Звезда жизни - Гамильтон Эдмонд Мур. Страница 6

— Эз Дон Вильсон, ланф до пос хоомен, — сказал Куобба, указывая на Хаммонда. Гость кивнул в знак приветствия, не отрывая заинтересованного взгляда от девушки, сидевшей за соседним столом.

Она отнюдь не была красавицей, хотя её лицо с резкими, почти ястребиными чертами было по-своему интересным. Пышные тёмные волосы спускались почти до плеч. Широко расставленные глаза изумлённо разглядывали гостя.

— Эз ан до врамен? — спросила девушка мелодичным голосом.

— Нун, Ива! — убеждённо ответил Куобба.

Энергично жестикулируя, он рассказал о том, как нашёл на берегу Хаммонда, часто повторяя слова «врамен», «Руроом», «Хаммонд». Сам же астронавт едва держался на ногах, потеряв всякий интерес к происходящему. Его мозг отказывался реагировать на окружающее, ему сейчас хотелось только одного — упасть и заснуть. Но он всё же отметил, что рядом с Доном Вильсоном появился невысокий человек с мелкими чертами лица и каштановыми волосами, изучающий Хаммонда взглядом, полным подозрения и ненависти.

— Дито, эз фа врамен! — уверенно сказал он, выслушав Куоббу.

Гигант упрямо покачал головой.

— Эз нун, Ланг!

Однако невысокий человек нахмурился и стал энергично спорить с Куоббой. Совершенно очевидно, что некоторые из туземцев, и в частности Ланг, принимали его, Хаммонда, за одного из каких-то враменов. Как разубедить их, не зная их языка? Как?..

Глава 4

Хаммонд остановил взгляд на астрономических картах, висевших на стене, и с интересом подошёл поближе. Большинство из них оказались звёздными картами различных регионов Галактики, но одна была знакомой — изображение Солнца и всех его планет. Хаммонд достал из кармана комбинезона карандаш и нарисовал маленький космолёт, летящий в сторону Луны. В кабине он изобразил крошечного человечка и, повернувшись к туземцам, указал пальцами на рисунок, а затем на себя.

Хозяева подземного поселения недоуменно переглянулись.

«Дьявол, как же объяснить им, что я проспал в корабле сто веков?» — огорчённо подумал Хаммонд.

Осмотревшись, он заметил, что на одной из карт отмечены северные созвездия с тонкой красной линией, нацеленной на Дельту Лебедя — нынешний небесный полюс. Хаммонд нарисовал другую линию, нацеленную на Полярную звезду, указал рукой на неё, а затем вновь на рисунок корабля, покидающего Землю, и после этого — на себя. Он надеялся, что туземцы поймут смысл его послания: я покинул Землю на космолёте, когда полюс находился в районе Полярной звезды.

Недоумение на лицах хозяев осталось, но Дон Вильсон, казалось, понял. Выражение враждебности в его глазах сменилось изумлением и недоверием.

Пристально глядя на Хаммонда, он начал что-то говорить… и остановился — видимо, внешний облик гостя поразил его.

— До пранн? — спросил он, жадными глазами вглядываясь в черты лица Хаммонда.

Только теперь гость понял, что, несмотря на заурядную внешность, в этой компании он выглядел словно эскимос среди дикарей с острова Борнео. Нет, люди будущего, вопреки его представлениям, не походили сложением на греческих героев. Просто они были другими.

Во взглядах Куоббы и Ивы читался откровенный страх, зато Ланг только упрямо сдвинул брови. Он начал о чём-то энергично говорить, обращаясь к Дону Вильсону, и в его голосе звучало сомнение. Куобба стал ему возражать, но Хаммонд уже не слушал их. Силы внезапно оставили его. Вокруг потемнело, и он словно поплыл куда-то вдаль…

Куобба рванулся ему на помощь и успел подхватить прежде, чем Хаммонд упал на пол. Едва державшегося на ногах гостя отвели в соседнюю небольшую комнату. Хаммонд смутно помнил, как его уложили на кровать и накрыли одеялом.

Затем он провалился в сон. Сон, насыщенный кошмарами. Ему снилось, что он по-прежнему находится в своём стальном склепе, летящем по вытянутой орбите через всю Солнечную систему. Он вдруг увидел себя со стороны. В его ледяных, широко открытых глазах отражались блеск звёзд и редкие искры комет. Он выглядел словно король, восседавший на троне и облетавший свои космические владения. Время от времени в его глазах разгоралось адское пламя — это он пролетал мимо Солнца, но затем в них вновь воцарялась холодная тьма, кое-где проколотая искрами звёзд. Проходили столетия за столетиями — впрочем, что значит время для мёртвого короля?.. Но однажды стальная капсула корабля лопнула словно орех, человек вылетел в обжигающую пустоту и стал падать, вращаясь, на голубой шар Земли, навстречу новым ужасным снам…

Несколько раз Хаммонд почти просыпался, однако кошмарные сновидения вскоре вновь захлёстывали его. Он смутно ощущал, что прошло немало дней, прежде чем он окончательно очнулся.

Под каменным потолком тускло горел шаровой светильник. Хаммонд был ещё очень слаб, но болезненные головокружения прошли. «Где я? — подумал он, в испуге оглядываясь по сторонам. — Почему я нахожусь в этой жуткой пещере? Где мой корабль?!»

Он не осознавал, что начал вопить от испуга. К счастью, вскоре в комнату вбежали Куобба и Ива. Туземец осторожно уложил беснующегося Хаммонда на кровать, что-то ласково говоря ему, словно капризному ребёнку. Ива гладила его по руке, не сводя с гостя сочувственных глаз.

Хаммонд постепенно успокоился. Он вспомнил о своём чудесном спасении и о том, что произошло после приводнения спасательной капсулы.

— Все нормально, мне уже лучше, — пробормотал он, послушно опускаясь на кровать. Вспомнив, что туземцы не могли понять смысл его слов, Хаммонд заставил себя улыбнуться и кивнул головой.

Его новые друзья переглянулись с видимым облегчением. Куобба сказал многозначительно:

— Эн нун до врамен, — и пошёл в дальний угол комнаты. Оттуда он вернулся, довольно улыбаясь и держа в руках какие-то предметы.

Хаммонд узнал свою куртку с «молниями» и находившиеся в её карманах вещи — справочник с астронавигационными таблицами, карманный калькулятор, пузырёк, наполовину заполненный тонизирующими таблетками. Он кивнул и указал пальцем на грудь — мол, верно, это моё.

Поначалу он не мог понять восторга Куоббы, но затем до него дошло: ну конечно, эти вещи доказывали, что невесть откуда взявшийся гость — не врамен! В глазах Ивы зажглось даже некое благоговение — девушка смотрела на него, словно на ожившего динозавра. Вскоре в комнату вошёл и Дон Вильсон, на его лице также не было прежней враждебности. Хаммонд почувствовал себя куда уверенней. Разумеется, все его вещи, даже пуговицы на куртке и пломба в зубе, доказывали, что он не лгал! На всякий случай он всё же ещё раз показал на себя пальцем и объявил:

— «Врамен»… — и покачал головой. Затем указал на туземцев и спросил: — «Врамен»?

Ива отчаянно замотала головой, иссиня-чёрные волосы заметались по её плечам.

— Нун! Зин до хоомен.

«Хоомен»? Быть может, так называют себя эти люди? Немного похоже на «хомо сапиенс». Хаммонд хотел было попытаться уточнить это, но Ива ласково погладила его по лицу — своеобразная команда «спать». Боясь, что ночные кошмары могут вновь ввергнуть его в ледяное небытие, Хаммонд в ответ покачал головой. Но не смог бороться с лекарством, которое дала ему девушка, и провалился в темноту.

На этот раз он спал без сновидений. Прошло ещё несколько дней, которые измерялись для него здесь, в каменном подземелье, только периодами сна и бодрствования.

Постепенно стали возвращаться силы. У него почти не было аппетита; то пресное желе, которое ему давали трижды в день, и не могло возбудить желание как следует поесть. Но так или иначе, он поправлялся.

Порой ему хотелось встать, но Дон Вильсон и его дочь Ива не разрешали этого. Поначалу ему запрещали даже разговаривать, так что оставалось только лежать на кровати и смотреть в потолок. И тогда Хаммонд вспоминал о друзьях, умерших сто веков назад, об исчезнувших без следа в безднах времени нациях и народах. В такие часы он чувствовал себя совершенно одиноким, и только одна вещь спасала его от сумасшествия.