К.С.В... (СИ) - Григорьева Светлана. Страница 116

   Вот она мужская солидарность!

   -Это не твое дело, - ответила я. - Но спасибо за совет. Наверное, я так и сделаю, когда вернусь. Сейчас я слишком зла на него, чтобы принимать здравые решения.

   -Телефончик оставишь? - улыбнулся он. - На случай если ты все же решишь не мириться.

   -Я его вчера выкинула в реку, - честно сказала я. - И скорее всего после этого просто заведу себе новый номер.

   -Тогда, может, сама мне позвонишь?

   -Я подумаю, - отозвалась я. - Но на что я тебе сдалась, трезвая?

   -Ты забавная, - улыбнулся он. - И очень нежная. Короче ты мне понравилась.

   Я нахмурилась.

   -Мы целовались?

   Ответом мне послужила широкая улыбка.

   -О, черт, - простонала я.

   -Совсем немного. Тебя потом на меня чуть не вырвало. Пить ты совершенно не умеешь.

   -В этом я никогда не сомневалась, - ответила я. - У тебя таблетки нет какой нужной? Голова прямо раскалывается.

   -Сейчас, - сказал он, поднимаясь. Достав из шкафчика стакан, он налил в него воды из чайника и бросил в него какую-то пилюлю. Я залпом осушила его подношение.

   -Искренне надеюсь, что это не снотворное, - заявила я, отдавая ему пустой стакан.

   -Захочешь еще напиться или просто поговорить - звони, - я вяло кивнула головой.

   Кое-как натянув верхнюю одежду, прихватив сумку (как я ее не потеряла вчера не понятно - видимо инстинкт) и напоследок в качестве благодарности все же записав себе в блокнот телефон своего собутыльника, я еще раз поблагодарила его за помощь и вышла на улицу.

   Похолодало. С неба сыпался мелкий противный снежок, этакая снежная манка, которую услужливый ветер швырял мне в лицо, каждый раз, стоило мне поднять голову от созерцания своих ног. Все тело ныло, предчувствуя скорое повышение температуры - вчерашние посиделки у реки мне еще аукнутся лихорадкой в ближайшее время. А пока же в голове настойчиво крутилась одна и та же мелодия:

   "Домооооой, там так сладко бьется сердце северных гор,

   Снова остается бесконечный простор за спиной,

   Позади ночная брань чужих городов,

   Зной соленых океанов, терпких садов..."

   Я чувствовала, как сердце ноет все больше и больше с каждым моим шагом, приближающим меня к общежитию. Значит он там. Сбежать? Нет. Я должна пройти через это. Я смогу. Я смогу? Я смогу! Где там наша счастливая маска? Ну ладно, со счастливой это я, положим, переборщила, пока хватит с него и просто хладнокровной. Каждая ступенька давалась все с большим и большим трудом. Взгляд уперся в печальные серые глаза.

   "Я не смогу..."

   Прикусив губу до крови, я, не обращая на него внимания, потянула ручку двери на себя, когда мне на плечо легла его рука.

   -Тома...

   -Не трогая меня, - прошипела я. Рука послушно убралась восвояси.

   Я, наконец, справилась с дверью и ввалилась в комнату.

   -Томка, где ты была? - подлетела ко мне Машка. - Мы тебя всю ночь искали, - из-за ее спины показалось утомленное лицо Гошки. - Весь телефон тебе оборвали. Думали уже морги и больницы обзванивать. Что у тебя с телефоном?

   -Я его выкинула, - спокойно произнесла я.

   -Куда? Зачем? - удивилась подруга.

   -В реку. Отвечать не хотела. Еще вопросы.

   -Где ты была? Ты что... пьяная? - присмотрелась она ко мне повнимательнее.

   -Пьяная я была вчера, сейчас у меня просто похмелье, - и меня тут же довольно заметно покачнуло. - Хотя нет, я пьяная.

   -Где ты была? - вновь спросила она и я нахмурилась.

   -Не помню, - честно призналась я. - Пила с каким-то парнем, кажется, его зовут Илья. Он милый. Черт, адрес не запомнила. Но если поторопитесь, то его еще можно найти, следуя по моему запаху. Заодно расспросите, что вчера было, потому что я ни черта не помню, - нервно хохотнула я и с трудом стянув с себя сапожки повалилась на кровать.

   Друзья потрясенно смотрели на меня.

   -Что? Никогда не видели меня пьяную?

   Машка присела рядом со мной.

   -Что у вас вчера произошло? Влад чуть сума не сошел. Всю ночь бегал тебя искал, а под утро сел там, в коридоре, как неживой. И ни звука. Вы поговорили?

   Я прикрыла глаза, чувствуя, как разрывается сердце внутри. Каждый удар, каждый вздох давались с неимоверным трудом.

   -Гош, когда следующий поезд? - внезапно спросила я.

   Гошка внимательно посмотрел на меня и молчаливо кивнув, ответил:

   -Сейчас узнаю.

   -Спасибо. Закажи мне билет заодно.

   -Одна ты не поедешь, - твердо сказал он.

   Я хотела было протестовать, но сил не осталось даже на слабое "нет" и я лишь устало кивнула в ответ.

   -Машут, помоги мне собраться. Голова совсем не работает.

   В глазах у подруги стояли слезы.

   -Том, поговори с ним. Я не могу видеть, как он убивается.

   -Ты его жалеешь? - во мне начала закипать злость и я резко села на кровати. Голова немедленно отозвалась тупой болью в висках, а желудок оказался в районе горла. - Его? - голос оборвался и я сглотнула. - А меня кто пожалеет? Это он получил все тридцать три удовольствия, когда лизался с этой.. этой... а я ... черт, если б я вчера не напилась, точно бы утопилась.

   -Том, - прикоснулась ко мне подруга.

   Слезы хлынули из глаз.

   -За что? - крикнула я. Рану прорвало и от былого спокойствия не осталось и следа. - Сначала врет, обманывает, не договаривает, считает за круглую дуру, подопытную крысу, а потом... потом...

   Меня задушили рыдания и я, уткнувшись носом в подушку, дала волю слезам. Мне хотелось выть от боли и жалости к себе. Я всегда знала, что я серая мышь, но делать из меня подопытную лабораторную красноглазую?! Никогда, никто на свете не делал мне так больно! Он играл со мной. Упивался своим все знанием и могуществом. Подсознание услужливо напомнило о связи. Связь? Скорее всего, он уже жалеет об этом и ищет пути, как избавиться от нее. Как он там сказал? Случайность. Но почему так больно в груди?

   Глубоко вздохнув и утерев слезы, я приподнялась на руках и села. У моей кровати сидел он и смотрел на меня глазами побитой собаки. Маша с Гошкой испарились. Предатели!

   "Тома..."

   "Что? " - сердито отозвалась я.

   "Прости меня. Пожалуйста. Умоляю, не бросай меня. Мне плохо без тебя", - он потянулся ко мне рукой, но я, вздрогнув, отстранилась. Рука безвольно упала на его колени.

   "Убирайся."

   "Дай мне шанс. Только один шанс."

   "Я больше не могу. Я не верю тебе. Доверие - это самое главное в отношениях двух близких людей. А сейчас его попросту нет. Ты растоптал его."

   "Я ошибся. Ошибся когда посчитал, что могу сохранить все в тайне, дождавшись того момента, когда ты сама полюбишь меня. Ошибся, когда вместо того, чтобы поговорить с тобой, трусливо удалил твои воспоминания о себе. Ошибся, когда поддался на ложный интерес Кветы к моей библиотеке и открыл ей дверь. Но пожалуйста, это слишком большая цена за мои ошибки. Не наказывай меня так. Я готов снести все, что ты не скажешь, но не бросай меня. Умоляю!"

   Боль в груди стала невыносимой, я прижала руки к солнечному сплетению. Мое дыхание стало рваным и я распахнула рот, судорожно вдыхая кислород, как астматик.

   "Уходи... прошу, уходи... Я .... Я не могу... не сейчас... я... мне больно, очень больно."

   "Я знаю, я чувствую тоже самое. Это связь."

   "Связь... Зачем она тебе сейчас? Я отпускаю тебя. Делай, что считаешь нужным."

   Я протянула ему руку, запястьем вверх и он отшатнулся так, как будто я его ударила.

   "Тома, нет... нет... Пожалуйста. Я не хочу этого! Ты моя жизнь! Я люблю тебя."

   "Просто слова. Пустые слова. Я не верю тебе. Прости.", - обреченно подумала я.

   Он закрыл глаза, и по его щеке скатилась слеза. Он плакал? ОН? Нет. Я не поддамся. Это иллюзия. Он актер, хороший, да нет - первоклассный актер. Но почему же тогда так болит сердце?