Изо всех сил (ЛП) - Слейд Стюарт. Страница 49

Аллейн с трудом сдержал смех. Это был обман, достойный всего, что он и его люди сделали за эти годы. - Очень хорошо, сэр. Гибралтар, потом Александрия.

- Всё верно. И ещё. С вами полетят три гидросамолёта G-класса [205] "Имперских авиалиний". Если кто-нибудь заинтересуется - они выполняют испытательный полёт для возобновления услуг авиакомпании. Когда вы планируете отбыть?

- Завтра утром, сэр. На рассвете.

- Они будут здесь. Позаботьтесь о них, майор.

Индия, Калькутта, правительственная резиденция, кабинет министров

- Следующий вопрос повестки дня - о средствах, необходимых для работы правительства и вложений в нашу национальную инфраструктуру, - лорд Линлитгоу осмотрел комнату. - Вряд ли мне нужно уточнять, что это наиболее насущная проблема. От неё зависит сам успех нашего становления как независимой страны.

- Могу ли я внести предложение на рассмотрение кабинета? Уверен, оно станет шагом на пути к решению этой серьезной проблемы, а также искоренит несправедливость, удручающую многих наших соотечественников.

Неру говорил серьезно, а его глаза сверкали так, что, казалось, освещают всё помещение. После отъезда сэра Ричарда Кардью самая откровенная оппозиция присутствию индийской Партии Конгресса в правительстве исчезла, но были и другие, менее явные противники.

- Я имею в виду, разумеется, ростовщиков. Их деятельность развёрнута в каждой небольшой деревне и городке по всей Индии. Они приносят бедность и голод всюду, где только появляются. Они высасывают саму жизнь наших фермеров и держат их в бесконечной долговой кабале. Они зло, от которого мы обязаны избавиться.

- Может быть, вы преувеличиваете вред, который наносят эти люди? - Джордж Эдвард Паркс отвечал за сельское хозяйство в индийском Центральном Законодательном собрании. В глазах Неру сам факт, что он мог спросить такое, показал, насколько он потерял связь с сектором экономики, за которым, как предполагалось, наблюдал.

- Я так не думаю, - Неру говорил медленно и терпеливо. В конце концов, это было его первое независимое участие в собрании правительства. - В деревнях кредиторы сельского хозяйства завышают стоимость посевных семян для фермеров. Оплату ссуды они забирают в виде доли зерна, выращенного из этих семян. Эта доля никогда не бывает меньше половины, а зачастую составляет две трети или три четверти от всего урожая. Оставшегося достаточно только на то, чтобы фермеры и их семьи пережили остальную часть года до следующего урожая. Они неспособны накопить деньги или самостоятельно отложить зерно для посева. Из-за этого они должны снова идти к ростовщикам. А откуда ростовщики получают то, что выдают фермерам под такую жестокую ссуду? Из доли урожая, что забрали годом ранее! Эти люди на самом деле живут исключительно за счет чужого труда. Пора прекратить это раз и навсегда.

- До трех четвертей, говорите? - Паркса передёрнуло от этого открытия. - Это уже слишком. Чертовски чересчур, по-моему. Но каким способом, сделав что-то с сельскими кулаками [206], собрать деньги для правительства?

- Ключ к власти ростовщиков в том, что они располагают запасами посевного зерна для следующего года, и могут заломить такую цену, как захотят. Короче говоря, они предоставляют средства и потом забирают их назад в качестве оплаты за семена. И только немногие из них платят надлежащий налог на свои доходы. Если мы изучим их заявленные доходы, то обнаружим, что они показывают десятки процентов вместо нескольких сотен. Итак, перед следующей посевной мы проводим ревизии у ростовщиков и конфискуем их запасы зерна в счёт платежей по налоговым недоимкам. Потом распределяем среди фермеров и объясняем, что это - разовая компенсация за предшествующие переплаты. После сбора урожая та доля, которую они раньше отдали бы ростовщиками, теперь принадлежит им. Часть они сохранят для посева следующего урожая. Остальное продадут и превратят в деньги. Но что, друзья мои, они сделают с теми деньгами? Они захотят сохранить их, а где?

- В банке, конечно, - для Паркса это был очевидный ответ, но он вновь показал, насколько слабо знает условия жизни индийцев.

- Вдали от больших городов нет банков, - Неру удивился собственной терпеливости. - Но в каждой деревне находится почтовое отделение. Я предлагаю наладить систему сберегательных вкладов через почту. Они хорошо подойдут для мелкого вкладчиков и обеспечат маленький, зато надежный процент. В конце концов, ростовщики, к моему стыду, тоже индийцы. Но когда индиец хочет дать торжественную клятву, он говорит - я даю слово англичанина. Сберегательный счет, поддержанный словом англичан, будет считаться таким же надёжным, как золото. Фермеры будут нести деньги в почтовые отделения, где на них станут начисляться проценты. И пока они там лежат, мы можем использовать их для наших собственных нужд, выплачивая снимаемые вклады за счёт сумм, вложенных другими.

- Это называется "схема Понци" [207]. Я, в общем-то, думаю, что это незаконно. - Сэр Эрик Хаохоа был впечатлен идеей. Деньги, попадающие на счета почтового отделения, не составляли значительной суммы в каждом отдельном случае, но будут миллионы таких счетов, и совокупно они обеспечили бы приличный доход.

- По тщательному рассмотрению, разве каждое правительство не является схемой Понци? - Неру с улыбкой осмотрел комнату.

- Да, но вовсе необязательно заявлять об этом громогласно, - лорд Линлитгоу казался удивленным. - Похоже, предложение пандита способно решить некоторые наши проблемы. Я передаю его в Казначейство и Управление почты для создания совместного комитета, чтобы они проработали вопрос и издали предписание. Возражения есть? Возражений нет. Очень хорошо.

Соединённое королевство, Лондон, улица Олд-Броад, клуб Лондонского Сити [208], обеденный зал

- Копченую форель, пожалуйста, с голубиной грудкой.

Эдвард Бриджес отложил меню и посмотрел на официанта. Чтение тщательно продуманного списка было для него формальностью; из здешних блюд он предпочитал форель с голубятиной.

Сэру Десмонду Глэйзбруку пришлось подумать дольше, чтобы принять решение. В конечном счете заказал консервированные креветки, и оленину, копчёную на яблоне. Сомелье принес первую из бутылок и налил бокалы, а затем гостей оставили в одиночестве.

- Эдвард, старина, как дела на Даунинг-стрит? - сэр Десмонд был очень похож на моржа, который только что узнал о смерти любимого родственника.

Бриджес печально покачал головой.

- Боюсь, очень плохо, Десмонд. По правде говоря, я думаю, что премьер-министр не вполне понимает, как всё работает. Он на самом деле чужой, понимаете?

Глэйзбрук кивнул.

- Между нами, Эдвард, парни в Сити жутко недовольны нынешним ходом событий. Я даже могу зайти дальше и сказать - они встревожены.

Бриджес положил вилку.

- Настолько всё плохо? Разве там ещё не нашли подходы к новой обстановке?

Глэйзбрук задумался на несколько секунд, прежде чем ответить.

- Нет, не нашли. Пока что. Конечно, если всё скоро устаканится, то они, так или иначе, могли бы найти точки соприкосновения. Недовольными их делает то, что происходит в пределах Содружества. Некоторые из них начинают думать, что нынешнее правительство может быть несколько… неустойчивым.

- Ничего себе! - Бриджес был потрясён. - Я понятия не имел, что всё столь запущено. Даже свара с колониями и доминионами не настолько серьёзна. Это больше вопрос неуклюжести здесь и отдавленных ног там.

- Сожалею, Эдвард, но тут я вынужден разойтись во мнениях. Началось оно, конечно, как вы и сказали, но зашло намного дальше. Ситуация с доминионами и колониями становится затруднительной. Знаете ли вы, что они начали выводить из Лондона свои финансовые резервы? И что австралийская дивизия, направлявшаяся в Британию, была переведена на Ближний Восток?