по воспитанию, если не по крови, балансируешь на грани безумия…»

— Замолчи, — пробормотала она, слыша, каким невнятным стал ее голос, вылетающий из сведенного судорогой рта, и ненавидя его. — Замолчи, замолчи, замолчи! Вы сбежали, предоставили нам вершить собственное правосудие. Будь я проклята, я сделаю все, что должна, лишь бы выжить.

И все-таки — все-таки — они подали ей одну идею.

В центре покоев стоял массивный стол черного дерева. Джейм капнула расплавленным воском на край и прилепила к густой лужице горящую свечку. Потом залезла на гладкую черную поверхность. Великолепные оконные витражи из цветного стекла, озаренные лунным светом, величественно взмывали ввысь на тридцать футов. На трех стенах помещались гербы девяти главных Домов, разделенные узорчатыми колоннами. На четвертой, обращенной к востоку, красовалась карта Ратиллена, даже при таком освещении мерцая нежнейшими оттенками драгоценных камней.

Слабое дыхание воздуха, поднявшееся вместе с девушкой по лестнице, колебало пламя свечи, но теперь сквозняк резко прекратился. Они закрыли нижнюю дверь. На ступенях звучали крадущиеся шаги, люди взбирались медленно, с опаской. Джейм улыбнулась. По крайней мере она научила их уважать свою жертву и выгадала для себя несколько бесценных минут.

Теперь очистить разум.

Как же ей нужны сейчас Руны Мастера, но никто не способен долго удерживать их в памяти, а Книги в Бледном Переплете нет, заглянуть некуда. Джейм думала, думала и решила, что может попытаться воспроизвести их природу с помощью самых потаенных па Сенеты. Хотя танцевать с такими свинцовыми ногами… Нет, она просто замерла, наполняя сознание чувством воздушных движений тела, ожидая, когда из танца возникнут Руны.

Из лестничного колодца выплыло лицо и огляделось сперва с опаской, потом смущенно. Наемный убийца мог ожидать чего угодно, но только не неподвижно стоящей на столе спиной к нему черной на фоне тлеющей золотом карты Южных Пустошей фигуры. Тем не менее он все-таки забрался в зал. За ним последовали еще десять бледных лиц, рассыпавшихся по сторонам, блокируя выходы во все четыре угловые башни, окружая свою жертву. Но момент нападения что-то затягивался, мальчишки Гильдии Теней обменивались нерешительными быстрыми взглядами.

Да, это не совсем та охота, к которой они были готовы, — спокойное, тихое убийство без сопротивления, как те, остальные, тридцать с чем-то там лет назад, которое принесло бы им славу завершения второго по древности контракта Гильдии. По одиннадцати мозгам бежали рассказанные когда-то истории, что есть еще только один контракт старее этого, в который также включен кенцир-хайборн, хоть и из другого Дома. Сколько их предшественников за эти годы сгинуло без следа, пытаясь закрыть счет? Гильдия не должна была соглашаться на второй контракт против Кенцирата, пусть и прибыльный. И третьего никогда не будет.

Бывшие невидимки напряглись — им показалось, что жертва начала шевелиться; но это лишь ее волосы мягкой густой волной качнулись вокруг лица и плеч. Свободные пряди трепетали на ветру. Коса стала расплетаться, словно над ней работали бесплотные пальцы. Разрезанный рукав неожиданно сделался необычайно широким. Ленты-лохмотья юбки сами собой обвивались вокруг голых ног. Для зрителей девушка выглядела так, словно стоит на неистовом ветру, но на другом конце стола огонек свечи ровно, не шелохнувшись, горел в неподвижном воздухе.

Из горла мальчика-блондина вырвался неопределенный хриплый звук, он повернулся и скатился вниз по ступеням. Товарищи слышали шлепанье его ног, устремившихся в паническое бегство.

Резким взмахом руки старший остановил остальных. Ему пришлось подать сигнал еще дважды, прежде чем их души-тени отделились и поплыли — по полу, вверх по ножкам стола…

Джейм не обращала внимания. Ее разум был наполнен бушующим ветром, на котором душа с трудом удерживала ненадежное равновесие, как едва оперившийся птенец в грозу. Именно сейчас и именно сюда, на эти подмостки, пришел танец. Она не могла вести его дальше, да и непосредственной нужды в этом не было. Руны Мастера текли к ней, по крохам складываясь в узоры в воздухе. Невозможно удержать их надолго. Мысли тянули к земле. Девушка обнаружила, что все это время слепо смотрела на витражную карту, на пятнышко, которым ремесленник обозначил распростершиеся над горами Некрена черные крылья грозы. Какое совпадение: говорят, что Король Ведьм в тех южных землях более тысячи лет управляет ветрами. Все еще глядя на карту, Джейм собрала Руны воедино так, чтобы они уместились на кончике языка, обернув их в слова, способные освободить силу. И затем, почти шепотом, поскольку в прошлый раз, в Хмарях, результат превзошел всякие ожидания, она произнесла:

— Ветер, дуй.

На секунду все застыло, а потом… словно выдохнул великан. Окна взорвались осколками, плеснули драгоценные брызги стекла. Десять воющих клочков тьмы сорвало со стола и засосало в ночь, а десять тел одновременно рухнули на пол. Тишшу задержал дыхание. Джейм плашмя упала на стол и вцепилась в доски — с жутким предсмертным треском ломающихся балок исчезла половина крыши. Ветер с ревом ринулся в дыру. В четырех лестничных колодцах роились тени, похожие на гигантских летучих мышей с мягкими крыльями; мелькали бледные лица, молотили по воздуху, будто тщетно пытаясь удержаться, белые руки, — мертвые флаги собрались в полет. Воздух наполнился ими, пойманными стремительными спиралями восходящего ветра, — шторм вышитых предков.

Один древний гобелен зацепился за угол стола, ткань распадалась на лоскуты, а второй, свободный, конец трепетал на ветру. Нити, казалось, сами собой плели новую форму в пространстве или, скорее, оплетались вокруг чего-то. Вот узелки создали подобие руки, плеча, а вот лицо, и в глубоких впадинах мерцают глаза. Сквозь паутину чьей-то смерти на девушку глядел Отрава. Ниточка рта дернулась. Он улыбался.

Потом его голова накренилась назад, словно провожая летящие флаги, и улыбка погасла.

Это были достойные мертвецы. Отрава заложил все, что имел, за возможность смерти, искупающей его утраченную честь, промотанную в жестоких и отчаянных играх. Он рискнул и выиграл бы, если бы не вероломство Иштара и бестактность Джейм. Сильно ли он винит ее за крах надежд? Зачем он тут сейчас, если не для того, чтобы потребовать собственную цену крови? Еще несколько нитей вырвались из ткани — они развевались между пальцами тени, потянувшимися к ней.

— Не надо! — закричала девушка.

В следующий миг, не раздумывая, она схватила эту призрачную руку, но ткань сорвалась, и в горсти остался лишь пучок бьющихся ниток. Существо, придававшее им форму, испарилось, унеслось с гобеленовыми мертвыми в заполненный хлопаньем мрак.

Хлопаньем?

Джейм извернулась, чтобы посмотреть вверх. Рассыпавшиеся волосы наполовину закрывали обзор, но и сквозь их пелену девушка разглядела, что все небо над замком полно черных, машущих на фоне луны крыльев. И в центре, в вышине, падал старик, падал, падал, но все не мог достичь земли.

Потом человек, крылья, ветер разом исчезли, так внезапно, будто захлопнулась некая дверь в небесах.

Джейм секунду лежала, застыв, с трудом веря, что все кончено, — но, именем Порога, что это такое она видела там, над замком? Это наверняка всего лишь отражение, застывшее в глазах после слишком долгого и пристального взгляда на карту Некрена, — вот оно и перенеслось так причудливо на небо.

Ох, демонщина. Карта. Окна. Она села, в отчаянии озирая расколотые узоры, пустоту на месте стекол и дыру в крыше, к краям которой прицепились несколько флагов — их удержали торчащие из сломанных стропил щепки.