Истребитель зверья (ЛП) - Кинг Уильям. Страница 46

Закончив свой рассказ, Иван честно и откровенно, как и подобает верному кислевиту при обращении к своему сюзерену, спросил царицу:

— Но что Империя, моя госпожа? И наши древние союзники?

— Император собирает войско, чтобы встретить орду. Но от Альтдорфа до Кислева путь неблизкий, и ранее весны мы не рассчитываем его увидеть. Из Мидденхейма скачут Белые Волки, их мы надеемся увидеть раньше. Гномы гор Края Мира также обещали помощь, однако в это время года переход через горы труден, и кто знает, когда подоспеет помощь с той стороны.

Это было гораздо больше, чем ожидал Страгов. Предприняв нападение в столь позднее время года, воины Хаоса получили преимущество. Напади они весной, как поступила бы любая из армий человечества, и союзники Кислева смогли бы прийти на помощь. Теперь они вряд ли получат существенную подмогу до конца зимы. Иван видел лишь один слабый проблеск надежды.

— Возможно, со своим воздушным кораблём гномы смогут подойти быстрее.

— Возможно. У нас нет вестей с момента отбытия корабля в Прааг. Мы можем лишь надеяться, что с ним не произошёл несчастный случай.

Иван отчаянно взмолился, чтобы причина оказалась не в этом.

— Когда мы отправимся в Прааг?

— Завтра, — заявила Ледяная Королева. — Однако при мысли о том, что мы там обнаружим, меня наполняют дурные предчувствия.

Глава десятая

Халек с сожалением выслушал своего агента. Феликс Ягер побывал в „Красной розе“, где его видели беседующим с девушкой Сашей, связанной с Сергеем и Олафом, покойными приспешниками Халека, о которых тот не сожалел. Оглядев свой богато обставленный кабинет, он поднялся с подушек кресла и направился к двери. Открыв её, он удостоверился, что никто не подслушивает. Находясь во дворце, в этом никогда нельзя быть уверенным. Тут повсюду слуги. В обычных обстоятельствах он бы никогда не согласился встретиться со своим подручным в собственных апартаментах, но мужчина заявлял, что дело безотлагательное, а его суждению Халек научился доверять.

Что девушка могла сообщить Ягеру? Он был уверен, что ничего явно указывающего на него. Она никогда не видела его лица, и Халек никогда не позволял двум наёмным убийцам узнать, кто он на самом деле. Нет, он уверен, что никакой опасности нет. Халек дотянулся и взял небольшую эбеновую статуэтку, причудливую резную фигурку, сделанную в Аравии или в одной из прочих южных стран. Он был уверен, его брат знал, откуда она, тот отлично разбирался в подобных вещах. Рука Халека с такой силой сжала статуэтку, что едва не сломала её.

«Держи себя в руках», — твердил он себе. Выказывать любую напряжённость перед своими слугами является дурным тоном, такого он обычно себе не позволял. Сие знак того затруднительного положения, в котором он оказался. Руководители Халека, которые стоят выше него в иерархии тайного ордена, считают его ответственным за продолжающееся существование Готрека Гурнисона и Феликса Ягера, и тот факт, что они оба послужили орудием в срыве отравления зернохранилищ, явно не говорил в его пользу. И необходимость что–либо с ними сделать теперь сильно угнетала его. Халек покачал головой, в тысячный раз посетовав на то, что принял то первое приглашение изучать тайные секреты алхимии.

Но всё это неважно. В любом случае, город скоро падёт. Халек сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и взять под контроль свои мятущиеся мысли. И хотя он понимал, что окажется на стороне победителей, ожидание победы стало значительным напряжением. Халек желал, чтобы ожидание закончилось, и город пал. «Это лишь вопрос времени», — подбадривал он себя.

От горьких раздумий он заставил себя вернуться к делам насущным, к этой кабацкой девке. Она не в счёт. Не сможет ему навредить. Вероятно, лучше всего было бы не вмешиваться в развитие событий. Это, скорее всего, лучший вариант. В обычных обстоятельствах Халек, несомненно, предпочёл бы так и поступить. Но теперь, когда у него проявляются эффекты скрытых мутаций, возник стресс от всех этих ожиданий и то постоянное ощущение, что любым своим действием он совершает предательство, Халек чувствовал потребность что–нибудь предпринять.

Помимо прочего, зачем оставлять саму возможность?

Быстро и решительно он отдал распоряжения агенту. Возможно, будет лучше, если девушка незаметно исчезнет. Ему было жаль обрекать её на смерть, но он старался оправдать себя тем, что проявляет милосердие. Скорее всего, через несколько дней она всё равно окажется мертва.

В „Белом кабане“ было тихо. Все были напряжены и угрюмы. События последних дней встревожили каждого. Призраки, чёрная магия и слухи о предателях, отравляющих зернохранилища, никоим образом не способствовали подъёму боевого духа, уже подорванного чумой и численностью армии осаждающих. Феликс смотрел по сторонам, недоумевая, куда подевалась Ульрика. В последнее время она необычно отдалилась. Он начал думать, что даже их ссоры были бы лучше, чем эта растущая отчуждённость. Это с одной стороны. С другой, он даже чувствовал растущее чувство облегчения, свободы. Феликс гадал, куда отправились Улли, Бьорни и Снорри. Скорее всего, снова в „Красную розу“. Несомненно, Бьорни оказывает плохое влияние на юного Улли, каждую ночь таская его с собой в бордель. Хотя, он же не принуждает младшего из истребителей с ножом у горла. Феликс уставился в свой бокал с вином, поболтал красную жидкость и сделал глоток. «Что–то я слишком уж возбуждён сегодня», — подумал он, кисло улыбаясь.

Учитывая обстоятельства, то едва ли удивительно. Его разыскивают наёмные убийцы. Он находится в зачумлённом, населённом призраками городе, который осаждает демоническая армия, и он с сотоварищами оскорбил многих горожан, включая злобных охотников на ведьм. Да это естественно быть возбуждённым, при таком–то раскладе. Феликс пытался убедить себя, что попал в тяжёлую ситуацию, однако из этого не вышло ничего хорошего. Он поглядел на Готрека. Истребитель мрачно разглядывал своё пиво. И поглядывал по сторонам, словно ожидая, чтобы кто–нибудь из собравшихся посетителей осмелился криво на него посмотреть. Но никто не оказался столь неразумным, даже группа храмовников Белого Волка.

— Нет необходимости затевать драку, — произнёс Феликс. — Утром в них недостатка не будет.

— Ага, скорее всего, — подтвердил Горек.

— И, без сомнений, у тебя будет шанс найти свою смерть.

— Так и есть, человечий отпрыск.

— Что–то не слышу радости в голосе.

— Это меня угнетает.

Феликс был потрясён. У Истребителя появились иные мысли в вопросе поисков героической гибели?

— Что тебя гнетёт?

— То, что силы Хаоса могут захватить этот город. То, что они могут победить.

— Какое тебе до этого дело? Вот же смерть, которую ты ищешь.

— Да, смерть. Но значимую смерть. А не безвестную, в какой–нибудь большой куче.

— Почему–то я сомневаюсь, что такой окажется твоя судьба.

— Увидим.

— Возможно, у тебя будет возможность вызвать на поединок кого–нибудь из предводителей орды. Это будет достойная гибель.

Готрек поднял на него глаза, словно хотел удостовериться, что Феликс не подшучивает над ним.

В этот момент дверь „Белого кабана“ распахнулась и забежали Снорри и Улли. Они подошли прямиком к столу.

— Лучше бы вам отправиться в „Красную розу“ — завопил Улли.

— Снорри думает, там есть на что вам посмотреть.

«Впечатляюще, — думал серый провидец Танкуоль, уставившись на небо. — Так много энергии. Так много магии». Облака были красны. Не тем багрянцем, который он мог видеть при восходе солнца, но краснотой крови, в которой закручивались водовороты чистой мистической энергии, а вокруг проскакивали разряды молний, даже не достигавшие земли. Солнце скрывалось за облаками, что радовало; снег отсвечивал кровавым светом. Пока Танкуоль осматривал поле боя, его скука рассеялась.