Полное счастье Владыки (СИ) - Райская Ольга. Страница 3

Кто как, но лично я не жалела о потраченных деньгах, потому что в этот памятный день в моей жизни и появились две подруги, лучшие подруги. Нас объединяла мечта, жажда приключений и... лишний вес. С той встречи прошло уже восемь лет, наполненных постоянством. В моей жизни всегда присутствовали Томик и Ларёчек, я чувствовала их поддержку и платила им тем же. В самые тяжелые минуты мы обращались друг к другу за советом и помощью. Это их номера стояли в телефонном списке сразу же после номеров родителей, хотя последним я звонила намного реже. Да и зачем? Выслушать о том, как мама хочет внуков? Потому что у тети Симы из третьего подъезда уже трое, а дочке всего двадцать три, а мне уже без малого двадцать семь, а на горизонте пустынно, и даже ветер перемен не дует в мою сторону? Отец присылал скупые смс о перечислении на мой счет немалых сумм и вроде бы не упрекал, но частенько поговаривал, что в моем возрасте женщину уже содержит муж, а не пожилой отец. Хотя выглядели родители молодо и привлекательно, оба спортивные и подтянутые. Невольно закрадывалась мысль, что паре прекрасных лебедей какая-то ленивая утка подкинула свое яйцо.

Нет, безусловно, во мне что-то такое было, что привлекало внимание противоположного пола. Не могу сказать, что мужчины не давали мне прохода, но все же заинтересованность с их стороны ощущалась. Беда в том, что душа требовала самого лучшего, надежного, единственного, чтобы на руках носил, и чтобы умерли в один день, а на жизненном пути встречались экземпляры, весьма далекие от придуманного идеала. Но и тут я не отчаивалась, а брала лучшее из худшего, пытаясь слепить по совету известной певицы «из того, что было», чтобы потом полюбить. Но, то ли материал мне попадался бракованный, то ли скульптор я неважный, в общем, ничего толкового у меня так и не вышло. Ничего, из слепленного мною, полюбить так и не смогла. Самый долгий мой роман продлился три месяца, а потом он как-то неожиданно не сошелся с моим характером и ушел, прихватив мою новенькую плазму и оставив взамен две пары грязных носков в стиральной машине.

Подруги говорили, что у настоящей женщины должен быть мужчина, хотя бы для здоровья. Но на здоровье я не жаловалась, а вот пустоту хотелось заполнить в душе, а не в нижней части туловища. Чувств хотелось, вздохов, романтики, а для поправки здоровья в случае чего и аспирин вполне сгодится. Окончив педагогический институт, устроилась работать в центральное библиотечное хранилище, где могла предаваться своему любимому занятию - чтению, в любую свободную минуту. Полное погружение в мир книги, сопереживание героям, настоящие трепетные чувства, любовь, которая не гаснет, как спичка, при одном упоминании бытовых неурядиц и мужчины... такие настоящие... такие ненастоящие...

Лариска и Томик разделяли мое увлечение, особенно зачитываясь книгами с придуманными мирами, где запросто можно было встретить могучего демона или, скажем, оборотня. Часто, собираясь на наших субботних сладких посиделках, мы не сплетничали, как многие другие представительницы слабого пола, а мечтали, представляя себя на месте героинь прочитанных книг. Да и говорить о реалиях жизни не хотелось. Она как-то не складывалась ни у одной из нас. Подруги, в отличие от меня, хоть замуж сходили, пусть и неудачно.

Ларёчек или Лариса Александровна Сербская, нет, изначально она Затевахина, но по мужу Сербская, трудилась заведующей овощным магазином. Кроме пышного тела обладала громким голосом и просто взрывным темпераментом. Она никогда не сидела на месте, там, где появлялась Ларёк, все приходило в движение и оживало. Но, как и мне, ей патологически не везло с мужчинами. Она и мужа себе выбрала, невзирая на сомнительные внешние данные и спорные моральные качества. Все решила фамилия. «Аристократическая» - утверждала Ларёк, прижимая к себе субтильного мужичка, отчего он смешно взвизгивал. Вениамин Илларионович Сербский нрава был кроткого, телосложения тщедушного, зато носил пышные черные усы и ни в чем не возражал Лорке. Она же называла его «мой Венюсичек» и просто задушила и без того хлипкого мужичка своей чрезмерной опекой. Но вот однажды муж Ларёчка удивил нас всех.

Придя домой раньше обычного по причине разыгравшейся мигрени, Лариса Александровна обнаружила своего благоверного в объятьях еще более крупной женщины. Да, она его, право сказать, поначалу и не разглядела за телом объемной незнакомки.

— Венюсичек! - воскликнула тогда Лорка, всплеснув пухлыми руками.

— Отпусти! Христом Богом молю! Люблю ее! - причитал мужчинка, стоя на коленях.

Против чувств Ларёк ничего не имела, но измены простить не могла. В общем, не отпустила она своего Сербского, а скорее спустила... с лестницы третьего этажа, сразу следом за новой огромной любовью, ну чтобы не убился случаем. Как-никак, а три года совместной жизни накладывают отпечатки. Он ушел из ее жизни, оставив свою аристократическую фамилию и горькое разочарование. Долго Ларёк не кручинилась и вместо мужа завела себе собаку, массивного такого сенбернара Тофика, по паспорту аристократа чистых псовых кровей - Теофилиуса Эргольда Третьего.

— Настоящие мужики вымерли, как мамонты, - бывало, вздыхала Ларёк, небрежно поглаживая лохматую большую голову своего четвероногого друга. И ведь не поспоришь.

Третий постоянный член нашего дружного вечно худеющего сообщества любителей дамских романов - Тамара Багратионовна Нонадзе или, как мы привыкли называть ее между собой - Томик. Женщина она была насколько крупная, настолько и серьезная. Под бдительным присмотром папы-профессора Томка окончила университет, аспирантуру, защитила кандидатский минимум и теперь занималась любимой молекулярной биологией в одном очень засекреченном НИИ. Несмотря на всю серьезность, характер у нее был покладистый - сказывалось детство, проведенное под бдительным родительским оком. Привыкшая к послушанию, Томик безропотно вышла замуж за носатого, прыщавого аспиранта Рогожкина, которому ее отец - Багратион Давидович Нонадзе, пророчил большое будущее, но фамилию менять не стала. Рогожкин поселился в большой профессорской квартире и думать забыл, что где-то его ждут те самые напророченные молочные реки с кисельными берегами. Томкина мама умерла рано, да и сам грозный профессор Нонадзе ненамного дольше задержался на этом свете. Как только прошли похороны и отслужили панихиды, «будущее светило науки» тут же подало на развод и раздел имущества. И быть бы покладистой Томке с носом, но к тому времени в ее жизнь уже вмешалось провидение и подарило ей бонус в виде меня и Ларёчка. Подняв деловые связи моего отца и выслушав в суде обвинительную речь нашей Лорки, мы смогли отстоять родовое гнездо Нонадзе, а носатый Рогожкин рассеялся, как утренний туман, не оставив после себя даже воспоминаний.

Череду моих размышлений прервала трель дверного звонка. Это спешили скорые на помощь подруги, а с ними и мой любимый торт с мармеладной прослойкой и вишенкой на самом верху.

Глава 2

Сначала в прихожую вплыли пакеты, затем объемная коробка с тортом, и уж после показалась раскрасневшаяся мордашка Ларёчка, за ее спиной робко жалась Томик.

— Ты не представляешь, что творится в городе - сплошные пробки! - вопила Лорка, скидывая с себя шубку. - Нет, ну я согласна, что каждый, считающий себя средним классом, пересел в персональное авто, даже если драндулет стоит не больше телевизора, но зачем думать, что ты Шумахер? Их вообще всего двое - брат и... еще один, кажется, брат... Остальные, как стекляшка в платиновой оправе - как руль ни крути, все равно едешь криво! Томик, ты чего там застыла, как неродная? Быстро раздевайся и за мной - руки мыть! Васька, ты купила мое мыло любимое - то, что шоколадом пахнет?

— Тормози, Лор, - тихо оборвала ее Тома, потому что, если Ларёчка не остановить, то можно слушать сутками.

— А что я? - удивилась Сербская. - Просто беседу поддерживаю и поднимаю вам настроение. Вась, ну ты как?