Точка отрыва - Коллектив авторов. Страница 21

— Молодец, Орехов! — тяжело дыша, ротный перебрался через камни, — орден не обещаю, но под медальку дырку готовь…

— Звиздец! — в дверях появился сотрудник местной охраны, за ним стояли еще двое. Их, должно быть, привела убежавшая девчонка, — а чего это вы натворили?

— Мы натворили? — вызверился я на парней, — какого хера вообще происходит? Этот сначала хотел сожрать ее, потом моего напарника! В него магазин почти в упор выпустили, а он не сдох! А на эту посмотри! С такими травмами вообще живут?

ЧОПовцы были вооружены только дубинками, рациями, наручниками и фонариками. И, видно, мой праведный гнев и ПМ в кобуре заставили их отшатнуться назад. Но я потянул одного за рукав…

— Да не ссы. Зайди, глянь, вот она лежит… ручонку тянет, а пять минут назад была мертвой.

Тут с улицы донесся скрип резины по асфальту, потом удар, звон стекла и скрежет. Здание чуть дрогнуло.

— Маршрутка в торговый центр влетела! — крикнул кто-то из зала.

— Мужики, — старший из охранников достал телефон и наставил на нас с Ринатом, — без обид. Я понимаю, что вы при исполнении, у нас тут камеры, мы глянем запись, но я сфотаю ваши жетоны…

— Да фотай, жалко что ли, — хмыкнул Ринат, сменив магазин в пистолете, — а мы поедем. Ты прав, мы на службе… И нам кто-нибудь пробьет, наконец, покупки?

— Я посчитаю… — пропищала девушка.

Через десять минут мы уже ехали обратно, оставив торговый центр, в котором творилось что-то невероятное — давка, паника, крики. Мы ушли через черный ход и уехали…

На заднем сиденье лежат пакеты с едой, рядом сидит и курит в окно Ринат. А меня стали одолевать черные мысли о том, что с психами этими загадочными разберутся, а вот нам, возможно, действительно придется присесть лет на десять. В общем, настроение было ниже плинтуса до тех пор, пока с тротуара на дорогу не шагнул какой-то урод. Я с трудом затормозил и мягко боднул пешехода бампером. А тот, рухнув на капот, уставился на нас своими жуткими глазами, открывая окровавленный рот…

— Мля, этот такой же! — заорал Ринат, — да что происходит-то?

Я посмотрел по сторонам — людей хватает, но все явно чем-то напуганы. Кто бежит, кто очень быстро идет, стараясь держаться в стороне от других. Сдав назад, я оставил мужика копошиться на дороге, объехал его и, с пробуксовкой, рванул в сторону базы.

На базе все вышло совсем паршиво… После того, как обеспечив обедом личный состав, мы все рассказали, Андрей Сергеевич не придумал ничего лучше, как разоружить нас Ринатом и закрыть в оружейке. Благо хоть пиццу и две бутылки колы дали с собой… Да, еще я заметил, что трое наших ребят тоже были со следами оказания первой медицинской помощи. У одного так вообще на щеке отпечатки зубов, замазанные зеленкой.

— Просто охренительно! — я сел на подоконник. Окно было заложено кирпичом да еще и решетка из тридцать второй арматуры, — товарищ полковник нас торжественно передаст органам, и пришьют нам с тобой, Ринат, по сто пятой…

— Андрей Сергеевич правильный мужик, не будет он нас сдавать, — пробурчал Ринат, усевшись на пол у двери.

— Посмотрим… А на хрена тогда мы здесь?

— В воспитательных целях и до выяснения, — объяснил Ринат, — Я тут уже чалился пару лет назад, когда меня в соучастии в нападении на машину подозревали.

— Посмотрим… — я свернул в трубочку свой кусок пиццы и стал жевать, запивая эрзац-обед колой.

Помещение было два с половиной на пять метров. У одной стены от пола и почти до подвесного «Армстронг» занимал оружейный сейф, толщиной в полметра, из толстенных листов дюраля, со сдвижными дверцами. Массивные замки в толстых проушинах не давали никакого шанса без специального инструмента вскрыть это монументальное творение. У другой стены — два низких сейфа, старых еще советских. Там патроны хранятся. Посередине комнаты — офисный стол, рядом стул на колесиках. Чистота кругом, даже скрепки на полу не валяется. Дверь железная, с узким окошком и сдвижной бронированной заслонкой. Изнутри ее тоже можно запереть на замок на толстенные стальные ригели вверх и вниз, с поворотным рычагом. Справа от двери на стене — пластиковый ящик аптечки… о!

— Садись на стул, давай обработаем ногу, — я положил недоеденный кусок обратно в коробку, соскочил с подоконника и подошел к аптечке.

Все на месте: пара пачек таблеток от запора и от дрисни, пузырьки с йодом, с перекисью, спирт с ламинарией, пластырь, бинт, вата.

— Давай, — согласился Ринат, уселся на стул и стал разматывать пропитавшийся кровью бинт.

Щедро залив рваную рану перекисью, обработал ее края зеленкой и по-человечески перевязал.

— Воевал? — Спросил меня Ринат.

—Так, немного… — кивнул я, затягивая потуже повязку.

— Я сразу понял, из наших. Только друг твой, Леха, индпакет с собой всегда таскает. И вот, как выяснилось, еще и ты.

— Времена такие — много, кто воевал…

— Не скажи. Тут у нас только полковник да ты с Лехой из вояк, остальные все из ментов. Я — опер бывший из убойного. В Ленинском УВД служил, но не того засранца по протоколу пустил. Он у наших «наркотов» барабаном был, как оказалось. А в обратку отработать никак, уже прокурорские в теме были… В общем, схарчили меня потом, свои же.

— Обидно? — я забрался с ногами обратно на подоконник.

— Да я не в обиде. Четвертый год тут уже, мне нравится. И пулю словить шансов гораздо меньше.

— Как сказать, — посмотрел я на часы — пятнадцать ноль-ноль, — а полковник, он из органов?

— Нет, ГРУшник.

Оружейка находилась в самом конце коридора первого этажа конторы. Через открытое окошко выдачи оружия доносился звук работающего телевизора, там футбол показывают… Ринат откинулся на спинку кресла и, закинув ноги на стол, задремал. Выглядел он как-то паршиво и от еды отказался. Ладно, мне больше достанется. Я решил тоже подремать, благо подоконник широкий. И, примостившись поудобнее, тоже закрыл глаза. А что, солдат спит — служба идет.

Меня словно подкинуло — в конторе стреляли, были слышны крики. Я соскочил с подоконника, подбежал к двери и прислушался.

— … держи… куда бля! ...стой… — обрывками истерики доносилось до меня.

— Ринат! Просыпайся! Там херня какая-то, — сказал я и снова прильнул к окошку ухом.

Ринат проснулся, но это был уже не Ринат. Те же глаза, заставляющие сжиматься все внутри. Оно попыталось встать, упираясь ногами в пол, но не получилось, и кресло чуть отъехало к стене.

— Эй! — стал я ногой колотить в дверь, — откройте! Ринат в этого психа обратился! Слышите!

Меня, может, и слышали, но никто не спешил на выручку. Похоже, там сейчас их самих спасать надо… Тем временем Ринат свалился на пол. Его движения были такими, будто он пьян, пьян и голоден. Голоден так, что готов меня сожрать вместе со шмотками. Мысли в голове пролетали с бешеной скоростью. И я с такой же скоростью переместился за стол, отгородившись от Рината, который уже поднялся на ноги и шагнул ко мне, но уперся в стол, протягивая руки и скребя ногтями по столешнице. В конторе кто-то пальнул еще несколько раз… Я сделал пару шагов к окну. Ринат сообразил и пошел туда же. А я рванул обратно, схватил стул и, что было дури, шибанул им его. Ринат завалился на пол, успев вцепиться в мое «оружие», и мне пришлось его отпустить. Наконец, из бешеного потока мыслей я выхватил нужную — надо повредить Ринату голову, как тому Игорю! Но чем? Нет, правый хук у меня весьма достойный, но не настолько. Играли в догонялки еще пару минут. Я додумался. Когда Ринат встал туда, куда надо, я налег на стол, двигая его вместе с Ринатом к сейфам с патронами… Есть! Я подскочил к упавшему Ринату, схватил его голову двумя руками и стал молотить её об угол сейфа. При этом я орал так, что когда Ринат умер во второй раз, но уже окончательно, попытался снова позвать на помощь, но лишь прохрипел:

— Сюда! Есть кто?

Но кроме звуков работающего телевизора и какой-то возни, больше ничего. На всякий случай я закрыл дверь оружейки изнутри, провернув рычаг ригелей, затем забрался на подоконник, косясь на обездвиженное тело Рината. В стороне комнаты отдыха еще несколько раз стреляли, раздавались крики, а потом все стихло…