Путь Кейна - Корнев Павел Николаевич. Страница 108

— В самом деле? — прищурился я.

— Его покровителям это не понравится.

Я пожал плечами.

— Тогда убеди его отпустить ведьму, Арчи. Сделай это и в крайних мерах не возникнет нужды.

— Я постараюсь, — пообещал инквизитор. — А вы обеспечьте порядок в городе!

Регент что-то неразборчиво пробурчал себе под нос и толчком распахнул дверь.

— Идёмте! — позвал он нас за собой. — Ещё не хватало, чтобы этот фанатик спалил ведьму, пока мы здесь мотаем друг другу кишки.

Я только посмеялся.

— Ну уж нет. Сами.

Кевин Свори обернулся и ожёг меня недобрым взглядом.

— Ты всё это заварил, Кейн! Тебе и расхлёбывать!

— Ну если так, — вздохнул я и несравненно тише добавил: — Потом не жалуйтесь…

В монастырь пришлось заезжать с задов, поскольку главные ворота блокировала взбудораженная толпа. Собравшиеся на площади горожане разделились на две группы: одни с гневными криками рвались к монастырю, другие с не меньшим усердием теснили их назад. Защитники церковной обители были куда малочисленней возмутителей спокойствия, но пока сдерживали натиск без особого труда. До драк дело не доходило, да и оружие никто на виду не держал, и, тем не менее, ситуация могла выйти из-под контроля в любой момент.

Погром — это плохо, но несравненно хуже уличные бои между противниками и сторонниками Церкви. Настоятель знал, что делал, когда распорядился выдавать провизию только среди паствы: в голодный год за лишнюю пайку люди мать родную продадут…

Настоятель встретил нас во дворе, он был спокоен и собран и нашему визиту нисколько не удивился.

— Какого чёрта вы творите?! — прорычал на него из седла Кевин Свори.

— Не понимаю вас…

— Ведьма! По какому праву вы схватили её?!

Церковник и взглядом не моргнул.

— Предназначение Церкви — бороться за чистоту душ…

Дальше я слушать не стал, легонько стиснул сапогами бока лошади и проехался по монастырскому двору, разглядывая высокие стены и восстановленные амбары. Нечего было и рассчитывать проникнуть сюда ночью и вытащить ведьму, не переполошив при этом многочисленную охрану. Расстановкой караулов занимался кто-то толковый; только сунься — мигом утыкают арбалетными болтами.

Я сделал ещё несколько кругов, затем вернулся к настоятелю, который так и остался при своём мнении. Ни Кевин Свори, ни Арчибальд переубедить его не смогли.

— Чего вы хотите? — спросил я, нависая над церковником.

— Простите?

— Чего вы хотите добиться, спалив ведьму?

Настоятель смерил меня пристальным взглядом.

— Стремление избавить этот мир от зла не кажется вам достаточным поводом действовать?

Я покачал головой.

— Не кажется. Инквизиция сжигает чернокнижников без лишней помпы, вы же устраиваете из этого настоящее представление.

— Ничего подобного!

— Сжигать людей — занятие не из приятных, — продолжил я. — Кевин не даст соврать. Это крики, вонь палёного мяса. Нужен весомый повод, чтобы решиться на подобное. Особенно когда это сулит в дальнейшем сплошные неприятности.

Глаза церковника опасно сощурились.

— Вы угрожаете?

— Говорю как есть, — не смутился я. — Сожжёте ведьму, начнутся беспорядки.

— Я не боюсь пострадать за веру!

— Начнутся беспорядки — совет баронов назначит нового регента.

Тогда сделке конец. Вы будете виновны в этом, вы и никто другой. И уверяю, новый регент с вами даже разговаривать не станет. Наверняка кто-то из его людей о ведьме и донёс…

Настоятель поджал губы, но сразу решительно тряхнул головой и объявил:

— Чему быть, того не миновать! Я не поступлюсь своей верой…

— И не надо! — перебил я его. — Просто отложите казнь. А взамен мы отдадим заброшенную церковь у южных ворот.

— Мне не нужны подачки!

— Так будет лучше для всех, — подключился Арчибальд.

— И ведьму будут судить, — выдвинул дополнительное условие Кевин Свори. — Никого не сожгут без княжеского суда!

Настоятель оглядел нас и позволил себе улыбку, отстранённую и холодную.

— Никого не сожгут без суда, — подтвердил он. Слово «княжеский» при этом не прозвучало.

Монастырь мы покинули четверть часа спустя. Арчибальд задержался переговорить с настоятелем с глазу на глаза, а Кевин Свори повернулся ко мне и сказал со всей возможной прямотой:

— Мы ещё хлебнём с ним лиха.

Я кивнул, но прежде чем успел хоть что-то добавить, на взмыленной лошади прискакал посыльный из замка.

— Ваша милость! Срочное послание!

Регент сломал сургучную печать, развернул свиток и тут же скомкал его.

— Что случилось? — забеспокоился я.

— Совет баронов. Собирается завтра, — парой рубленых фраз ответил седоусый рыцарь.

— Барон Мальтори решил воспользоваться ситуацией?

Кевин Свори посмотрел на меня и покачал головой.

— Нет. Это Далькири.

— Что?! — охнул я.

— Совет созывает Карл Далькири.

— Вот сволочь! — выругался я. — Шкуру с него спущу!

— Это ничего не изменит, — вздохнул регент. — Всё подстроено заранее. Вчера мне доложили, что Карл уехал в охотничий домик сразу после открытия монастырской часовни. О ведьме тогда ещё никто не знал.

— Я видел его с бароном Мальтори, — припомнил я.

— Одно к одному, — невесело усмехнулся Кевин Свори. — Я в замок, ты со мной?

— Нет, не думаю…

Охотничий домик барона Далькири находился в часе езды от города, в заболоченном краю, где топи переходили в густые непролазные леса. Выстроен двухэтажный каменный особняк был на небольшом островке, к нему вела насыпная гать. С противоположной стороны к лесу уходил шаткий мосток.

Пока ехал, изрядно продрог. Разгулявшийся на болотах ветер пригибал к земле сухой камыш и срывал с ветвей деревьев редкие листья, обжигал холодом лицо и морозил пальцы, а его резкие порывы заставляли слезиться и без того воспалённые глаза.

И простор. Кругом одна лишь пустошь, залитая светом тусклого осеннего солнца.

Не люблю.

И я посильнее натянул на голову капюшон.

На гати было хуже всего. С обеих её сторон меж сухого камыша и полянок пожухлой травы серебрилась вода, и не было никакой возможности свернуть ни вправо, ни влево. Только вперёд. И кто знает — не ждёт ли там меня арбалетный болт?..

Но назад я не повернул.

Вскоре потянуло дымом костерка, и дорога привела меня к двум шалашам, у которых зяб на холодном ветру десяток бойцов. Подъезжая к ним, я придержал коня и скинул с головы капюшон плаща.

— К барону! — коротко объявил после этого, но никто из охранников и не подумал выспрашивать подробностей.

— Его милость в доме! — простуженным голосом объявил мечник в подбитом мехом плаще, не отрываясь от помешивания кипевшего в котелке над костром варева.

Недоумённо хмыкнув, я направил коня дальше, и очень скоро поведение охраны перестало казаться вопиющей небрежностью: караульные на острове попадались буквально на каждом шагу.

К тому же встретивший меня у охотничьего домика рыцарь в наброшенном поверх доспехов плаще прекрасно знал, кто пожаловал к ним в гости.

— Позвольте, милорд, — с явственным южным акцентом произнёс он, протягивая руку к поводьям.

Я кинул их ему, спрыгнул из седла и поднялся на крыльцо. В небольшую прихожую набилось сразу три бойца, и один из них, с извиняющимися нотками, но без малейшего заискивания, попросил оставить оружие.

— Всем известен ваш крутой нрав, милорд, — пояснил он своё требование.

С кривой усмешкой я расстегнул оружейный ремень, кинул его на стол и распахнул внутреннюю дверь. Охотничий дом был невелик, и большую часть первого этажа занимал общий зал с развешенными по стенам рогатинами и порубленными щитами, головами зверей и связками эльфийских скальпов. Камин нещадно дымил, и в воздухе витали клубы дыма, но зато было тепло.

Я прошёл к огромному дубовому столу, во главе которого сидел Карл Далькири, скинул на пол плащ и уселся на свободное место. Между мной и бароном располагались четыре рыцаря, по два напротив друг друга.