Химия без прикрас (СИ) - "agross". Страница 3

Аня подмечает, что Фаня на удивление хорошо выглядит для больной, на что та отмахивается, дескать, в больничке скучно, нечего делать, вот и причесывается по десять раз на дню. Темно-русые волосы нашей маленькой «батарейки» и правда были уложены волосок к волоску, а серо-зеленые глаза так и светились задором. Пообщаться, наконец, втроем — настоящая отдушина. Которая, к моему огромному сожалению, длилась недолго. Дежурная сестра нашла нас в коридоре и сообщила, что отец ждет меня в своем кабинете. Пришлось наспех прощаться с подругами и плестись к лифту.

— Это ты, Марин? — папа оторвал взгляд от бумаг, разложенных на столе, когда я постучала в дверь с табличкой «Главный врач». — Заходи, у меня есть новости.

Стараясь не наступить на край огромных безразмерных бахил, я прошла в кабинет и села напротив отца.

— Я договорился о твоем присутствии на занятиях среди практикантов. Естественно, до пациентов тебя никто допускать не будет, но наблюдать ты сможешь сколько душе угодно. Сразу, как поступишь — будешь присутствовать на самых сложных и интересных случаях.

Сердце затрепыхалось от волнения. Отец давно обещал мне организовать присутствие среди студентов, которые приходили на практику в его больницу, конечно, под его ответственность, но меня это, несомненно, обрадовало.

— Вижу, ты рада, — отец был доволен моей реакцией. — Как дела в школе?

— Все в порядке, — я решила умолчать про появление нового химика-садиста и, перекинувшись с отцом парой фраз о предстоящих занятиях, мне была дана команда спускаться вниз на парковку и ждать его у машины, чтобы вместе поехать домой.

Аня наверняка уже ушла, ведь надо столько всего учить, готовиться к лабораторной по химии… Я задрала голову туда, где находились окна палаты Фани. Словно поджидая меня, одноклассница стала энергично махать мне руками.

Я невольно улыбнулась. Что-то подозрительно насыщенный на события день. Химик, «съевший мозги класса чайной ложечкой», место среди практикантов, радостная Фаня, но это уже как бонус. Невольно поймала себя на мысли, что за хорошее в жизни всегда приходится чем-то расплачиваться, но поспешила как можно скорее отделаться от подобных раздумий.

А зря…

========== Глава 3. О чепухе и пробирках. ==========

Первой парой с утра стояла химия. Обещанная лабораторная хищной птицей нависала над нами, окончательно испортив настроение с самого начала дня. Даже несмотря на то, что в глубине души надеешься, что сама работа будет интересной (ну, по крайней мере, я так надеялась), вчерашнее поведение преподавателя не сулило нам никаких поблажек.

— Заходите, — химик открыл дверь кабинета и не с самым приветливым лицом впустил нас в класс. В нос снова ударил запах сигарет. Интересно, он прямо в лаборантской курит? Я бросила на преподавателя взгляд: из-за белого халата виднелась черная рубашка с двумя расстегнутыми верхними пуговицами, в руках он держал очки за дужки, стараясь не прикасаться к стеклам, видимо, чтобы не запачкать их. Другой рукой он нервно почесывал изрядно отросшую щетину, которая через недельку грозилась превратиться в настоящую бороду. Серые глаза с раздражением провожали плетущихся к своим местам учеников.

— Исаева, что с головой? — Дмитрий Николаевич недовольно посмотрел на Аню. Та, демонстративно показав ему две идиотские на вид заколки, которые она, судя по всему, позаимствовала у своей младшей пятилетней сестрички, заколола отрастающую челку. Химик удовлетворенно кивнул. — Королёва, вас это тоже касается.

Королева улья цокнула, закатила глаза и переделала свой ультрамодный, по ее мнению, небрежный хвост в более тугой. Кто-то из парней бросил шутку, что так ее губищи выглядят еще страшнее. Я не видела, кто именно, ведь в это время наблюдала за химиком. А он, к моему удивлению, улыбнулся шутке уголком губ.

— Так, оболтусы, — Дмитрий Николаевич зашел за кафедру и оглядел стол. — А где журнал?

— Его из учительской не принесли, — ответила Аня.

— Кто староста? — химик оглядел класс, остановив почему-то взгляд на мне. А у меня сердце в пятки убежало: почему я не взяла журнал? Какая муха меня укусила?!

— Я, — ответила я, пытаясь втянуть голову в плечи, а глаза сделать как можно жалостливее.

— Быстро за журналом, Дмитриева.

После его слов я пулей выскочила из кабинета. Иногда так бывает, что ты физически ощущаешь психологическое давление кого-либо, напряжение, которое невидимым электричеством сгущается в воздухе, обжигая тебя при малейшем движении. А потом, покинув это злосчастное помещение, ты мгновенно получаешь свою долгожданную долю облегчения и освобождения от всего этого «нервного» плена. Так и я, вырвавшись из кабинета, не самым быстрым шагом направляюсь к лестнице, чтобы спуститься на два этажа ниже. По пути еще и телефон достаю, чтобы проверить, не написал ли кто? И как в воду глядела:

«В больничке невкусная каша,

На жестком матрасе лежу.» — гласило сообщение от Фани.

Вызов принят. Наша любимая игра — стихотворная чепуха — частенько могла и настроение поднять, и на творческий лад настроить. На ходу строчу ответ:

«На всех не хватает чашек,

У лампы смешной абажур.»

«Димон принесет мне домашку,

Скупую пролью я слезу.

Димон мой такая милашка!

Люблю я свою егозу!» — объемный ответ приходит практически моментально. М-да. Похоже, Фаине там действительно скучно. Лежит, строчит… А мне еще к химику-садисту возвращаться.

«Так, хватит валяться, малышка!

Нам химик устроил войну!» — отправляю наспех состряпанный ответ и уверенно киваю сама себе. Интересно, Аня вчера рассказала ей про нового препода?

«Наш химик тоже милашка?

Его кто-то видел жену?» — ответ появляется через пару секунд. Наверно, лежа в больнице, можно научиться строчить сообщения со скоростью света.

— Дмитриева, ты что здесь шастаешь? — голос Лидочки разрезает идеальную коридорную тишину. От испуга я чуть не выронила телефон из рук, но все же в последний момент подхватила его.

— А меня Дмитрий Николаевич за журналом отправил, — ответила я и сунула телефон в карман брюк.

— Поднимайся, я его сейчас занесу, — воодушевившись своим решением, Лидия Владимировна завернула в учительскую и, сказав мне уверенное «иди уже», прозвучавшее практически в приказном тоне, отправила обратно в класс, без ожидаемого трофея. Ох, чувствую, не обрадуется химик этому…

— Димон, ты прогуляться вышла? Где журнал? — Дмитрий Николаевич нарочито презрительно растянул мое школьное «погоняло» и посмотрел на меня из-под очков. Я набрала побольше воздуха в грудь, чтобы рассказать, как журнал был практически перехвачен в последний момент, и что я была обязана уступить классной, ведь кто я такая, чтобы оспаривать решения взрослых… Но, остановив свою бурную фантазию, выдаю только фразу, нарушающую всю субординацию, которая с момента нашего знакомства и так трещала по швам:

— Вам это, наверно, о-о-о-очень не понравится, но… — я не успела договорить, как сзади меня появилась Лидочка и практически протолкнула мою нерешительную тушку в класс.

— Вот, Дмитрий Николаевич, — глупо улыбнулась она и подошла к столу преподавателя. — Нерасторопная Дмитриева, как у нее по физкультуре «пятерка»-то стоит?

Не могу сказать с уверенностью, но, по-моему, я стояла с открытым ртом. Согласна, то, что я не взяла из учительской журнал — мой проступок, но то, что сейчас Лидия Владимировна говорит, мягко говоря, обидно! Несчастная одинокая женщина, которая еще совсем недавно, пару лет назад читала нам курс биологии и анатомии, при этом стыдливо заливаясь краской, сейчас показывала верх мастерства самого неумелого флирта! На секунду показалось, что даже Королёва презрительно фыркнула.

— Благодарю, Лидия Владимировна, — химик взял журнал из рук биологички и учтиво добавил: — У вас, должно быть, урок?

— Ах, да, да, — актриса из нее никакая. Лидочка вышла из кабинета, даже не взглянув на меня, на ходу поправляя свой пучок на затылке. А я только переводила свой ошарашенный взгляд с классной на химика.