Молот Валькаров - Гамильтон Эдмонд Мур. Страница 13

Крейсер мчался вперед, приближаясь к сверкающей звезде. На корабле росло напряжение. Бехрент, который когда-то служил в Имперском Флоте, тратил все свое время на обучение офицеров и команды управлению оружием корабля, зло ругая их за ошибки и свирепо напоминая, что их жизни зависят от их умения. Бэннинг мало спал, просиживая бесконечные часы с Рольфом, Хориком или другими капитанами. Часто бывал он и в рубке. И всегда за его спиной были Сохмсей и Киш.

Арраки отказались остаться в Катууне.

– Господин, – сказал Сохмсей, – однажды ты ушел без меня и годы ожидания тянулись так долго.

Крейсер вошел во внешний пояс патрулей, охранявших столицу Новой Империи. Снова и снова их вызывали, следуя обычному порядку, но каждый такой вызов мог оказаться гибельным, возбуди подозрения мельчайшая деталь. Но всякий раз после того, как они называли себя, корабль получал разрешение на проход. Уже сиял голубоватым светом Ригель и корабль, сбрасывая скорость с таким расчетом, чтобы попасть к Зимнему Дворцу вечером, мчался к третьей планете системы.

– Нам нужна темнота, – заметил Рольф. – Это даст нам определенные преимущества.

После того, как они прошли внутреннее кольцо патрулей, Бэннинг отправил сообщение:

«СОЛНЕЧНОЕ ПЛАМЯ» СЛЕДУЕТ К МЕСТУ НАЗНАЧЕНИЯ, СИГНАЛ ОДИН!

Ответ на заставил ждать:

ПРОХОДИТЕ, «СОЛНЕЧНОЕ ПЛАМЯ», ВСЕМ ДРУГИМ КОРАбЛЯМ ОЖИДАТЬ КОНТРОЛЯ.

Крейсер вошел в тень громадной планеты и Ригель исчез из виду.

Нервное возбуждение Бэннинга достигло предела и исчезло, оставив его странно холодным и спокойным. Нейл Бэннинг или Кайл Валькар – он должен пройти через все и выяснить, кто же он на самом деле!

Голоса офицеров звучали приглушенно. Внизу люди, все при оружии, были наготове.

– Дежурные офицеры и команда остаются на борту, – сказал Бэннинг, – готовые к немедленному взлету. Повторяю: к НЕМЕДЛЕННОМУ, в любую не минуту, но секунду. – Он обернулся к Рольфу, Хорику, другим «заговорщикам» и Ландольфу с Тавном, игравшим роль офицеров охраны. – Я дал вам все необходимые распоряжения. Остается выполнить их, когда мы выйдем. Да сопутствует нам удача!

– Приготовиться к посадке, – сказал металлический голос из громкоговорителя.

Бэннинг посмотрел в иллюминатор. Они быстро снижались. Внизу тянулся огромный город, сверкавший разноцветными огнями и занимавший, казалось, половину континента. В стороне от города среди окружающей тьмы виднелось еще одно пятно света.

– Зимний Дворец, – сказал Рольф и сердце Бэннинга бешенно застучало. ТЭРЭНИЯ! Он негромко сказал:

– Мы должны быть наготове. Всем проверить оружие и хорошенько его спрятать. Пользуйтесь шокерами, старайтесь не убивать без нужды. И помните: Тэрэния и Джоммо нужны нам живые и невредимые!

Обращаясь к Арраки, он продолжил:

– Вас не должны заметить сразу – оставайтесь в тени, пока я не позову.

Тавн и Ландольф вызвали охрану – сильную охрану, необходимую для таких важных пленников. Бэннинг накинул на голову капюшон и ждал. Его сердце билось учащенно, дыхание было затруднено.

Корабль коснулся поверхности.

Быстро, под звуки четких команд и ритмичныий топот ног, охрана вышла из корабля и выстроилась в виде квадрата, в центре которого находились «пленники». К ним присоединился отряд дворцовой охраны и все двинулись через открытое посадосчное поле, которое, очевидно, освободили для их большого крейсера. Так что явных препятствий для бегства не было.

Их двойной экскорт быстро проследовал через открытый участок, прямо к белому портику, где был вход во Дворец – великолепное здание, окруженное деревьями и фонтанами. Бэннинг оглядывался по сторонам, чувствуя нервное возбуждение. Здесь десять лет назад пленного Валькара дьявольская наука Джоммо лишила памяти. Сейчас, через десять лет, сюда пришел другой человек, Нейл Бэннинг с далекой планеты Земля. Он не мог быть тем Валькаром, но все же ...

Хоть ночь и была теплой, дрожь пробежала по его телу.

– Лаборатория Джоммо, – наклонившись к Бэннингу шепнул Рольф, – в западном крыле – вон там.

– Прекратить болтовню! – приказал Ландольф и Хорик грубо выругался.

Они вошли в широкий белый портик. Перед тем как войти, Бэннинг бросил вгляд через плечо и ему показалось, что он заметил две тени, скользщие среди деревьев.

За портиком находился большой зал, строгую красоту которого подчеркивала облицовка из светлого камня и пол из полированного мрамора, черного, словно горное озеро зимой и казавшегося таким же глубоким. Через равные промежутки в дверях виднелись высокие двери, а у одной из стен безупречным изгибом взвивалась вверх роскошная лестница. В зале их ожидал мужчина, а на середине лестницы стояла женщина, смотревшая вниз на пленников и охрану.

Бэннинг увидел сначала мужчину и в нем внезапно вспыхнула острая ненависть. Лицо Бэннинга по-прежнему наполовину закрывал капюшон, и Бэннинг смотрел из-под него на Джоммо, удивляясь, что тот так молод и вовсе не похож на бородатого, согбенного годами и знаниями ученого. Этот человек был рослым и мускулистым, с высокоскулым лицом. Ему больше подошел бы меч, чем пробирка.

Только глаза Джоммо говорили, что он на самом деле и государственный муж и ученый. Глядя в эти серые, пристально смотревшие сверкающие глаза, Бэннинг понял, что столкнулся с мощным интеллектом – вполне возможно, даалеко превосходящим его собственный.

Эта мысль была как вызов, и что-то внутри Бэннинга шепнуло: «Посмотрим!»

Охрана отсалютовала, клацая оружием и грохоча ботинками по мраморному полу. Бэннинг превел взгляд на лестницу и увидел женщину. Он забыл обо всем, кроме Тэрэнии.

Бэннинг рванулся вперед так внезапно, что едва не прорвал цепь дворцовой охраны, прежде чем они удержали его. Бэннинг сбросил капюшон, скрывавший его лицо и услышал короткий вскрик Джоммо. Тэрэния шагнула вниз по лестнице и назвала имя.

Она была прекрасна. Она вся горела от гнева и ненависти. Казалось, внутри ее пылал костер, свет которого окрасил румянцем ее белую кожу и заставил глаза метать искры. И все же Бэннинг почувствовал, что кроме ненависти было что-то еще...

Тэрэния спустилась вниз и пошла по залу именно так, как и представлял себе Бэннинг – свободншоо и грациозно. Он двинулся было вперед – встретить ее – но охрана не пустила и он сам тоже почувствал гнев и ненависть. Впрочем, ненависть его была смешана с совершенно другим чувством.

НО ВЕДЬ ОН – НЕЙЛ БЭННИНГ, И ЧТО МОЖЕТ ЗНАЧИТЬ ДЛЯ НЕГО ТЭРЭНИЯ СО ЗВЕЗД?

– Глупец, – сказал она. – Я подарила тебе жизнь. Почему ты не захотел довольствоваться этим?

Бэннинг мягко спросил:

– Найдется ли человек, который смог бы в моем положении довольствоваться этим?

Она смотрела на него, и Бэннинг подумал, что если бы у нее в руках был кинжал, она немедля заколола бы его.

– На этот раз, – сказала она, – я не могу спасти тебя. И на этот раз я не хочу спасать тебя, даже если бы и могла.

Подошел Джоммо, встал рядом с Тэрэнией, и вдруг Бэннинг вспомнил рассказ Рольфа – достаточно, чтобы представить, как обстояли дела с ними, всеми тремя – не в деталях, но в общих чертах, общую ситуацию. И он рассмеялся.

– Но в тот раз ты меня спасла, маленькая императрица, хоть и не должна была. И ты ждала меня все эти годы, не так ли, Джоммо? Несмотря на твои уговоры – взять тебя в супруги, за все эти долгие десять лет ты так и не смог наложить свои лапы на нее, или на ее трон?

Даже не глядя в полные холодной ярости глаза Джоммо, он понял, что удар попал в цель. Но все же не совсем точно – что-то было в этом человеке, поражающее и неизбежное. И Бэннинг понял, что. Это была честность. Джоммо был искренен. Не троном он хотел овладеть, но Тэрэнией.

Бэннинг бросился вперед и вцепился в горло Джоммо. Он сделал это так быстро и с такой яростью, что охрана не успела помешать ему – и люди Бэннинга тоже набросились на охрану. Бэннинг закричал и дикий крик, подхваченный его «охраной» отразился от сводов зала «Валькар! Валькар!» Дворцовая охрана, «пленники» и люди с крейсера смешались в яростной схватке. Бэннинг увидел на лице Джоммо выражение изумления, впрочем, тут же исчезнувшего. Он закричал: