Твой друг (Сборник) - Рябинин Борис Степанович. Страница 7

Об Альфе следует рассказать особенно подробно. История его драматична.

Альфа обнаружили в запертой квартире в небольшом городке, захваченном врагом в первые месяцы войны и теперь освобожденном. Неизвестно, сколько он оставался один до того, как его нашли, и куда делся его хозяин. Но за это время Альф превратился в скелет, обтянутый кожей. На полу стояла чашка с засохшей кашей. Альф не дотронулся до нее.

Собаку привезли в наш питомник, но без всякой надежды, что из нее может выйти какой-нибудь толк. На Альфа было страшно смотреть. Худой, плешивый от авитаминоза, в болячках, расчесах. Ко всему этому добавилось серьезное кишечное заболевание, да еще нервный шок. Пес всех кусал, в вольере метался как дикий зверь.

Лечение не приводило к успеху, и при очередном осмотре начальник школы распорядился выбраковать Альфа.

За обреченную собаку вступился капитан Мазорин. Альф приходился сродни лучшим собакам своей породы.

Генерал нахмурясь выслушал Мазорина, затем сказал:

— Какой смысл его оставлять? Он же не поправится.

Но Мазорин стоял на своем. Тогда начальник школы приказал:

— Выбраковать собаку и подарить Мазорину!

Это соломоново решение развеселило окружающих. Капитан же отнесся к нему с полной серьезностью и поблагодарил генерала.

На первых порах для Альфа, казалось, ничего не изменилось. Он продолжал жить в вольере, как и жил. Ему давали ту же пищу, что и раньше. И тем не менее он сразу почувствовал перемену: у него появился хозяин. Собака превосходно чувствует тонкости такого рода. И Альф начал поправляться.

Прежде всего он перестал рычать и бросаться на всех без разбора: появилась нормальная реакция на окружающее. Капитан гулял с ним несколько раз в сутки, потом стал повсюду брать с собой. Разрешал всем ласкать, кормить собаку.

Труднее оказалось излечить физические недуги Альфа. Но и они наконец постепенно стали сдаваться. Через месяц Альфа нельзя было узнать. Он поправился, оброс, заблестел шерстью. И превратился в статного и сильного красавца.

Очень скоро стали заметны благородство его натуры, влияние хорошего воспитания. Он не дрался с собаками. Самое большее — зарычит и отойдет прочь. Покровительственно относился к слабейшим. В питомнике было несколько щенков фокстерьеров. Видя незлобность Альфа, их стали часто подпускать к нему Скоро он превратился для них в няньку-кормилицу. Фоксы лезли Альфу прямо в пасть. Он терпеливо ждал, пока они насытятся. Даже стал худеть из-за этого. Пришлось ему увеличить рацион, а фоксов подпускать пореже.

Альф всем сердцем привязался к капитану. К ночи оказавшись в вольере, долго не мог успокоиться. Иногда кто-нибудь из бойцов, обслуживающих питомник, докладывал Мазорину через час или два: «Товарищ капитан, так и стоит, вас ждет…» Однажды стал ломать вольер. Сломал зуб, повредил другой. Но со временем привык к такому распорядку жизни, стал спокойнее. Но утром ел торопливо и все время смотрел: не идет ли капитан. Бойцы даже уговаривали его: «Да ешь ты, Альф, время еще есть…»

Полюбился Альфу велосипед капитана. Подойдет, хвостом повиляет от удовольствия, лизнет колесо или руль. Чтобы собаке было веселее, Мазорин стал оставлять велосипед у Альфа.

У Альфа оказалось поразительное чутье, Другие собаки не найдут — он разыщет. Дрессировать его оказалось одно удовольствие. Капитан кладет перед ним шапку, поводок, перчатки, чашку и еще немало других предметов. Командует: «Дай поводок!» Поводок подан. «Дай чашку!» Тащит в зубах чашку, да так осторожно тащит — чтобы не раздавить. Бывало, правда, что иногда он вдруг все начинал путать, делался несчастным, как будто виноватым в чем-то и… непередаваемо грустным В такие моменты Альфа оставляли в покое. Очевидно, это сказывалось пережитое нервное потрясение.

От прошлого у него осталась еще одна памятка: хронически больной желудок. Как-то он чуть не погиб от этого. Не ел три дня, на четвертый слег. Когда другие меры не помогли, капитан приказал дать английской соли. Оказалось, Альф наелся травы, чтобы прочистить ею желудок и кишечник, но эта собачья врожденная привычка стала теперь для него смертельно опасной.

Альф работал по всем службам. Охотно, усердно. Узнав его и с этой стороны, Мазорин окончательно убедился в том, что именно мешает Альфу спокойно переносить питомник и клетку. Слишком сильна была привычка к человеку, тяга к общению с ним. И капитан решил перевести его на свободное содержание. С тех пор Альф ни днем ни ночью не покидал своего друга.

Однажды Альф шел с капитаном по лесу. Вдруг собака набежала на что-то и остановилась; шедший позади Мазорин почти натолкнулся на нее. Оказалось — мина, хотя считалось, что в этом лесу мин нет.

Генерал, частенько приезжавший к нам, в конце концов заявил:

— Я за свою жизнь знал двух действительно хорошо дрессированных собак. И обеих звали Альфами. Один был у меня, другой сейчас у Мазорина…

Генерал, может быть, несколько преувеличил, но его похвала была приятна Мазорину. А вот Альф остался к ней безразличен. Собака радуется похвале только близкого для нее человека.

Гордо идет Альф рядом с капитаном. Черный как ночь, без единого пятнышка, только глаза поблескивают. Идеального экстерьера. Взгляд преданный, но грустный-грустный. Со взглядом уж ничего не поделаешь. Может играть, ласкаться к хозяину, а в глазах все равно будет никогда не исчезающая печаль. Может быть, этим он и покорил капитана?

Но Альф неузнаваемо веселеет, когда надо идти искать мины. Его призвание, как и всякой настоящей собаки, — в службе человеку.

Минно-розыскная служба — одна из самых молодых форм использования собак в военном деле. Она родилась в годы Великой Отечественной войны, когда обнаружился небывалый размах применения мин немецко-фашистскими войсками.

Уже при контрнаступлении советских войск под Москвой нашим саперам пришлось проделать гигантскую работу, прокладывая проходы в минных полях, которыми окружили себя гитлеровцы. По мере того как нарастали масштабы военных действий, все большие размеры принимало и минирование.

Поиск и обезвреживание мин требовали немало времени и сил, уносили немало жизней.

Надо представить кропотливость героического труда минера, кропотливость, связанную с непрерывным, выматывающим нервы риском. Восемьдесят уколов щупом на каждый квадратный метр. Щуп длинный, но он не спасет, если мина случайно взорвется. А таких случайностей сколько угодно. Иногда можно попасть концом щупа и в сам взрыватель.

Есть еще и электрический миноискатель. Но он показывает только металлические мины. А враг стал делать мины с деревянным, картонным (пропитанным смолой), стеклянным, цементным корпусом.

Мысль использовать для разминирования собак была сколь оригинальна, столь же и проста. Ведь ищет же собака преступника по его следу, безошибочно наводит охотника на дичь в лесу!

Первые собаки выкапывали мины. Но от этого скоро пришлось отказаться: собаки часто взрывались. В конце концов была разработана очень несложная и эффективная технология подготовки собак.

Собака явилась универсальным средством, пригодным для поиска мин любого типа. Она работает как на запах взрывчатки, так и на комплексный запах мины.

Первыми четвероногими минерами, показавшими отличную выучку и полную пригодность, были овчарки Джек и Фрося. В июле 1942 года состоялось их испытание. Когда их подготовка была закончена, приехала комиссия, Предложено было найти пятьдесят процентов мин на специально устроенном минном поле. Собаки нашли все сто. Но все же многие из тех, от кого зависело применение собак для минно-розыскной службы, в первое время сомневались, смотрели на их работу, как на фокус.

Следующее испытание проходило в фронтовых условиях. Минное поле было на территории, недавно отвоеванной у врага. Обширное пространство уже успело зарасти высокой густой травой. Кое-где виднелись колючая проволока и таблички с надписями по-немецки: «Achtung! Minen!» Солдат-вожатый Садищев, бывший осоавиахимовец, подружившийся с собаками еще в клубе служебного собаководства, прошел с Фросей все поле. Ни одной мины не нашел. Вернувшись, вожатый доложил начальнику школы, в то время еще полковнику: