Альма (СИ) - Бермешев Тимофей Владимирович. Страница 13

Во-вторых, я хоть и служил в армии, но быстро понял, что это не мое. Защищать Родину — дело, святое и почетное, но если тебя тянет в науку, тянет совершенствовать этот мир, то и нужно этим заниматься. Конечно, теперь я понимаю, что зря тогда отчислился из аспирантуры, но не жалею. Этот год, выпавший из повседневной жизни, помог мне многое понять и переосмыслить…

В дверь неожиданно позвонили. Догадываясь, кто это может быть, я не спешил открывать. Веду себя как мальчишка. Глупо. Реально глупо. Вообще моя жизнь за последнее время, все больше и больше стала напоминать низкопробное кино. По идее нужно просто встретиться и поговорить по душам, выяснить наконец-то, чего она хочет, не мучиться неопределенностью. Но что-то меня останавливало от этого шага. Возможно, просто было страшно. Страшно окончательно потерять человека, бывшего самым дорогим существом в моей жизни за последние шесть лет. А возможно, просто предчувствие, что пока еще не время для встречи.

Такие предчувствия у меня бывали крайне редко. За всю жизнь, всего пять или семь раз, но они никогда не ошибались, проявляясь всегда одинаково — меня распирало чувство стопроцентной, непоколебимой уверенности в чем-то. Например, что нельзя сегодня ехать на автобусе, или что все запланированное на этот день будет успешно реализовано, а человек, с которым у нас должна была состояться встреча, не приедет. И автобус попадал в аварию, день был великолепным, а к другу приезжали дальние, но очень любимые родственники. Не всегда это было что-то важное, в основном мелочи жизни, но подобное предчувствие никогда не подводило…

Трещал дверной звонок, гудел телефон, поставленный в режим вибрации, а я все сидел и таращил взгляд в бумаги договора. Наконец, звонки прекратились. Тяжело вздохнув, я отложил папку и отправился на кухню готовить обед. Готовить я любил, и что немаловажно умел. Начистив и напластав картошечку на дольки, я уже собирался было поставить сковородку на плиту, как в окно прилетел камень. Ударившись о толстый пластик, он отскочил и улетел обратно. Однако… Это кто там такой наглый да сильный? Все ж таки добросить камень до девятого этажа, на котором я жил, это уметь надо. Держа сковородку в руке, я подошел к окну и посмотрел во двор. Новый камень прилетел снизу и мощно ударился в стекло как раз напротив моего лица. Невольно отпрянув, я решился выглянуть снова и увидел Костю, который уже вновь заносил руку для броска.

— Эй, хватит портить мне окно, — распахнув створку, я свесился наружу.

— А чего не открываешь?! — Костя бросил камешек и отряхнул руки, — я к тебе в дверь уже сколько времени ломлюсь и по телефону звоню, ты в запой там что ли ушел?!

— Нет, — смутился я, — не думал, что это ты, заходи давай.

— Не думал он, — проговорил мой друг, спустя пять минут, отряхивая снег с сапог у меня в прихожей, — а посмотреть в телефон, кто тебе звонит не судьба?

— Ну не догадался, — виновато улыбнулся я, — не до того было. Картошку жареную будешь?

— Спрашиваешь! С утра ничего не ел, — Костя прошел на кухню и плюхнулся за стол, вытянув ноги. Про предмет моей задумчивости, он деликатно не стал уточнять, и так все понятно.

Поставив сковородку на плиту, я щедро закинул на нее большой кусок сливочного масла и пошел в комнату за документами. Чертыхнулся, схватив их жирными пальцами, но было уже поздно, пятна теперь точно останутся. Позорник, ничего не скажешь. Вернулся на кухню, положив их перед другом, и отправился засыпать картошку. Костя выразительно выгнул бровь, взял бумажки и принялся их бегло просматривать. Потом зачитался, удивленно хмыкая и поглядывая на меня, стоящего у плиты.

— Круто, — выпятив губу, проговорил он, дочитав до конца, — и за что ж это тебе так подфартило? В школу безопасности, как я понимаю, просто так не берут.

— Это из-за аварии, — я тоже присел за стол, — говорят, из-за нее во мне открылись какие-то способности, и теперь они хотят их развивать, попутно исследуя мой организм.

— Бред какой-то, — он недоверчиво сморщился, — ты ж не какой-нибудь супергерой из дешевого американского комикса. Обычный паренек, которого я знаю уже много лет. Пусть даже по башке стукнутый. Хотя… Если бы им просто требовался генетический материал, для опытов, скажем, то вряд ли бы они стали спрашивать твоего согласия.

— Вот и я о том же, — кивнул я, — с одной стороны все шоколадно так, что даже подозрительно, а с другой… Вроде как все логично. Как мне объяснили, я не уникален, есть еще люди с такими же отклонениями как у меня, знать бы еще только с какими. Так вот, именно поэтому, я думаю, они и заинтересованы в моем согласии. Если бы дело было только в исследовании, или в обучении, то скорее всего, моего одобрения даже спрашивать бы не стали, а так… я им для чего-то нужен. И именно добровольно.

— А что за обучение-то? Я по началу подумал что-то стандартное, вроде школы полиции, только посерьезнее, госбезопасность как-никак.

— Знаю не больше тебя, — мне пришлось пожать плечами, — все очень расплывчато. И так и будет, если только не подпишу бумаги.

— И что, это все из-за аварии? — Костя все никак не мог поверить в такую банальность, — тысячи людей ежедневно по всему миру в них попадают, и что-то ничего с ними сверхестественного не происходит.

— Может и происходит, да только мы об этом не знаем, — резонно заметил я, — но, как я понял, это не единственный фактор.

Мне пришлось пересказать слова полковника о том, что в больничке меня чуть не угробили при переливании крови, и что кровь, судя по всему, была не совсем обычная.

— Вот суки, — выругался мой друг, — мне конечно говорили, что там коновалы работают, но не до такой же степени… Надо в суд подавать. Еще и бабок срубишь на этом деле, кстати. Такое нельзя оставлять просто так!

— Бесполезно, — я покачал головой, — все документы уничтожены, а у них круговая порука. Тем более, как мне дали понять, виновника уже наказали — уволили без права врачебной деятельности.

— Большое утешение в случае твоей смерти, — фыркнул Костя, — садить таких надо!

— Надо, да только не больнице. Сам подумай, что было бы, начнись разбирательство. Со своих постов слетела бы куча народу: главврач, заведующий отделением, может быть даже преподаватели мединститута, которые выпустили будущего убийцу с дипломом врача. Они-то может и рады его наказать, как следует, да только вот себя наказывать никто не хочет.

— Мда… А что там с кровью-то не так было?

— То, что я выжил, да еще и без осложнений. И, судя по всему, донор играл не последнюю роль в этом деле. Полковник, конечно, не сказал напрямую, но я так понял, это был тоже не совсем обычный человек. Короче ничего не ясно, и вряд ли что будет, пока я не соглашусь на их предложение.

— Дела, — мой друг покачал головой, — как-то все это выглядит…

— Нереально?

— Да, пожалуй… В чистом выходе мы имеем что? Ты попадаешь в аварию, и тебя чуть не отправляют на тот свет в больнице. Потом обследуют и понимают, что с организмом у тебя не все в порядке, причем настолько, что требуется детальное изучение. Да еще и случай этот далеко не первый… Ты не боишься что тебя просто выпотрошат и…

— Я же тебе уже говорил, — я укоризненно посмотрел на него.

— Ну да, — кивнул он, — хотели бы — давно бы уже сделали, но все равно… даже не знаю, что тут сказать… подвох в чем-то да есть!

— Угу, вот только в чем ты не узнаешь, пока в это дело не влезешь. И знаешь, что? Я согласен.

— Ты серьезно?

— Да, почему бы собственно и нет? Тем более там есть приписка про сохранность моей жизни и здоровья.

— Гладко было на бумаге, да не видели овраги, — пробурчал Костя, — от «несчастного случая» никто не застрахован. А сделать его не такая уж и проблема.

— Да кому я нужен? Не за что меня сейчас жизни лишать.

— В том то и дело, что это сейчас, а вот потом, когда станешь уже не нужен, а знаешь по-прежнему много…

— Мне кажется, ты сгущаешь, — покачал головой я.

— Нет, просто стараюсь рассмотреть все варианты. Иногда все же неведение оказывается лучше.