Искра - Суржевская Марина "Эфф Ир". Страница 29

Шариссара не слишком занимало то, что она дрожит от холода, его беспокоила собственная реакция на ее тело, прикрытое лишь намокшей тканью сорочки. Он слишком жадно смотрел на нее, и это мешало думать. Поэтому и закрыл, не желая себя провоцировать.

— Тебе надо вернуться, Элея, пока весь замок не проснулся. Ты ведь не хочешь, чтобы хранительницы увидели, как ты возвращаешься в таком виде?

— Ой, — она пискнула и плотнее запахнула на груди его рубашку, которая доходила ей почти до колен. Поджала пальцы на босых ногах. Паладин снова отвернулся. — Но я даже не понимаю, куда идти! И, кажется… — она снова смутилась, — кажется, я убежала довольно далеко.

— Да. На двух ногах ты будешь идти до завтрашнего дня. — Он усмехнулся. — Придется обратиться, Лея. Заодно и узнаешь, сможешь ли ты это повторить.

— Я не хочу! — испугалась она, но глаза сверкнули в предвкушении. Шариссар понимал ее — звериная суть всегда манит к ней вернуться. Манит настойчиво, соблазняя свободой и силой. — К тому же ты мне так и не ответил!

— Я расскажу тебе, Элея, но позже. Замок скоро проснется, возвращаемся. У тебя там сестра, не надо давать Светлым повод заподозрить тебя в чем-то… запрещенном.

Она вскинула голову и внимательно уставилась ему в лицо. Паладин даже удивился. Женщины так не смотрят, тем более юные. Они всегда поглядывают чуть искоса, с полуулыбкой, заигрывая. Конечно, если не находятся в кандалах или в пыточной. Впрочем, даже там женщины пытаются использовать свои чары, не понимая, насколько это бесполезно с ним.

Элея же смотрела в упор, нахмурившись и так внимательно, словно пыталась прочесть его мысли. Если бы так смотрел мужчина, паладин счел бы это вызовом и тот был бы уже мертв. Но ей он лишь ответил таким же внимательным взглядом. Девчонка все же смутилась, но глаз не отвела.

— Ты не любишь Светлых магов, так, Шариссар? — резко спросила она.

— Не люблю? Вернее сказать — ненавижу, — почти искренне ответил паладин, и девчонка довольно улыбнулась.

— Как мне снова стать зверем?

Он шагнул к ней, позволив себе легкую улыбку. Кажется, Шариссар нашел отличный способ завоевать ее доверие. Только он не станет говорить, что не просто не жалует Светлых, а собирается их уничтожить. Всех до единого.

— Я помогу.

Она подняла голову, всматриваясь в его глаза. Желтые, звериные — он сохранил частичное изменение, посчитав, что ей пока не стоит видеть черную синеву проклятых.

— Помоги, Шариссар.

ГЛАВА 11

Лиария

Королева кинула быстрый взгляд на бронзовую раму. Для всех эта рама была пустой, и сквозь нее было видно пульсирующее Сердце Оххарона, каменную чашу и край площадки центральной башни. Но Лиария знала, что не все является тем, чем выглядит. И ее советники сейчас смотрят в другое зеркало, в овальном багровом зале, и видят в стекле свою королеву. Они видят ее в сверкающем серебром платье, длинные белые волосы укрывают, словно плащ. Ее голову венчает корона из острых хрустальных граней, а на тонких руках свежая кровь тех, кто посмел перейти границу Оххарона.

Они видят ее такой, какой она позволяет себя видеть, а не такой, какой является на самом деле.

Лиария снова посмотрела в раму.

— Как вы могли это допустить, Нортон? — гневно бросила она.

Второй паладин упал на колени.

— Реальность изменилась, Темнейшая. Ледяной полог прорывается независимо от наших заклинаний, мы не можем его удержать. И это не результат деятельности Светлых! Когда в барьере образовалась дыра, они были изумлены не меньше нашего! Полог просто открылся, а потом… сместился в сторону. А там, где он был раньше… осталась лишь обугленная земля. Нас атаковали с двух сторон — Светлые и Ящеры, взвод оказался в оцеплении!

— Грани миров пересекаются, повелительница, ткань пространства трещит по всем швам! — Советник Харт встал и склонился в поклоне. — Что мы должны предпринять?

Все застыли в ожидании, глядя в серебряную раму.

— Я усилю вас, мои стражи. — Королева встала, и советники торопливо поднялись следом. — Тьмы станет больше, а наши границы — сильнее! Прикажите паладинам принять боевую форму и оставаться в ней до восхождения Звезды Забвения.

— Но это опасно, Ваше Величество… — неуверенно возразил Харт. Большой изогнутый нос мужчины, делающий его похожим на черную хищную птицу, жадно втянул воздух.

— Я верю в своих стражей, — голос королевы обжег холодом. — Примите боевую форму. Держите оборону. Защищайте границы Оххарона до последней капли темной крови!

— Будет исполнено, Темнейшая!

Советники переглянулись, но больше никто не возразил. Не стоит возражать той, что держит в руках нити их жизней.

Лиария отвернулась от рамы и прошла в центр площадки. Ветер подхватил ее черное платье и завертел вокруг босых ног. Погладил пряди, сколотые с одного бока черным засохшим цветком. Королева протянула руку, желая коснуться нити, что была оборвана и трепетала на этом ветру. Но уронила руку, так и не дотронувшись.

— Где ты? — ее шепот был не громче дуновения ветра. — Вернись…

— Неужели и ведьма умеет плакать? — насмешливый голос заставил ее обернуться. На краю каменной чаши лежал один из захваченных Светлых. Он был обездвижен магией этого места, скован путами, и Лиария удивилась, что все еще может говорить. Она приблизилась, с легким интересом изучая обнаженное мужское тело. Приподняла платье и коснулась босой ступней его груди. Мужчина дернулся, все его мышцы напряглись в бессильной попытке разорвать оковы. Его тело дрожало от усилий, а голубые глаза пылали ненавистью. Он был молод и красив и посмел увидеть то, что не должен видеть никто из смертных. И даже бессмертных. Она поставила ногу на его живот, переместила ниже.

— Не прикасайся ко мне! Проклятая ведьма!

Лиария рассмеялась, и ее смех прозвенел льдинками.

— Ты боишься смерти, человек?

— Я ничего не боюсь! — гордо выкрикнул он, и королева вновь улыбнулась.

— Ты глуп, Светлый… Смертные должны бояться. В этом ваша сила. Как твое имя?

— Я ничего тебе не скажу. — Он гордо вскинул голову, насколько позволяло его положение — лежа у ног королевы.

— Конечно, скажешь, — задумчиво протянула она. — Но ты действительно не боишься умирать, я чувствую. Хотя и безумно хочешь жить. — Она присела и нежно провела рукой по порезу вдоль мужской руки. Кровь уходила из тела Светлого, питая Сердце Оххарона. — Тебе осталось недолго. — Она подняла руку и облизала свой палец. Глаза мужчины вспыхнули от ненависти. — Но я сегодня добра, Светлый. Или, напротив, зла. Это смотря что считать добром или злом. — Она встала на колени и склонилась над мужчиной, словно собиралась его поцеловать. — Я сделаю тебе подарок. Подарю тебе жизнь… — Она склонилась к его губам, ловя угасающее дыхание. — Жизнь во Тьме…

— Нет! — его крик-вздох оборвался, когда королева прижалась к нему поцелуем. Только это был не совсем поцелуй. Она забирала жизнь и Свет, дарованные природой, выпивала их и наполняла тело мужчины Тьмой. Она заполняла его собой, сливая с собственной сутью так, как никогда не могут слиться человеческие существа. Она касалась его разума и держала в ладони воспоминания, она трогала его сердце, его внутренности и его суть, добираясь до самых потаенных уголков души. Она пила его радость и его потери, забирала их и отдавала себя. Когда она оторвалась, голубые глаза мужчины стали похожи на куски льда, такие же прекрасные и равнодушные, подернутые изморозью.

Лиария поднялась.

— Так как твое имя, слуга?

— Арамир, моя повелительница, — ответил мужчина.

Элея

Я еле-еле успела вернуться и запрыгнуть в постель, как в комнату ворвалась Незабудка. И тут же принялась скакать по кровати, тормошить меня и болтать, рассказывая, что девочки сделали из покрывал настоящий сказочный домик и они там пугали друг друга страшными сказками. Я слушала вполуха, вполне удачно притворяясь, что только что проснулась. Со мной приключилась такая страшная сказка, какая девчонкам и не снилась. Но вот болтать о ней я точно не стану.