Мед и горечь - Смит Дебора. Страница 22

– Следующего раза не будет.

Уже произнося эти слова, она почувствовала внутри себя щупальца страха – страха, потому что глубоко в душе она уже знала, что они не остановятся, пока один из них не потеряет все.

Глава 6

Когда Макс опускал свой флаг, отмечая таким образом конец дня, он увидел поднимавшийся на гору черный лимузин. Макс остановился, озадаченный. В Вебстер Спрингс лимузины были такой же диковинкой, что и динозавры. По дороге к дому в нем возникло предчувствие беды, что окончательно испортило настроение, бывшее и без того мрачным. Спустя немного времени автомобиль показался на вершине холма, отражая лучи заходящего солнца, отчего его черные бока стали кроваво-красными. Макс, хмурясь, двинулся навстречу.

Лимузин остановился у края лужайки. Шофер вылез из машины и молча кивнул. Пассажир открыл заднюю дверцу раньше, чем шофер успел к нему подойти, и Макс сразу узнал приехавшего по его белой гриве.

Т. С. Аудубон. Он, видимо, специально рассчитал так, чтобы его приезд пришелся на момент, когда будет заходить солнце. Аудубон любил порисоваться.

Он вынес свое высокое элегантное худое тело из лимузина и озарил Макса ослепительной улыбкой.

– Майор, рад, что вы дома, – произнес он аристократическим тоном с акцентом побережья Вирджинии и протянул руку.

Макс сердечно пожал ее, и, обменявшись проницательными, оценивающими взглядами, они вновь почувствовали уважение друг к другу.

– Никакого стиля, как обычно, – сказал Макс Аудобону, указывая на безупречный черный костюм: двубортный пиджак отличного покроя, без сомнения, стоил уйму денег.

Аудубон рассмеялся.

– А ты теперь носишь на себе флаг? Я восхищен твоим патриотизмом, но он не идет к спортивному костюму.

Криво улыбнувшись, Макс сдернул флаг с плеча.

– Это не новая форма. Я теперь гражданский, телом и душой. Я скрылся от славы.

– Ах, майор. Ты, может, и ушел из морской пехоты, но никогда не скрывался. Мы с тобой одинаковы – мы провели так много лет в сражениях с тьмой, что теперь с трудом можем оценить свет. – Аудубон задумчиво пожал плечами. – Мы уже слишком стары, чтобы менять свои дороги, которые выбрали в молодые годы.

Макс удивленно приподнял бровь. Аудубон был ненамного старше его, хотя и был уже совсем седым. Они познакомились во Вьетнаме. Аудубон тоже служил в армии, но не в морской пехоте. Аудубона взяли на военную службу из колледжа; он был идеалистом, а потому и философом. Но он также был и воином, и первоклассным сержантом. За глаза его называли Эшли Уилкс, [6] но делали это из симпатии к нему.

Аудубон не растерял своих идеалов, своей цепкости и любви к приключениям. За эти годы их с Максом дороги пересекались не раз.

– Давай я угадаю, – осторожно начал Макс. – Ты был здесь по соседству и решил заглянуть на чашку чая.

– Именно так. Но я и вправду ненадолго. Я должен вернуться в Вирджинию к полуночи.

– Дела или удовольствия?

– Разве можно теперь найти разницу? Но она прекрасна, так что…

Макс засмеялся.

– Я не хочу, приятель, чтобы ты пропустил жаркое свидание. Заходи, выпьем по глотку.

Аудубон не выдавал настоящую причину своего визита до тех пор, пока не оказался возле камина в гостиной Макса со стаканом коньяка в руке. Макс расположился на диване с другим стаканом.

– За отставку! – сказал он Аудубону, слегка приподымая стакан и делая глоток. Аудубон мило улыбнулся. Он стоял у огня, скрестив ноги в красивых ботинках. Из-под широких белых бровей смотрели умные, терпеливые глаза.

– Ты же знаешь, эта жизнь не для тебя, – наконец произнес он.

– Ты ошибаешься.

– У меня есть отличное предложение. Эта работа создана для тебя. Подумай об этом, майор: экзотические места, экзотические женщины, интрига, напряженная жизнь…

– Джунгли, оружие и возможность собрать свое разорванное на куски тело в каком-нибудь богом забытом месте.

– Разве ты не слышал? Я расширил свои услуги. Я не только спасаю людей, я делаю все возможное, чтобы их не надо было спасать. Дуглас Кинсад, например. Он мне и хороший друг, и клиент. У него были мелкие неприятности с проектом в Шотландии несколько месяцев назад, и я послал туда команду моих людей.

Макс сухо усмехнулся.

– Нет, Аудубон. Я не представляю себя в роли телохранителя богачей и знаменитостей. И кроме того, я подозреваю, что эти командировки не так уж безобидны.

– Ну, если ты раскис, я наверняка смогу найти для тебя совершенно безопасные приятные маленькие задания.

Смеясь, Макс чокнулся с гостем.

– Ты шутишь. Не стоит втягивать меня в это. Я не буду работать на тебя. Я двадцать последних лет выполнял свою работу, чтобы сделать мир лучше, безопаснее. Доказательство этому – мои медали и шрамы.

Лицо Аудубона помрачнело.

– Ты уже отказался от возможности быть пассивным зрителем. Этого не вернешь. Не старайся.

– Кстати, о шрамах. Как там Кайл Сапрайз?

Раздражение исказило патрицианские черты Аудубона.

– Он удачно женился и счастлив. И ушел в отставку. Черт бы его побрал!

Макс весело позлорадствовал:

– Рад это слышать. А его брат?

– Он тоже женат. И скоро станет отцом. И тоже ушел в отставку. Черт бы его побрал!

Макс сел, сдерживаясь, чтобы снова не засмеяться.

Аудубон не привык терять лучших агентов, и тот факт, что они покинули его организацию по такой земной причине, как женитьба, видимо, сильно выводил его из себя.

Макс подумал о Бетти, и ему расхотелось смеяться. Он бы ее наверняка осчастливил, если бы уехал из города и начал работать на Аудубона. Один из них заслужил счастье в этом местечке, и это должна быть она.

– О, нет, – мрачно сказал Аудубон.

– Что?

– У тебя такое лицо! Как только я упомянул про женитьбу Кайла и Джопарда, твои глаза засветились восторгом и сентиментальностью. Не говори мне. Ты этого не сделаешь!

– Жениться? Нет, конечно. – Макс допил одним глотком остатки коньяка. – Только не я. Никогда.

– Кто она? Просто ради любопытства.

– Не суй нос не в свое дело, старик. Она не представляет угрозы. Я уже обрисовал ей горькие холодные факты. И она уже сказала мне, что я могу сделать с этими фактами. Так что расслабься.

Аудубон поставил стакан на камин. Хитро улыбаясь, он сунул руку во внутренний карман пиджака, подошел к кофейному столику и положил свою визитную карточку. Она повторяла форму бутылки шампанского. На ней был только телефонный номер. – Работай там, где можешь принести больше пользы, – посоветовал он ровным уверенным тоном. – Я терпеть не могу быть циником, но должен заметить, что не последнюю роль здесь играет и куча денег, которые тебе будут платить.

– У меня хорошая пенсия. У меня есть сбережения. Мне платят небольшое жалованье в магистрате…

– Но наверняка, если ты хочешь завоевать любовь леди, не женясь на ней при этом, конечно, тебе надо сорить деньгами.

Макс нахмурился, думая о привилегированном положении Бетти. Он никогда не считал его преградой, но, возможно, эта преграда существовала. Кроме того, многие ли могут вложить тысячи долларов в новое дело и купить при этом в одно и то же время дом и пятьдесят акров земли.

– На твоем лице я вижу следы размышлений. Подумай о моем предложении, – сказал Аудубон. – Я всегда найду место среди моих людей для человека такого калибра, как ты. Ты мог бы сделать выбор среди интересных, не стоит говорить, что и благородных занятий. Ты действительно мог бы сделать мир немного лучше, майор. Макс медленно взял карточку.

– Или никогда не увидеть уже существующее добро.

– В этом мире больше зла, чем добра. Поверь мне. Спокойной ночи, Макс.

Макс проводил гостя до крыльца. Аудубон подошел к своему лимузину и скрылся в той же манере, что и приехал. Макс прислонился к столбам на крыльце и слепо уставился в темноту, думая о Бетти, и добродетели, лежавшей вне его досягаемости.