Фаворит Его Высочества (СИ) - "Лиэлли". Страница 17

— Ты так думаешь? — с сомнением произнес Силестин. — Он, конечно, строит козни, но…

Ален задумчиво нахмурился.

— Уверен. — Я кивнул и нахмурился тоже. — Ни черта у него не выйдет. Я наследник Франции. А все прочее — это мелочи. — Я сжал зубы. Я решил, что буду сильным и со всем справлюсь. Хватит валять дурака. Я был наивным и обжегся. Нет, я не смирился с предательством Анри, веря в глубине души, что его просто очернили… Но я понимал в то же время, что собираюсь вступить в большую политическую игру и должен набраться опыта. Меня могут растоптать, но я буду сильным, хотя бы ради себя самого. Я больше не позволю кормить меня всякими лживыми байками и обманывать, как какого-то мальчишку, коим я, по сути, и являлся. И я понял, что нужно меняться. — Я справлюсь.

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Силестин, видя мое решительное выражение лица. — А теперь поужинай. Ты очень похудел за эти дни, мой принц.

— Правда? — Я иронично хмыкнул. — А я вам таким не нравлюсь?

— Нам не нравится, что ты вредишь своему здоровью, — вздохнул Силестин. — Я все понимаю, но ведь… конец света еще не наступил, — осторожно добавил он. Ален тряхнул головой и положил руку на плечо брата, словно просил его замолчать.

— Просто поешьте, ваше высочество, — сказал он.

— Хорошо, — кивнул я и взял вилку. — А вы? Хотите? Присоединяйтесь.

Впервые я присмотрелся к братьям повнимательнее. После всего, что я пережил, я утерял изрядную долю своего детской наивности. И мне стало интересно, отчего это эти двое так добры ко мне. Не может быть, что они бескорыстно и самоотверженно ухаживают за мной… Но я вспомнил те дни, когда со мной был Анри, а братья все равно общались со мной так же весело и непринужденно, как и сейчас. Нет, понял я, если перестану вообще кому-либо доверять, то очень быстро сломаюсь. Невозможно быть одному, а мне — так тем более, ибо я нуждался в чужой поддержке и внимании, как в воздухе. И я решил доверять братьям. Если не им, то кому же? Они очень многое для меня сделали. И в то же время прекрасно осознавал, что я всего лишь маленький и глупый мальчишка, который вряд ли сможет что-нибудь сам… Но я буду стараться. Я наследник престола Франции. И все будет так, как я сказал. И в первую очередь я собирался разобраться в лживых интригах Ришелье, который, — я был искренне убежден, — замешан во всем, что со мной случилось, а именно в исчезновении Анри. Об Анри я старался думать как можно меньше, мне было все еще очень больно.

— Если вы приглашаете, — тихонько засмеялся Силестин.

Сев в свободное кресло, он взял с подноса одну из моих любимых булочек. Я тоже накинулся на еду, как волк, с удивлением осознав, что зверски голоден. Ален прилег на кровать, не участвуя в нашей трапезе, и поинтересовался:

— Вы собираетесь тут все время сидеть?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Мне нужно выходить? Мне не очень хочется…

— Когда-нибудь выйти придется. Иначе по дворцу поползут слухи, — произнес Ален. — Тебе надо взять себя в руки, Франц. Уже почти два месяца прошло.

— Я знаю. Ты прав, — сказал я спокойно. — Но… я не знаю, как это сделать… С чего начать?

— Для начала тебе стоит согласиться ехать в Версаль. Сидеть здесь, по-детски запершись и дуясь на всех, не дело.

Я мог бы обидеться, но во мне словно что-то сломалось. Не было никакого желания кокетничать, строить глазки, кривляться, как делал я раньше, стремясь привлечь к себе побольше внимания всеми доступными способами, и я просто молча кивнул. Ален был абсолютно прав.

— Ты появишься на светском рауте, на открытии сезона в Версале, — продолжил Ален с легкой одобрительной улыбкой. — И на этом празднике тебе нужно показать себя во всей красе. Показать всем, что ты по-прежнему наследник, а не глупое, неразумное дитя. И заткнуть за пояс все злые языки.

В глубине души я был удивлен таким мудрым речам, звучащим из уст этого юноши, что был старше меня всего на каких-то шесть-семь лет. Я вздохнул и подпер щеку кулаком.

— Ну… с этим я справлюсь. По крайней мере, постараюсь.

— Мы будем рядом, — улыбнулся Силестин и подал мне булочку с джемом. — У тебя все получится. Мы в тебя верим.

От этих слов мне стало очень легко и приятно на душе… Они так поддерживали меня, эти двое чудесных юношей.

Я не стал брать булочку, а просто откусил прямо из его рук.

— Вы будете меня сопровождать, — сказал я, прожевав кусочек.

— Конечно, — ответил Силестин, осторожно подцепив с уголка моих губ капельку джема, и машинально облизнул палец. — Мы будем рядом.

Ален ободряюще улыбнулся.

— Нет. — Я решительно тряхнул головой и мрачно посмотрел перед собой, размышляя над своими дальнейшими действиями. Ален прав. Мне пора взрослеть. И оставить дурацкие детские мечты о рыцаре на белом коне за плечами. — Вы будете сопровождать меня в качестве кавалеров. И двору я представлю вас как своих фаворитов. Вы ведь не против?

— Нет, — ответил Силестин за обоих с легкой улыбкой. — С моей стороны будет очень эгоистично сказать, что я бы этого очень хотел?

Я улыбнулся ему ласково вместо ответа и снова потянулся к булочке с джемом в его руках. В этом не было ничего интимного, за эти три дня они кормили меня едва ли не с ложечки, ибо сам я был бессилен сделать хоть что-то для улучшения своего дурного состояния. Силестин перебрался на стул поближе, чтобы было удобнее меня кормить, и хотя я мог есть сам, у меня не было ни малейшего желания лишать себя их трогательной заботы, от которой я чувствовал себя намного лучше.

Теперь я никому не дам себя в обиду. И не буду легкой добычей для кардинала и других олухов, решивших затащить наследника престола к себе в постель, дабы управлять им, как марионеткой. Теперь в каждом я видел своего потенциального врага. Кроме моих близнецов, разумеется. Я всем покажу, кто такой Француа де Круа.

========== Глава IX ==========

Франц

На следующий же день я пошел сказать дяде, что еду с ним в Версаль, и попросить прощения. Дядю я действительно очень любил, и мне стало стыдно, что я доставил ему столько проблем своим поведением.

Людовик сидел в своем кабинете за столом. Напротив него восседал кардинал в своей излюбленной позе, — откинувшись в кресле и упершись локтями в подлокотники, он соединил кончики пальцев вместе и смотрел перед собой.

— Надо же, кто почтил нас своим присутствием! — фыркнул взвинченный Людовик, увидев меня.

— Прости меня, дядя. — Я кинулся к мужчине на шею и расцеловал в обе щеки, полностью игнорируя кардинала. — Я плохо вел себя в последние месяцы… Но я обещаю исправиться. Я готов отправиться в Версаль!

— Неужели? — иронично вздернул бровь Людовик, но все же обнял меня в ответ. — Это прекрасная новость, учитывая, что большинство дворян задержкой крайне недовольны.

Кардинал пошевелился в своем кресле, привлекая мое внимание, и кашлянул.

— Позвольте узнать, что заставило вас изменить свое решение, ваше высочество? — елейным тоном осведомился он.

— Двое восхитительных юношей раскрыли мне глаза на правду, — одарив кардинала столь же елейной, приторной улыбкой, мурлыкнул я и снова чмокнул дядю в щеку. — Отправимся завтра с утра? И проведем большой праздник!

— Я рад, что ты пришел в себя, снова сияешь, мое солнышко, — улыбнулся король с явным облегчением. — Я ведь говорил, что Анри не единственный мужчина в твоей жизни. Вот видишь…

Я молча кивнул, почувствовав, как в сердце кольнуло, но продолжал улыбаться дяде как ни в чем не бывало. О нет, дядя, я не забыл Анри. Я все равно узнаю правду!

— Я рад, что ты нашел утешение в объятиях братьев де Мириель, — продолжил король.

— Можно считать так, — кивнул я. — Что же, пойду в свою комнату, мне нужно отдохнуть и привести себя в порядок перед поездкой… Собрать вещи.

Я улыбнулся дяде и направился к двери, бросив на Ришелье ненавидящий взгляд. Уже у себя в комнате я понял, что поступил глупо, открыто выказывая ему свою неприязнь. Ришелье не должен ни о чем догадываться. Я обязан расточать ему свои улыбки и делать вид, что все в цветочках и шоколадках. Гадство!