Точка отсчета (СИ) - "rineli". Страница 128

Джен мысленно вздохнул и посмотрел в сторону, привычно ища глазами дорогой сердцу образ. Конечно, днем, когда было светло, призрак не появлялся. Он всегда ждал ночи, когда Джен оставался наедине с самим собой и мог спокойно с ним разговаривать, не опасаясь быть замеченным Арненом. Может, альфа свихнулся быстрее своего хозяина, но он просто не хотел думать о том, что этот образ был результатом его потрясенного и растревоженного разума. Этот призрак просто был и он просто дарил ему покой одним своим присутствием, едва заметными движениями и плавными перемещениями. Единственный его собеседник и друг, пусть и довольно загадочный и скрытный, но ничего. Джен потерпит. К тому же, призрак напоминал ему о своем решении, от которого у него не было права отступиться... Не желая воображать присутствие эфемерного образа, альфа перевел взгляд в сторону окна и начал наблюдать за тем, как мягко и лениво летели за стеклом снежинки, и подумал о том, что эта зима была аномально снежной. Может так было только рядом с горами, но даже для такой местности постоянный снегопад был чем-то необычным, в этом маг был уверен. Порой начинались настоящие снежные бури, заставлявшие Джена поглядывать в ожидании лавин. Может, природа уже сама решила приложить руку к творившемуся безобразию и решила стереть…

- Джен, убери Бестиарий на место.

Альфа вздрогнул, вырванный из своих мыслей, а после подошел к колдуну и послушно забрал у него книгу.

"Надеюсь, ты скоро сдохнешь", - мрачно подумал он и скривился, когда виски сдавила резкая боль.

***

Роган парировал удар и отошел в сторону, давая оппоненту шанс перевести дыхание и подготовиться к новой атаке. После битвы под Северной стеной весть об омеге и альфе, сумевших вдвоем победить горного орка, быстро разнеслась по форту. Даже слишком быстро. Поток желавших потренироваться с легендарным воином рос к недовольству отряда Рогана и Мастера Тэйдона, который хоть и разрешал проводить спарринги, но всегда это делал, скрепя сердце. Сам омега был не против дополнительных тренировок, потому что они помогали ему отвлечься от проблем, а именно помогали ему хоть на время перестать думать об Орланде. По пути из Храма, Роган неспешно прошелся по городскому парку, желая привести в порядок мысли и решить, как спланировать предстоящий разговор с альфой. Решимости было больше, чем идей, поэтому постепенно она начала пропадать, и в конце концов Роган уже поспешил домой, понадеявшись на то, что подобные разговоры обычно сами развиваются и находят нужное русло. Дойдя до казарм, омега поднялся по лестнице, стараясь унять волнение и переживания, которые достигли пика, когда он осторожно толкнул дверь. К его растерянности, Орланда там не оказалось.

Не было там и вещей альфы.

Растерянно побродив по комнате, омега устало опустился на кровать и закрыл лицо руками, желая унять дрожь. И что теперь делать? Искать его? Но это было слишком для робкого Рогана, который и так был удивлен своей решимостью поговорить с альфой по душам. Ждать, пока альфа найдет его первым? Но… ведь это не он исчез вместе со своими вещами. Ну и пусть строит из себя оскорблённого! Роган решительно встал с кровати и начал осторожно снимать с себя доспехи и окровавленную рубашку. Словно он был единственной жертвой, самой несчастной и притесняемой в этой истории. Роган, даже с учетом связи, никогда не мог понять ход мыслей альфы, не понимал он их и сейчас. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что он не обязан перед ним оправдываться и извиняться, ведь Орланд получил по заслугам и теперь должен был сам делать первый шаг. Впереди их ждало еще множество сражений и, если он сдержит свое обещание, то это будет даже к лучшему, потому что Роган сможет действовать в полную силу. Он так старался быть ближе, но, видимо, Орланду это не нужно. Пусть так, теперь можно будет спокойно вздохнуть и идти дальше.

Шли дни, а обида становилась все сильнее. Орланд так и не вернулся, оставив его наедине со своими мыслями, которые постепенно начали пожирать омегу изнутри. А что, если он совсем не вернется? Значит, единственное, что держало их вместе, это были Связь и чувство вины Орланда перед Роганом? Значит, их детские обещания и крепкая дружба была важна только омеге… но не альфе. От этой мысли становилось очень больно, настолько, что порой Роган просто сидел на своей кровати и смотрел в противоположную стену, испытывая острое чувство одиночества. Он вновь был никому не нужен – чужой в этом мире, слишком замкнутый и странный для того, чтобы найти себе место и круг общения. Конечно, воины все с охотой общались с ним и стремились завоевать его внимание, но омега всегда испытывал грусть, когда думал о том, что знай они о нем всю правду… они бы так с ним не общались. Теперь тренировки не радовали его, потому что у них не было никакой цели. Просто одни и те же упражнения и многочисленный спарринги, ничего больше. В этот раз противник был очень слабым, поэтому омега успешно ушел в свои мысли, продолжая парировать и отвечать на атаки.

Как все пришло к подобному? С каких пор они стали такими чужими друг для друга? Даже когда Орланд его не помнил, считал авари и не знал всей правды, он был мягче, внимательнее. Почему теперь его спаситель, единственный человек, ради которого он продолжал жить и ради которого стремился стать лучше, отвернулся от него? Роган не знал и очень боялся узнать ответ. Вроде бы только вчера альфа укачивал его на руках после разрыва Связи Арненом, а теперь он игнорирует его и не желает с ним общаться. Не он ли говорил, что боится его потерять?.. Видимо, дело все-таки было в чувстве долга, ведь, иначе, Орланд хотя бы попытался с ним поговорить. Прошло три дня, а альфу он не видел даже мельком…

Острие тренировочного клинка просвистело прямо перед носом омеги, и он испуганно отскочил и в полную силу ударил по лезвию, выбивая его из рук противника. Роган слишком задумался и стал рассеянным, а такого допускать было нельзя. Только не в бою с обычным человеком, слишком хрупким для него и медленным. Роган перевел дыхание и через силу улыбнулся воинам, которые подошли к ним и начали обсуждать поединок. Тем временем, у окна альфа тоже вздохнул и расслабил плечи. Еще бы немного и лезвие задело омегу, оставив пусть и не порез, но сильный ушиб. Орланд злился, думая о том, что Мастер Тэйдон слишком часто ставил Рогана в спарринги, поэтому омега уставал, о чем красноречиво говорил пропуск такого простейшего удара. Конечно, может и стоило поговорить с Тэйдоном об этом, но Орланд обещал больше не вмешиваться в дела омеги. Он даже съехал из комнаты, чтобы предоставить Рогану полную свободу действий, к которой он так отчаянно рвался. Учитывая прошлое Рогана, альфа прекрасно понимал причину этого стремления и был готов отступить ради благополучия омеги.

Орланд нахмурился, наблюдая за омегой и думая о том, что за последние дни он не мог сосредоточиться на работе, потому что постоянно обдумывал их последнюю ссору и слова Магистра Ходера. Он никогда не думал, что слишком сильно опекал Рогана, игнорируя его чувства, наоборот, он был уверен, что должен был дать омеге намного больше, чем может. Омега заслуживал обрести свое счастье. Милый, добрый, стеснительный, он был лучиком света в его темном прошлом, напоминанием о том, что были и есть в этой жизни хорошие моменты. А еще Роган напоминал ему папу, особенно когда он смущенно улыбался или же с интересом слушал чьи-то рассказы. Омега был способен на то, на что были способны единицы – он умел сопереживать и прощать тех, кто сделал ему больно. Даже Орланда, и от этого хотелось окружить омегой еще большей опекой, сделать так, чтобы больше никто не причинил ему зла или боли. В голове тут же пронеслись слова Рогана: