Обитаемые земли. Дилогия (СИ) - Егоров Алексей Игоревич. Страница 16

Это растение, пусть растущее в необычных условиях, оно должно подчиняться правилам мира живых.

Откинулась крышка люка, и вниз заглянули два человека. Каперед моргнул и тут же сел, но было уже поздно. Они видели, что пленник очнулся.

Была ночь, звездное небо освещало землю. Неудивительно, что в эргастуле так темно. Каперед не знал, какой сейчас час, но видел луну, которая высоко поднялась на небе.

Бледный свет освещал лица тех людей, что стояли вокруг крышки люка. Они тихонько переговаривались, часто употребляя жесты. Торговец не мог разобрать, о чем они там бормочут и вообще похоже, что они говорили на языке варваров.

В яму бросили веревку и жестом приказали Капереду подниматься. Со стонами и кряхтениями он начал выбираться из тюрьмы. Противиться их воли он не собирался. Эти люди вооружены и настроены недобро. Они нервничали и часто поглядывали на небо.

Каперед не торопился выбираться из ямы. Он даже пару раз ослабевал хватку, чтобы свалиться на дно ямы. Нельзя показывать этим людям, что исцелился. Каперед здраво рассудил, что они не подозревают об этой метаморфозе.

Пришлось одному из варваров спускаться за торговцем. Он помог ему подняться, обвязал веревкой подмышками и вокруг пояса. Капереда выволокли из ямы и, схватив, поставили на ноги.

Здесь было человек десять, вооруженные ножами или дубинками. Не похожи на тех наемников, что сторожили шахты и склады. Кеннен не стал бы полагаться на дикарей, рассудил торговец. Но кто же тогда стоит за всем, вождь тистов? Эти дикари не стали бы служить ему даже за золото, которого у старосты нет.

Торговцу потащили прочь от ямы, где он сидел. Каперед, пользуясь своим ростом, смог рассмотреть окрестности, но не понял, где оказался. Он не в деревне и не возле шахт, лес находился поблизости, но его вели в сторону холмов, где располагался обширный луг.

Казалось, что никаких строений там не может быть. Если они там и были, то отлично прятались в складках местности. Говорят, дикари с востока способны строить дома даже в скалах, вырезая в камне целые комнаты с мебелью.

Запах дыма приходил откуда-то с востока, Каперед предположил, что в той стороне находится селение тистов. Ветер был слабым, так что они где-то поблизости.

Ступая по холодной земле, отряд вел торговца к холмам. На траве выступила роса, ночь была глубокой — лучшее время для устройства церемоний.

Каперед знал, зачем его вытащили из ямы. От конвоиров он не мог ничего добиться, эти люди не отвечали на его вопросы, полностью игнорировали. Они хотя бы не били его, не подгоняли, хотя заметно нервничали из-за задержек.

Стараясь идти мелким шагом, Каперед тянул время. Он иногда останавливался и симулировал кашель. Порой оступался, хотя почва была мягкой, без камней — отличное место, чтобы разбить поле. Но никто не озаботился тем, чтобы обработать эту землю плугом.

Словно запретная территория, луга посвященные духам окрестных холмов. И где-то здесь находится храм дикарей. Наверняка они устроили здесь капище для поклонения своим грязным божкам.

Склон стал круче, подниматься даже здоровым людям было тяжело. Мешала высокая трава и скользкий дерн. Конвоиры нарушили молчание и переругивались меж собой, но пленника не трогали. Поднимали его, когда падал, поддерживали на скользком склоне, и поглядывали на небо.

Звезды двигались стремительно, ночь подходила к завершению. Восток не золотило рассветом, но первый час приближался. Вскоре начнется новый день, длинный срок летнего дня.

На обратной стороне холма Каперед увидел место, куда его вели. Площадка, расположенная между двух вершин, окруженная невысоким забором и украшена гирляндами из цветов. Лунного света хватало, чтобы вернуть предметам краски и объем.

Место подобрали подходящее, оно располагалось вдали от дорог и рек, здесь не водились животные, на которых охотились. Поблизости лес, где можно раздобыть хворост и листья, строительный материал. Подготовив пятачок земли, люди выстроили здесь хижину, где располагался алтарь.

Обычный сельский храм. Такие и посейчас встречаются повсеместно. Капереда удивила схожесть постройки с обычным крестьянским домом. Он полагал, что дикари построят нечто вычурное, в своем стиле.

Отряд начал спуск. Ни тропинки, ни дорожки, словно место заброшено и все тропы заросли. Но внутри храма точно кто-то обитал, строение не было обветшавшим, внутри теплился огонек, из отверстия над входом поднимался дым.

Отряд оставлял за собой широкую просеку среди травы. Это место легко было бы найдено, если бы за ними кто-то следил. Но тистам, похоже, нет дела до того, что творится в округе.

Идеальное место для восточной секты.

Каперед не был знатоком религий, тем более этих варваров. Да и строение выглядело вполне обычным, цивилизованным. Гирлянды из цветов развешивали и во время государственных праздников. Но ночь сегодня самая обычная, не посвящена ни одному богу пантеона.

Уж не в жертву они его принесут — такая мысль возникла у торговца. Впрочем, это не объясняло, зачем они спасли его из подземного плена.

Им пришлось обойти ограду, чтобы добраться до калитки. Она располагалась на западной стороне. Уже плохой знак, ни один вход не будут делать на эту сторону. Разве что купцы и философы не признают примету.

У храмов такая направленность могла обозначать принадлежность подземным богам.

Каперед напрягся, ведь дело происходило ночью. Некоторые церемонии совершают с заходом солнца, некоторые в самый рассветный час, когда только начинается борьба дня и ночи. Подземным богам приносят жертвы в разное время.

Людей слишком много: десяток конвоиров, на территории храма торговец заметил еще несколько человек. Неизвестно, сколько всего, но не больше сотни. И это много для него одного; пусть сектанты не ожидают от него неприятностей, но со всей оравой он не справится.

Шанса вырваться сейчас нет, не удастся завладеть оружием конвоиров. Да и что это за оружие — дубинки да ножи, смешно! Не годится, чтобы справиться с огромной толпой.

По периметру строения тянулась гирлянда из цветов. То были самые простые луговые цветы, сплетенные в непрерывную косу. Как во время весеннего праздника, сейчас они казались неуместными, даже насмешкой над традиционной религией.

И как эти дикари посмели сооружать свое капище на его земле?! Каперед нахмурился, забыл о том, что надо хромать и подволакивать ноги. Конвоиры не заметили этих перемен. Они затихли и как-то ссутулились, даже измельчали. Дикари, привыкли гнуть спины перед своими правителями и богами.

С Капередом остались трое, остальные разбрелись по территории храма. Они, казалось, вздохнули с облегчением, когда ушли с тропы, ведущей в хижину бога.

А дом был самым обыкновенным: стены из необожженного кирпича, окна, закрытые ставнями, соломенная крыша. Порог и ступени из дерева — единственное, что отличало этот дом, от тех, что строили в цивилизованной части мира.

Несколько хозяйственных построек вокруг, один большой дом, где собиралась община и дом бога — вот все строения, что занимали площадь. Они были украшены в честь иноземного праздника, оскверняли своим видом земли государства.

Пусть это земля муниципия, но закон-то, закон один! Эти дикари не имели права строить свои храмы, не испросив разрешения совета. Иначе, Каперед знал бы о существовании секты.

Пленника толкнули в спину, заставили идти в храм.

На утоптанной земле отчетливо видны следы босых ног, но ни следа от копыт. Жертвенных животных не вели сюда, не задабривали чужеземного бога ночи.

Каперед взглянул на ближайшего человека. Дубинка висела у него на поясе, легко выхватить и огреть того, что справа. Его конвоиры успеют поднять крик, у торговца будет небольшой шанс вырваться из плена. Он не побежит в лес, а устремится к ближайшим холмам, где скроется среди травы и камней до следующей ночи.

Таков был план. И все пошло даже лучше, чем предполагал Каперед. Он схватил дубину, тут же ударил другого конвоира, а обезоруженного повалил на землю. Тот уткнулся мордой в землю и забарахтался, его крик поглотила священная земля.