Сыщик Брок. Дилогия (СИ ) - Буторин Андрей Русланович. Страница 116

– Почему сразу клоун? Акробат, может быть, или фокусник. На фокусника похож, между прочим. Да еще на какого! Шутка ли – полет меж мирами!..

– Ну, какой уж там полет, – засмущался польщенный сыщик. – Так, шажок, прыжочек…

– Как сказал Леонов: «Маленький шаг одного человека – и огромный скачок для всего человечества».

– Ты хотел сказать – Армстронг, – поправил Брок-один.

– При чем тут Армстронг? Я сейчас не о джазе, а о Луне.

– Так и я о том же. При чем тут Леонов-то? Он что, в вашем мире Армстронга в кино сыграл? По-моему, не очень похож. Полноват, да и амплуа не то, так сказать.

– Леонов – космонавт, – насупился Брок-два.

– Ах, ты об Алексее Архиповиче!.. Так он что, у вас первым на Луну ступил?

– А у вас разве нет?

– У нас нет. У нас Армстронг. Не музыкант. Астронавт. Американский.

– Американский?! – захохотал второй сыщик. – Ой, рассмешил… Американцы – первые на Луне?

– Ну да… А что тут смешного?

Брок-два загоготал так, что остановился и сложился пополам. Он пытался выпрямиться и что-то объяснить коллеге-близнецу, но успевал вымолвить лишь «амери…» и опять сгибался в судорожных приступах смеха.

– Ладно, все, – легонько пнул его коленом Брок-два. – Первыми на Луне были атланты. В допотопные времена. А нам пока не на Луну. Нам вон за тот угол, – махнул он туда, где начинался Нагорный переулок. – А потом на чердак – и в иную Вселенную. Всего лишь. Так что лавры Армстронга… ну хорошо, Леонова и… как там его?.. Вотчицева нам не грозят.

Зайдя во двор знакомого дома номер восемь, Брок быстрым шагом направился к левому подъезду. Остальные, проникшись серьезностью момента, безмолвно последовали за ним. Дверь на чердак почему-то оказалась закрытой. Это удивило, но не остановило сыщика. Он протянул руку к «близнецу»:

– Дай-ка браунинг.

– Я сам, – ответил тот, достал пистолет и нацелился в замок.

– Охренел? – подпрыгнул Брок-раз. – Сейчас весь дом сюда сбежится. А ну-ка дай!

Он выхватил у оторопевшего коллеги браунинг, вставил ствол между скобами, и не успел хозяин пистолета протестующе завопить, дернул оружие на манер рычага к себе. Гвозди, державшие ржавые скобы, с мерзким скрипом вышли из досок, и замок брякнулся на пол.

– На, жмотина, – сунул Броку-два пистолет в руку первый сыщик. Сам же толкнул дверь на чердак и, чихнув от пыли, привычно зашагал в темноту.

– Папа… – хотела что-то сказать задумавшаяся Сашенька, но оба сыщика и их помощник уже скрылись в чердачном мраке, и девушка кинулась их догонять.

Вышли из противоположной двери гуськом, один за другим. Саша на сей раз не стала доставать фотоаппарат; свой мир она и так уже наснимала за последние полгода, с тех пор, как ей подарили цифровик, вдоль и поперек, но выйдя из полумрака на свет, тут же потянулась к кожаному футляру. В полукилометре перед ней на живописном зеленом холме стоял терем. Или как там называется дворец, в котором жили в старину цари? Палаты? Значит, перед ней стояли палаты. Нет, терем все-таки звучит лучше. Да и выглядит очень даже красочно. Все это и успела продумать Сашенька, пока доставала из футляра камеру. А когда сделала пару снимков, до нее дошло и то, что она собиралась сказать отцу перед тем как зайти на чердак.

– Папа, – проговорила она, обернувшись к мужчинам, которые были сейчас, с разинутыми ртами и одинаково круглыми глазами похожи друг на друга все трое (Мирона выдавали лишь очки и лохматая шевелюра). – А ведь мы не в тот подъезд зашли. Мы ведь от нас в него заходили. А к нам надо было в соседний.

– Да-да… – сглотнул Брок. – Пойдемте отсюда. – Мужчины разом, как солдаты на плацу, развернулись и шагнули к двери, висящей, казалось, прямо в воздухе. Но это движение будто испугало дверь, и она тут же растаяла, став лишь облачком белого пара, которое быстро развеял легкий, теплый, совсем не зимний ветерок.

– Тепло у вас, – вытирая со лба выступивший пот, пробормотал Брок-два, хотя и догадался уже, что услышит в ответ.

И он это услышал.

– Не у нас, – ответил его двойник и коллега. – Ты не поверишь, но совсем не у нас.

Глава 17. Новый мир. И новый знакомый. Впрочем, новый не для всех

Броку стало не по себе. Да что там не по себе – очень страшно ему стало. Жутко даже. Он забыл и про чудеса подумать – вот до чего дело дошло. Ведь именно чудеса творились сейчас в непосредственной близости от сыщика. А если уж говорить прямо, тот он сам в эти чудеса и угодил. Непосредственно. По самую что ни на есть макушку вляпался.

Впрочем, точно в таком положении оказались и трое других путешественников. Но, если состояние Брока-два мало чем отличалось от «первоброковского», то Саша с Мироном, кроме объяснимого удивления и понятного в общем-то страха, испытывали еще и любопытство. Молодые люди непроизвольно прижались друг к другу спинами и вовсю крутили головами, озирая раскинувшийся вокруг поистине сказочный пейзаж. Про расписной терем на зеленом холме уже было сказано ранее. Но и кроме терема красот хватало. Взять хотя бы речку, огибавшую холм. Казалось бы – речка и речка. Ан нет! Непростой та речка была, а словно нарисованной на изумрудном бархатном листе опаловой краской. Прям тебе – Молочная река из сказки! Вот только берега не кисельные, но тоже вполне живописные, с янтарным сосновым бором по одну сторону русла и золотыми плесами по другую. Сашеньке так и захотелось раздеться и помчаться к этим манящим пляжам, упасть, зарыться в горячий песок, накувыркаться в нем вволю, а потом с разбегу броситься в голубовато-белую воду… Или что там – может, на самом деле молоко?

Кстати, желание раздеться посетило всех четверых. В мире, куда они столь неожиданно попали, царило лето. Хотя вполне можно было допустить, что в нем вообще отсутствовала смена времен года, и лето было здесь вечным. Почему-то в это очень легко верилось.

Саша первой сбросила шубку. Правда, купаться все-таки не побежала. А задала очень интересный вопрос, вертевшийся, в той или иной интерпретации, на языках у всей дружной четверки:

– А где это мы?

Разумеется, она не ждала ответа. Но ей ответили.

– В резиденции Царя-батюшки.

Саша резво отпрыгнула от Мирона и обернулась. В пяти-семи шагах от путешественников стоял худой, сутулый, совершенно лысый пожилой мужчина и с довольной улыбкой любовался их оторопелыми лицами. Да и было от чего оторопеть – ведь никого рядом еще секунду назад не было, кругом-то луговой простор – не спрячешься.

– А-а, это опять вы! – простонал вдруг Брок-два, и первый сыщик вместе с Сашенькой уставились на своего спутника, неожиданное высказывание которого поразило их не меньше, чем появление из ниоткуда незнакомца. Собственно, и у отца, и у дочери возникло отчетливое предчувствие, что удивляться им теперь придется часто, если не постоянно. И девушка поспешила тут же этим предчувствием воспользоваться, удивившись теперь уже странному выражению лица Мирона. Юноша выглядел хмурым и даже сердитым. Он так смотрел на незнакомца, что Саше сразу стало ясно: как раз для Мирона тот незнакомцем не являлся. Равно как и для сыщика под номером два.

– Кто это? – шепнула Сашенька, вновь подобравшись к другу.

– Тот самый, – прошептал в ответ Мирон, – старик с котелком.

– Где же у него котелок? – заморгала Саша.

Действительно, никакого котелка у лысого мужчины не было. Как и любого другого головного убора. И одет он был не в упоминавшийся Мироном черный плащ, а в такого же мрачного цвета костюм-тройку. Вот только пенсне, о котором тоже говорил юноша, на крючковатом носу старика присутствовало.

Мужчина покрутил шеей, словно ему жал воротник снежно-белой сорочки, и неторопливо подошел к Брокам, замершим чуть поодаль от Саши с Мироном.

– Добрый день, господа сыщики, – бодрым и сочным не по возрасту голосом приветствовал он «близнецов» и коротко, едва заметно кивнул.