Любовь и Смерть. Убийство Курта Кобэйна (ЛП) - Уоллес Макс. Страница 37

«Я добрался до шоссе и просто продолжал ехать, — вспоминает Грант. — В моей голове возникало так много вопросов после того, как я прочёл эту записку, и я просто должен был их обдумать. Я даже не знал, куда я еду. Следующее из того, что я понял, это то, что я проделал весь путь до Портленда, штат Орегон. Поэтому я просто развернулся направо и вернулся. Всё это время я действительно не знал, как это понять. Я всё ещё понятия не имел, что это всё означает».

К тому времени, как Грант возвращается в Лос-Анджелес, он более чем когда-либо, озадачен. Он едет в офис Розмэри Кэрролл с копией записки. Кэрролл пятнадцать минут внимательно изучает её, а потом говорит, что «очевидно», что Курт этого не писал. Она читает записку «снова и снова», но в ней не упоминается самоубийство.

Только в конце, замечает Грант.

Однако Кэрролл говорит, что строчки внизу явно написаны «другим почерком». Она сообщает Гранту, что на её взгляд записка не похожа на то, что мог бы написать Курт. На самом деле это больше похоже на Кортни, чем на Курта, говорит она, объяснив, что в записке есть множество фраз, которые раньше она слышала от Кортни. Тут что-то не так, говорит Кэрролл, явно встревожившись. Она делает паузу, потом присоединяется к выводу Гранта: Она не думает, что Курт покончил с собой.

Грант не знает, что и думать. Как бывший полицейский детектив, он был обучен не делать каких-то поспешных выводов, а придерживаться доказательств. Это доказательство появилось на следующий день, когда ему звонит Кэрролл, которая кажется слегка взволнованной. Она говорит, что хочет ему кое-что показать — какие-то «письма», которые Кортни оставила у неё дома. Она никогда не думала о том, чтобы просмотреть их, до вчерашнего вечера. Грант спрашивает: это письма Курта? «Нет, это её письма», — отвечает Кэрролл.

Когда Грант приезжает к ней домой час спустя, Кэрролл пребывает в состоянии шока. Она показывает ему рюкзак, который оставила Кортни после своего посещения дома Кэрролл вечером 6 апреля. Терзаемая сомнениями после прочтения предсмертной записки Курта, Кэрролл заглянула в рюкзак. То, что она там обнаружила, напугало её. Она достаёт лист бумаги. Почерком Кортни были написаны слова: «Попасть Под Арест». Это — одна из типичных записок Кортни самой себе о том, что нужно сделать.

«Она это всё спланировала», — говорит Кэрролл, намекая на арест Кортни 7 апреля.

Досконально оба ещё раз рассматривают то, что произошло после визита Кортни в дом Кэрролл двумя неделями ранее, вечером 6 апреля. Спустя несколько часов после того, как Кортни покинула дом Кэрролл, чтобы вернуться в свой отель, она была на самом деле арестована. Отвечая на звонок по «911», сообщающий о «вероятной жертве передозировки», полиция Беверли Хиллс, должностные лица отдела пожарной охраны и спасатели приехали в номер Кортни в отель «Пенинсула» утром 7 апреля, обнаружив Кортни в состоянии физического недомогания. Её отвезли на «скорой» в «Century City Hospital», где она рассказала докторам, что просто перенесла аллергическую реакцию на свой препарат ксанакс. После выписки она была немедленно арестована, помещена в тюрьму Беверли Хиллс и обвинена во владении контролируемым веществом, наркотическими принадлежностями и владением/приобретением краденого имущества.

«Когда она в итоге предстала перед судом, — говорит Грант, — у неё было логическое объяснение всего того, что полиция нашла в её комнате. Оказалось, что белое порошкообразное вещество, которое, как думали, являлось героином, на самом деле было индуистским пеплом удачи; пачка рецептурных бланков, которая, как полагали, была украдена, на самом деле, по её словам, была по ошибке забыта её врачом. Но тогда это обеспечило ей идеальный повод для ареста безо всяких реальных неприятностей. В объяснении Розмэри, что она «всё спланировала», есть много смысла. Она нуждалась в алиби». Теперь Грант полагает, что Кортни спланировала собственный арест 7 апреля так, чтобы документально подтверждалось, что она была в тюрьме в Лос-Анджелесе в тот день, в день когда, по её предположениям, будет найдено тело Курта.

«Это был тот самый день, когда она внезапно захотела, чтобы я и Дилан вернулись в дом, чтобы поискать в кладовке винтовку, хотя она могла бы попросить Кэли поискать её в любое время на той неделе, — объясняет он. — Теперь я убеждён, что она хотела, чтобы мы нашли тело в тот день». Гитарист «Hole» Эрик Эрландсон впоследствии признался биографу Курта Чарлзу Кроссу, что Кортни уже просила его поискать в кладовке винтовку днём во вторник, 5 апреля. Так почему же она попросила Дилана и Гранта сделать то же самое два дня спустя?

Тогда Кэрролл рассказывает Гранту, что она нашла ещё один листок бумаги в рюкзаке Кортни, который встревожил её даже больше, чем записка «Попасть Под Арест». Она отдаёт листок Гранту. На нём кто-то тренировался писать разными видами почерка. На каждой строчке он экспериментировал с различными формами всех букв алфавита, словно в школьных прописях. Но этот почерк был явно в стиле взрослого, а не ребёнка. Справа вверху страницы, в колонке, обозначенной как «комбинации», этот человек тренировался писать комбинации из двух и трёх букв:

Когда Грант стал изучать листок, он похолодел. «Я понятия не имел, что это означает или кто это писал, — вспоминает он, — но Розмэри нашла это в вещах Кортни. Для нас было очевидно, что она тренировалась, как подделать письмо».

7

К тому времени, когда Розмэри Кэрролл поняла значение двух записок, которые она обнаружила в рюкзаке Кортни, она уже не раз заявляла, что не верит, что Курт совершил самоубийство. Тем не менее, на плёнках Гранта ни разу до или после этого разговора Кэрролл прямо не говорит, что считает, что Кортни убила его. Однако это ей показалось настолько подозрительным, что она изъяла из её документов папку и незаметно передала Гранту. Внутри было больше документов, чем в рюкзаке: счета Кортни из отеля «Пенинсула», а также постатейный список её телефонных звонков и сообщений оттуда.

Именно второе сообщение в списке приводит Гранта в замешательство. В пятницу, 1 апреля, ровно в 20:47, на коммутатор отеля «Пенинсула» поступило сообщение для Кортни: «Звонил муж. Номер Элизабет — (213) 850-***». Кортни всегда утверждала, что Курт так и не дал ей о себе знать после того, как сбежал из реабилитационного центра, тем не менее, вот конкретное доказательство, что он связался со своей женой спустя менее часа после того, как он покинул «Эксодус» и сказал ей, где его можно будет застать. На копии листа сообщения, которую Грант показывает нам, он замазал последнюю часть номера телефона Элизабет, который находился в пределах Лос-Анджелесского междугородного трёхзначного кода. Он говорит, что знает, кто такая «Элизабет», так же, как и значение её участия, но не может раскрыть эти детали до тех пор, пока дело не будет возобновлено.

Однако мы самостоятельно выяснили, что Элизабет из сообщения — это почти наверняка американская художница Элизабет Пейтон, специализирующаяся на портретах идолов поп-культуры. Пейтон, которая, вероятно, оставалась в Лос-Анджелесе во время исчезновения Курта, стала близкой подругой и Курта, и Кортни, и впоследствии после смерти Курта она написала несколько его замечательных портретов. В последующие годы казалось, что Пейтон ухитрялась заводить разговор о Курте практически в каждом своём интервью, будто её старый друг стал её затяжной навязчивой идеей. Из интервью с Пейтон в 2000 году журналу «Index»:

… как Джон Леннон, ты слышишь его дыхание. И ты можешь догадаться. И если ты действительно любишь этого человека, то берёшь их в свою жизнь, и с ними она становится лучше. Другими словами, хороший пример — это Курт Кобэйн. Это была только его собственная испорченная жизнь, но скольких миллионов людей это касалось? Это великолепно, когда происходит коллапс между нашими собственными личными потребностями и тем, что витает в воздухе.