Пережить клиническую жизнь (СИ) - Байрактарова Анастасия Юрьевна. Страница 8

Держащий мои руки сказал ему что-то на непонятном мне языке. Я не смогла определить, что это за речь. Второй ответил коротко, будто отмахиваясь от него, и схватил мою задницу, больно сжав. Тут я сделала глупейшую ошибку. Так, как мои руки были в плену, я размахнулась головой и со всей силы ударила лбом ему в переносицу. Кровь хлынула у него из носа, из его иностранной речи, по моим догадкам, доносились проклятья и обещания меня медленно четвертовать. Хотя я могу и ошибаться, возможно, это были возгласы восхищения моему мастерству.

Виски больно начали пульсировать. Мои руки грубо скрутили, волосы сзади натянулись, я оказалась в забавной позе, как фигура из тетриса. Спина согнута, голова задрана вверх так, что свело шею. Пострадавший от меня паренек вытерся темной тряпкой и сплюнул мне под ноги. Я сжала зубы. Он с размаху ударил меня по лицу. В ухе зазвенело, в глазах запрыгали черные с цветным точки. Он грубо сунул руку мне между ног, щипая за внутреннюю сторону бедер. Вторую руку сунул мне под свитер, сжав грудь. Будто его задача была оставить на мне как можно больше синяков. Стоящий сзади отпустил мои волосы и запустил руку мне в джинсы. Его рука грубо двигалась, сминая все, что он нащупывал у меня в трусах. Водитель автобуса что-то крикнул им, прекращая едва не начавшуюся оргию. Они оба хохотнули и затолкали меня в автобус, еще раз наградив меня пощечиной.

Внутри я увидела еще трех девушек с опухшими лицами. Они смотрели в пол, боясь поднять взгляд. Я поняла, куда нас везут.

За тонированными окнами вздымались клубы дорожной пыли. Мелькали редкие деревья и бескрайние поля, выжженные солнцем. Охранники сидели напротив и не сводили с нас глаз. Автобус монотонно гудел и подпрыгивал на ухабах бездорожья.

Мой свитер промок от пота и влажного воздуха. Температура воздуха была около 40 градусов. В очередной раз автобус подпрыгнул на ухабе, раздался хлопок, машину накренило. Водитель остановился и вышел посмотреть поломку. Раздался выстрел, крики, топот. Охранники подскочили, выхватили пистолеты, открыли дверь и тут же автобус наполнился людьми в масках и бронежилетах. Охранники в секунду оказались лежащими лицом в пол, прижимаемыми дулами автоматов в спину. Я сидела с открытым ртом и вытаращенными глазами.

В автобус заглянул мужчина в костюме и скомандовал:

- Выходим.

Я поднялась и оглянулась на остальных девочек. Они сидели, уткнувшись глазами в пол и так и не шелохнувшись. Я бросилась к одной из них. Девочка, лет 17, модельной внешности, если не учитывать ее синяки и опухшее лицо. Я коснулась ее плеча и потрясла:

- Пошли, слышишь? Как тебя зовут?

Она не отреагировала. Я взяла в ладони ее лицо и подняла. Взгляд отсутствовал. Она была где угодно, только не здесь. Я бросилась к остальным девочкам, с ними всё повторилось. Я выпрямилась и пошла на выход.

- Они не выйдут сами, похоже им что-то вкололи... - бросила я мужчине в костюме, оборвавшись на последнем слове. Я смотрела за спину мужчины. Какая знакомая фигура. Мне показалось, я перегрелась.

- Далеко не уходи, я позову медиков.

Я уже не слушала. Медленно, стараясь не спугнуть свое видение, я двинулась в его сторону. Он стоял и смотрел на меня. Еще немного и он мог раствориться. Я больше не могла терзать себя сомнениями и бросилась к нему. Он развел руки, приглашая меня в свои объятия. Я уткнулась носом ему в грудь и замкнула руки у него за спиной. Я подняла лицо и посмотрела ему в глаза. Синие, как небо в ясную летнюю погоду.

- Вадик...

Вадик смотрел на меня и растерянно улыбался. Казалось, все исчезло, нет никого и ничего вокруг. Слова излишни, мы молчали и в ушах стояла тишина, не смотря на то, что вокруг кипела жизнь, велись разговоры, ездили машины.

- Сейчас я тебя отпрошу и мы поедем ко мне, - Вадик отпустил меня и нехотя отстранился.

Я закурила оставленную Вадиком сигарету и смотрела, как он по-свойски пожал руку и похлопал, прощаясь, по плечу мужчину в костюме. Он вернулся и кивнул в сторону черного байка.

- Что?! Байк?! Ты сюда на нем приехал? Можно я пойду пешком?

- Не переживай, я уже давно хорошо езжу на нем, - Вадик похлопал своего железного друга по сиденью. Матовый черный, без единой цветной линии мотоцикл смотрелся очень стильно. Только надписи "Honda" и "CBR250" выделялись белым цветом, а буква "R" - красным.

- У тебя же есть душ? - показательно вздохнув, спросила я. Вадик рассмеялся, обнажив белоснежные зубы. Появились озорные ямочки на щеках и я устало улыбнулась.

Мы мчались по узкой дороге, я обняла его сзади и старалась повторять движения его тела, чтобы ему было не сложно управлять байком. Было страшно и я чувствовала себя самым неудобным пассажиром на свете. Меня пугало хаотичное движение на дороге, постоянные сигналы машин и мопедов, бесстрашные пешеходы, прикрикивания, горбатые собаки и коровы... Все они участвовали в этой безумной дорожной суматохе и у меня в голове не укладывалось, как тут можно сохранять спокойствие и не попасть в дтп. Но спустя полчаса я доверилась Вадику и просто смотрела на мелькающие пейзажи, наслаждалась обдувающим теплым влажным ветерком, и мечтала о чашке крепкого кофе.

Пейзажи сменяли друг друга, вот появилась хорошая дорога и вдоль нее выстроились разноцветные вывески всевозможных магазинов, аптек, обменников и кафе. Многие заведения выставили доски с перечнем своих услуг на русском языке, из чего я сделала вывод, что здесь много туристов. На протяжении всей дороги расположились мото-такси, тук-туки и машины привычного нам такси. Кучками стояли водители, общались между собой и зазывали к себе прохожих. Продавцы сувенирных лавок выкрикивали все русские слова, что только знали. Получался общий гвалт, из которого можно выхватить только отдельные слова. Мне кажется, если уменьшиться в размерах и зайти в муравейник, получится то же самое.

- Браслеты! Кальяны! Сегодня в Tito"s вечеринка! Гашиш! Такси! Экскурсия! Поехали! Обмен выгодно!

Каждый старался сказать свое прямо в лицо, чтобы его точно заметили. В этом безумном хаосе все улыбались. Если я сойду когда-нибудь с ума, мое безумие будет выглядеть именно так.

Мы завернули в неприметный переулок и впереди показалось море. Солнечные лучи ныряли в волны и разбивались пеной о скалы и песок. С пляжных кафе доносилась музыка, официанты выставляли столики ближе к морю, зажигали свечи, устраивая романтику туристам.

Вадик остановился у наспех сколоченного деревянного забора.

- Приехали, - задорно улыбнулся он мне и подмигнул.

Я отворила калитку и зашла в небольшой чистый дворик. Площадка перед домом была залита бетоном, у забора росла молодая пальма, по периметру стояли цветы в расписных ярких горшках. Сам дом был покрашен в насыщенно голубой цвет, выглядел достаточно просто и аккуратно. На крытой террасе висел гамак, на крашеном полу стояло два кресла и плетеный столик. Разноцветные шторки были собраны и подпоясаны лентами.

Вадик завез байк во двор и закрыл калитку. Поймав мой взгляд, он по обыкновению простодушно улыбнулся и развел руками.

- Не роскошно, но вполне уютно, - будто извиняясь, продолжал улыбаться он. Я смотрела на него и невольно тоже начала улыбаться.

- Все отлично тут, Вадик. Ты мне душ обещал.

- Конечно, пойдем покажу, - спохватился он.

Мы прошли внутрь дома. Гостиная была совмещена с кухней и выходила окнами на пляж. Обстановка была крайне простая, стеллаж и бар были сделаны из досок своими руками и покрашены в темный цвет. Не удивлюсь, если Вадик сам их смастерил. Мы повернули из гостиной в коридор, в котором было две двери. Одна из них открывала дверь в ванную, вторая, по моим догадкам, была дверью в спальню. Вот и весь дом. Вадик всегда любил простоту и не испытывал тяги к излишней роскоши. Только то, что ему западало в душу, могло стоить дорого. Как правило, это транспорт.