Индекай - край эльфов (СИ) - Сариев Афет Джалилович. Страница 20

С этими мыслями он и уснул до самого утра, продолжая крепко прижимать к себе девушку своей мечты.

В половине девятого таймер пробудил Грома, как он заказывал с ночи. Мартина сладко спала, все еще прижимаясь к его груди. Пришлось ему и ее будить.

— Вставай уже, милая, — целовал он ее. — Пора по делам отправляться.

Мартина неохотно подчинилась, заодно окончательно пробудилась. Гром протянул ей личный портал, предложил этот тут установить.

Они оделись и, привлекая к себе внимание с утра тут присутствующих посетителей, при всем параде спустились по приставной лестнице в общий зал.

Гром заказал нехитрый завтрак на двоих, присели с Мартиной за свободный столик.

— Меня некоторое время не будет, — сказал он ей. — А ты пока с помощью Амитолы немного освойся тут. Пусть расскажет тебе чем мы озаботились в Индекайе. О местных событиях расскажет тоже. Когда вернусь, свое мнение по ним выскажешь.

— Мне бы хотелось и в здешний Храм попасть, — попросила Мартина.

— Провожу позже, — пообещал Гром. — Теперь же позавтракаем и пойдем к Амитоле.

После того как по старой традиции с утра перекусили, они вышли на ветвь-дорогу третьего яруса. Гром, еще до того, как вновь Мартина вцепилась в него, когда повел ее к краю пропасти, сам крепко обхватил девушку в охапку и сиганул под ее визг с огромной высоты. Плавно приземлились среди палаток торговцев, прямо в толпу эльфов и людей наблюдающих за их цирковым трюком.

— Привыкай уже, — засмеялся Гром. — Каждый раз так будем сокращать путь до грешной земли.

Потом за руку потащил ее к месту назначенной встречи.

Амитола был уже там. Гром подвел девушку к нему со словами:

— Принимай под охрану сокровище. Головой отвечаешь за нее.

— Ради сохранности головы я с нее глаз не сведу, — усмехнулся Амитола. — Ну, а ты, как понимаю, собрался обратно к отчужденным?

— Да. Они уже ждут, наверное, меня. Прыгну туда порталом. Поэтому, возвращаюсь в свой номер. — Он чмокнул Мартину в щечку и побежал по древесному лабиринту назад к себе.

Он уже нормально ориентировался на дереве и без провожатых. Почти не путаясь в переходах, достиг вновь входа в таверну. Сначала подошел к тавернщику, оплатил дальнейшее тут пребывание Мартины, еще купил у него десятку буханок ржаного хлеба — все, что было в наличии на кухне, — и пошел к себе наверх. У лежанки сразу стало активным портальное оконце, в списке которого в столбик значились уже пять направлений:

Кликнул взором на «перейти» четвертой строчки, чтобы все в каморке фрагментировалось, закружилось, а он мигом оказался под деревом на краю прогалины в густом лесу у племени отчужденных.

Глава 6

Маленькие головастики первые среагировали на его появление. Выскочили и накинулись со всех ближайших кустов. Опять трогали ручонками непривычную их глазу чешуйчатую броню пришельца. А он только широко улыбался, доставал из сумки по одной, раздавал им буханки — ихний деликатес.

За детьми к нему подступили и взрослые. Впереди всех заприметил знакомый ник: «старейшина Магот». Ориентироваться по лицам, пока трудно было Грому в этой толпе.

Рядом со знакомым уже старейшиной заметил еще два ника других старейшин. Те тоже, точно как и первый, были старыми отчужденными в одно лицо. Отличать, что и они старейшины мог только по никам и по венкам на грушевидных их головах.

Магот пробился сквозь обступившую Грома толпу, поприветствовал странными жестами обеих рук и сказал:

— Ты пришел, как обещал вовремя. Теперь, когда здесь старейшины и других племен первородных, мы сможем обстоятельно обговорить все наши проблемы. — Он жестом пригласил его следовать за ним и повел в середину прогалины, где была уже застелена небольшая циновка, заваленная экзотическими фруктами.

Гром присел на корточки у края циновки, а трое старейшин опустились рядышком друг с другом с противоположной стороны. На Грома уставились три пары черных слезящихся глазищ.

Все остальные аборигены, как и в прошлый раз, встали вокруг плотным кольцом на приличествующем событию расстоянии.

Вновь заговорил Магот:

— Я передал старейшинам твои слова, сказанные мне в прошлый раз. Поэтому, повторять тебе не придется. Но теперь у них к тебе вопросы есть. Попробуй на них ответить.

— Задавайте свои вопросы, уважаемые старейшины, — кивнул Гром.

Тут заговорил справа от Магота старейшина сидящий с бледно зеленым ником Галаго. Он многозначительно ткнул в его сторону пальцем:

— Спаситель должен был явиться к нам из иного мира по велению богов, чтобы исполнить пророчество. Никто не знал, когда оно сбудется. Однако, старейшина Магот утверждает, что ты и есть тот, кого первородные так долго ожидали. Ты сам как думаешь: ты и есть тот Спаситель или он ошибся?

«Вот так вопрос! — ужаснулся Гром. — Не в бровь, а в глаз».

Врать, наверное, им бесполезно, думал он. Скорее всего, есть у этих старцев обостренное чувство лжи. А ему никаких системных заданий по освобождению первородных до сих пор не поступало. Выходит, что это его собственное желание восстановить к ним нормальное отношение эльфов. Его собственная инициатива. И никакой он не посланник админов, то есть по ихнему — богов. Придется так и сказать.

— Меня никто сюда не посылал. Я сам пришел помочь вам, — ответил ему Гром.

Толпа кругом загудела, словно встревоженный улей, а все трое старейшин растянули безгубые рты в улыбке. Что это означало: одобрение или злорадство, Гром понять не мог. Уж слишком чужеродными были их лица.

— А почему ты захотел ради никчемных племен пойти против эльфов? — ехидным голоском спросил Галаго.

Этот вопрос был полегче. Грому нужно было только пояснить им свое кредо:

— Если царит несправедливость, и если есть возможность ее восстановить, то это необходимо сделать. По крайней мере, нужно попытаться.

Тут старейшина Магот воскликнул, обращаясь к своим коллегам:

— Я же говорил, что он и есть посланный богами Спаситель!

Побоку с ним сидящие, с заметно позеленевшими никами, утвердительно покивали. А Гром просто растерялся такому категоричному выводу из его признания в обратном.

Теперь заговорил и, до того молчавший, другой пришлый старейшина. У него был ник старейшины Гверец. И, судя по обилию гофров на лице и больше обвисшим ушам, был старше своих коллег.

— Мы поняли, что ты истинный посланник богов, — проскрипел он. — Ибо, только он должен был так ответить. Но теперь мы еще хотим узнать и твое мнение о смысле справедливости к первородным Индекайа. В чем она заключена в твоем понимании?

— Смысл справедливости? — Никак не соображал, какого ответа они ждут от него. Как им продемонстрировать свое убеждение, если никогда не пробовал этого сделать?

— Если коротко попытаться сказать… то смысл, наверное, в том, чтобы эльфы прилагали к вам те же разумные меры, что к другим расам прилагают.

— Это слишком коротко, — возразил Гверец. — Ты согласен, что есть смысл в справедливости, когда на добро отвечают добром?

— Да, конечно, — согласился Гром.

— Но тогда… — глаза Гвереца хитро сверкнули, — на зло ответить злом тоже смысл этой справедливости.

Гром понял, куда клонит этот старейшина.

Послушай, старейшина, — сердито заговорил Гром. — Для меня было бы омерзительно поедать плоть эльфа. А тебе?

Глаза старика еще больше округлились:

— Поедать плоть эльфа? Как такое можешь говорить?

— Значит, у тебя вызывает омерзение даже думать о таком. Теперь, если увидишь, какой-то безумный эльф убил первородного и поедает его плоть, ты тоже захочешь его убить и в отместку есть его плоть?

Гверец молчал и, как остальные его коллеги, хмуро уставился на него.

— Не будешь, — вздохнул Гром. — Потому что это претит тебе, хотя это было бы, по твоим же словам, справедливым ответом на его зло. Выходит, что если зло претит тебе, как и поедание плоти того безумного эльфа, то такую справедливость нужно убрать из списка справедливостей.