Ирийские хроники. Заговорённый (СИ) - Шихарева Варвара. Страница 36

Аркоский паук за долгие века пережил многое и, сохранив память обо всём, что видел, теперь щедро делился своими знаниями с новым хозяином. Олден поначалу незнал даже, куда и деться от непрошенного знания, переворачивающего ему всю душу, до тех пор , пока не додумался отвечать пауку тем же- он рассказывал ему о безвозвратно потерянной матери, о своих страхах и ненависти, и вскоре между ним и таинственной тварью установилось нечто вроде интуитивного понимания... Мальчик и паук влияли друг на друга и влияние это Олден понял далеко не сразу, а поначалу он лишь удивился сам себе, когда вместо того, чтобы рассказать Дориту о снах и о том, что он умеет теперь общаться с тварью без всяких заклинаний, предпочёл рассказать дяде лишь то, что тот ожидал от него услышать...

Вскоре после того, как Олдена окончательно перестали тревожить боли в спине, пришёл черёд магии: паук действительно мог проявить врождённые способности и даже дать им первый толчок, но дальнейшее их развитие зависило от мучительных и изматывающих тренировок, в которых мальчишка, благодаря дяде , не знал недостатка... Сосредоточение, тренировка взгляда и воли, чтение протащенных мимо наставников книг , да ещё и посещение казарм "Карающих", в которых Дорит лично вбивал в племянника воинскую науку... Жрецы Единого благополучно прохлопали то, что их воспитаннник всё больше и больше погружается в тёмный мир колдовства, но вот тренировки на плацу их глубоко возмутили : не пристало сыну жреца - потному и полуголому, шлёпаться носом в пыль на глазах у низкорождённых ратников-первогодков! Так они и сказали Илиту, но тот, поразмыслив, смирился с новой блажью сына: если мальчишке так нравится жрать песок и зарабатывать синяки и шишки, пусть тренируется - на учёбе это всё равно не отражается, а наставники могут избавить себя от пребывания в казармах... Старший жрец конечно же не помянул при младших служителях, что то, что Олден всё реже появляется дома в последние время даже стало ему на руку - Лиата опять понесла, и чем меньше она будет видеть ненавистного пасынка, тем лучше... Илит вздохнул - с годами даже он кое-как претерпелся с уродством сына, но сам Олден , похоже , так и не смирился с выпавшей на его долю участью...Вот только калеке никогда не стать воином, но пусть лучше мальчишка поймёт это сам - после того , как убедится в тщетности и безрезультатности своих тренировок и в том, что Дорит, надоумивший его на эту затею, просто упрямый осёл!

... Возможная гроза пронеслась над Олденом, так и не разразившись, а тот в свою очередь даже не заметил её. Теперь его не занимали ни Лиата, ни отец, ни домашние неурядицы - зачем переводить драгоценные часы на пустые переживания и грызню, если их можно потратить на нечто более нужное и полезное...Пытаясь охватить всё и сразу, Олден вплотную столкнуся с нехваткой времени и теперь дорожил каждой минутой, словно золотой монетой. Сократить часы общения с наставниками или начать меньше уделять внимания их урокам мальчик не мог - это вызвало бы не нужные подозрения , поэтому Олден, недолго думая , урезал для себя время сна и отдыха... Аркоская тварь помогала ему , как могла - избавляла от боли в перетруженных мышцах, залечивала ушибы и ссадины, старалась сделать так, чтобы даже двухчасовый сон возвращал Олдену силы... Но потом ей тоже потребовался отдых - светлый металл паука померк и покрылся серым налётом , а кристалы стали почти чёрными. Мальчишка немедленно рассказал об этом Дориту , и дядя , осмотрев паука , задумчиво покачал головой :

- Похоже, что я слишком рьяно взялся за твоё обучение, племяш, но это ничего - за последние месяцы ты многого добился, так что можно будет спокойно перейти с галопа на рысь и больше не гнать коней. Тепер самое важное закрепить полученный результат, а твоему талисману мы быстро вернём силы - послезавтра будет новолуние, и к этому времени я успею всё подготовить...

Первое кормление твари навсегда врезалась в память Олдену, и даже теперь - спустя много лет - он помнил всё до мельчайших подробностей : тихо скрипнувшая рама окна , тёмные улочки, окованные бронзой тюремные ворота... Покоящаяся на плече рука Дорита и одетый в заскорузлые от засохшей крови лохмотья человек, сидящий прямо на полу своей темницы... Когда Олден с дядей вошли в камеру , заключённый даже не поднял головы и лишь его пальцы стали ещё быстрее перебирать звенья тянущейся по полу длинной цепи - один её конец был наглухо вмурован в стену, а другой заканчивался тяжёлыми ножными кандалами...

- Через три дня Ситена ждёт прилюдная казнь. Чернь всегда должна помнить, что будет с теми из них, кто слишком много о себе возомнил...- Дорит холодно усмехнулся - Этот, к примеру, посмел убить своего хозяина - зарезал спящего... Неблагодарная собака укусила руку , которая кормила её...

Последние слова заставили человека поднять голову и Олден увидел глаза приговорённого - бесконечно добрые , они словно излучали свет, и в тоже время были полны невысказанной боли... Мальчик судорожно вздохнул - человек с такими глазами просто не может быть подлецом и убийцей... Это какое-то недоразумение!.. Ошибка!..

- Я действительно убил спящего, мальчик... Не было у меня выбора, ведь днём моя воля мне не принадлежала - только ночью я сам собою становился... - голос у человека был тихий и какой-то усталый , а глаза неотрывно смотрели на Олдена.- .. Пусть у тебя горб на спине, но душа ведь прямая и светлая, так что не слушай ты эту колдовскую падаль - опутает словами, точно паук муху , и заведёт в такую тьму, из которой уже не выберешься... Да и тварь , которую ты напротив сердца носишь, тоже непростая , ведь помощь, злом оказанная, редко кому впрок идёт...

Услышав такое пророчество, мальчик вздрогнул, а по лицу человека прошла судорога боли - он больше ничего не смог сказать, а лишь со стоном опустил голову, но теперь заговорил Дорит - спокойно и чуть насмешливо :

- Ситен был рабом Лорета, а тот, в свою очередь , являлся весьма посредственным колдуном, известным лишь в Припортовом квартале - он делал тамошним девицам аборты , а затем использовал добытые таким образом тела нерождённых для изготовления омолаживающих и возбуждающих снадобий, которые продавал этим же девицам . Ситен же был ему нужен для гаданий и общения с мёртвыми - по слухам, эмпат давал весьма точные предсказания, хотя после его сегодняшнего представления я в этом сильно сомневаюсь... Не воспринимай слова раба всерьёз, племяш - эмпаты редко питают симпатию к колдунам, хотя им самой природой отведено служить Знающим... - а затем рука дяди, до сих пор покоящаяся на плече Олдена внезапно отяжелела, а в голосе зазвучала холодная властность . - Ты посмел назвать меня падалью , пёс, да ещё и напугал моего племянника... Теперь тебе придётся извиниться. Ты ведь помнишь , как должен извиняться провинившийся раб?!!

По телу Ситена прошла судорога , и он вновь поднял голову - теперь в его глазах была одна мука... Олден понял , что эмпат отчаянно бореться с чем-то глубоко внутри себя, но борьба эта не была долгой и через минуту мелко дрожащий Ситен на коленях подполз к Дориту и - полностью раздавленный - начал целовать носок его сапога... Глядящему на униженно поникшие плечи Ситена мальчишке стало жаль узника и он уже собирался попросить дядю перестать мучить и так обречённого на смерть эмпата , но слова так и не успели сорваться с его губ, потому что Дорит вдруг тихо шепнул Олдену:"Дай мне паука. Быстро!"

Мальчишка молча расстегнул пряжки куртки вдруг почему-то утратившими чуствительность пальцами и , привычно погладив затаившегося на груди паука, подал его дяде. Оказавшись в чужих руках паук замер, поджав лапы, а Дорит , начертив правой рукой в воздухе над склонённым Ситеном знак Жертвы, левой опустил тварь на шею эмпату... В тот же миг паук ожил - его глаза плотоядно вспыхнули, а лапы вытянулись и глубоко вонзились в шею Ситену , приичём передняя пара лап твари впилась в основание черепа предназначавшейся ему жертвы... Затем брюшко паука мелко и торопливо запульсировало , а Ситен закинул голову назад и закричал.... Этот мучительный , страшный крик длился всего несколько мгновений, перейдя затем в не менее жуткий булькающий хрип, но глаза эмпата были совсем рядом и замерший в оцепенелом ужасе Олден видел , как страшно расширяются зрачки эмпата, а его взгляд с каждой секундой всё больше и больше стекленеет , становясь совершенно безумным...