Пампушка для злого босса (СИ) - Рей Полина. Страница 7

Дальше шла зачёркнутая приписка словно вывод из всего вышесказанного: «Ненавижу Казане...»

Прочтение этой страницы дневника, словно разом отрезвляет меня настолько, что я кажусь мерзкой самой себе. Как вспомню, что добровольно пошла с ним трахаться после бара, а сейчас не отрезала любые его поползновения быстро и напрочь - так во рту появляется какой-то противный горький привкус. Даже не пытаюсь себя убедить, что возможно Казанский изменился настолько, что действительно испытывает ко мне настоящий интерес, а не хочет снова затащить в постель, потому что ему понравилось там со мной кувыркаться. Вздохнув, всё же откладываю дневник, размышляя наедине с самой собой, что же буду делать дальше. По-хорошему, мне бы надо порвать этот договор-салфетку перед лицом Алексея, и сказать, что я пошутила относительно тех самых трёх встреч, но я прекрасно отдаю себе отчёт в том, что Казанский вряд ли от меня отстанет. Это просто не в его правилах. Значит, мне нужно испортить все эти три свидания, чтобы он уже понял, что в мою сторону ему лучше даже не дышать.

Глава 2

На следующий день меня ожидает ко всему ещё и разговор с Тупикиным. Паша встречает меня в приемной, хотя я прихожу туда задолго до начала рабочего дня.

- Ромашкина, ты знаешь, а я ведь всю ночь не спал, - признается он мне сходу даже не поздоровавшись.

- И тебе доброе утро, Паша, - тяжело вздохнув, я скидываю пальто и долго вешаю его в шкаф, как будто это может избавить меня от необходимости объясняться с Тупикиным. - Если ты по поводу вчерашнего, то мне очень жаль. Просто ты был первым, кто пришел в мою голову, когда я отвечала на вопрос Казанского относительно моего жениха.

- Нет-нет. - Паша подходит ближе ко мне, поправляя очки на носу. Выглядит так, будто как минимум хочет сделать мне предложение руки и сердца нет отходя от моего рабочего стола.

- Паш... - выдыхаю я, ожидая самого худшего.

Но худшее, слава богу, не случается. Кивнув, как будто моего выдоха хватает на то, чтобы понять всё, Паша произносит тихое:

- Значит, я все же ошибся. Но если я тебе хоть немного нравлюсь....

- Паша-а-а, - не выдерживаю я, проходя мимо Тупикина и занимая свое место за столом. Роняю голову на сложенные на столе руки, начиная внутренне нервно посмеиваться. Нет, наверное, они с Казанским сговорились свести меня с ума, иначе объяснить себе тот факт, что вокруг меня начинают виться сразу несколько мужчин, я не могу.

- И всё же... ты ведь не просто так первой назвала именно мою фамилию, - настаивает Тупикин на том, в чём у нас с ним кристальная ясность и без лишних выяснений.

- Нет, Паша, как бы тебе ни хотелось думать обратного, я назвала твою фамилию только потому, что она действительно пришла мне в голову первой. Но с таким же успехом это могла быть фамилия Орлов, Малышкин, или даже Бирюков.

- Но Бирюкову шестьдесят один! - пытается протестовать Тупикин.

- И это лишний повод возрадоваться тому, что роль жениха будешь играть именно ты, а не он. А теперь извини, пожалуйста, я бы хотела начать свой рабочий день не с ссор и выяснения отношений, тем более с тобой, а с чашки кофе в одиночестве.

Тупикин удаляется, и я только теперь понимаю, что мне стыдно перед Пашей. Наверное, мне стоило сразу же извиниться, но этот его утренний визит удивил меня настолько, что хотелось только одного - встать в защитную позу.

Ближе к девяти в офисе появляется босс, который тащит в руках внушительный горшок с орхидеей. Это настолько непохоже на прошлого Казанского, что я едва удерживаюсь от вопроса, кому полагается эта прекрасная икебана. Он без слов ставит её на мой стол, подмигивает и удаляется в свой кабинет, откуда практически сразу просит принести ему кофе. А это значит то же самое, что и в остальные утра - мне придётся войти к нему и остаться наедине с Алексеем на несколько минут.

- Доброе утро, босс, - как можно спокойнее произношу я через время, когда приношу Казанскому чашку кофе на подносе.

И почти успеваю ретироваться к двери, когда он останавливает меня короткими и ёмким:

- Останься.

Мысленно чертыхаюсь, повернувшись к Алексею, лишь только крепче сжимаю в пальцах поднос. Не знаю, что он задумал, но у меня сегодня нет никакого настроения играть в его игры.

- По дороге на работу я заехал и купил два билета в кино на сегодня, - говорит босс, доставая из внутреннего кармана пиджака два белых прямоугольника. Кладёт их на стол, пожимая плечами, как будто то, о чем он говорит, ничего ровным счётом для него не значит. Но я знаю, что такое проявление интереса и даже в некоторой степени заботы в мою сторону Алексею совсем не свойственно.

- О! Какая-то фантастика, - старательно скрывая усмешку в голосе, читаю я на билетах название фильмов.

- Ты не любишь фантастику? - Голос Казанского звучит встревоженно, хотя возможно, эта эмоция - всего лишь плод моего воображения.

- Возможно, вы удивитесь, но я обожаю фантастику. Просто оценила чисто мужской выбор.

- Это хорошо, а то я уже мысленно прикинул, что мне придётся отложить совещание на полчаса и сгонять за новыми билетами, - с искренним облегчением отвечает Алексей.

- А вы решили брать быка за рога, - растягиваю я губы в не слишком-то весёлой улыбке.

Не совсем понимаю, что чувствую в данный момент. Принятое вчера решение, сейчас, когда я нахожусь наедине с Казанским, уже не кажется мне настолько правильным, как-то было вечером.

- А к чему медлить? - снова пожимает плечами Алексей. - Мало ли, что может случиться. Например, сердечный приступ от твоей красоты.

- Не перегибайте, вам не идёт, - качаю я головой и все же разворачиваюсь, чтобы выйти из кабинета. - И да, я буду готова в шесть, вы же заедете за мной? - все же уточняю, стоя на пороге перед тем как выйти.

- Разумеется. Я буду у тебя без пяти шесть, - отвечает Казанский, и я, коротко кивнув, возвращаюсь в приемную.

Фильм больше похож на неплохую мелодраму в космическом антураже, чем на те фантастические ленты, которые я привыкла смотреть. Сидя в тёмном кинозале и уплетая попкорн, не могу избавиться от мысли, что Казанскому просто не может нравиться настолько сопливый сюжет. И это вызывает у меня удовлетворение - пусть первое свидание станет для него испытанием, как мне того и хотелось. Но он молчит, смотрит на экран с интересом или же делает вид.

- Спорим, они в итоге никуда не долетят, - шепчет он, наклонившись к моему уху, от чего по телу пробегают толпы мурашек. И, кажется, Алексей прекрасно понимает, как именно я реагирую на его близость.

-Спорим... долетят, - выдыхаю я, когда на мочке смыкаются горячие влажные губы Казанского. Внизу живота - туго сжатая пружина. И приятное тепло, от которого по венам разливается чистейшее возбуждение. Невозможно противиться ни ему, ни своему желанию, потому приходится делать вид, что мне наплевать на то, что делает мой босс.

- Если проспоришь, с тебя поцелуй, - прикусив мочку, отстраняется Казанский, вновь откидываясь на спинку кресла.

А мне мало того, что он со мной делает, но я всё же мысленно напоминаю себе о своих целях устроить всё так, чтобы Алексей перестал меня хотеть.

- Кажется, мы договорились, что будем заниматься на свиданиях исключительно приличными вещами,

- неуверенно говорю я, не поворачиваясь к Казанскому.

- А мы разве занимались чем-то неприличным? - уточняет Алексей, вновь наклонившись к моему уху, чтобы я могла услышать его голос сквозь шум, доносящийся с экрана. И хоть и я, и он, стараемся говорить как можно тише, мне кажется, что о желании, рождённом внутри моим боссом, знает не только он сам, но и все люди в зале.

- Черт, - ругнувшись, я поворачиваюсь к Алексею и киваю на экран: - Они все же не долетели. И как у тебя получается из любой ситуации выходить победителем?

Это риторический вопрос, и улыбка Казанского, такая наглая и самоуверенная - лишнее подтверждение тому, что он прекрасно отдает себе отчёт в том, что именно я испытываю в его сторону.