Золотая паутина - Гандольфи Саймон. Страница 37

– Да, мы мало что знаем, – согласился с ним Трент, почувствовав, что Скелли затронул самую суть дела. По словам О'Брайана, проведенный кубинскими военно-морскими властями поиск «Красотки» был чрезвычайно поверхностным, – возможно, они не хотели привлекать к себе внимание. А судя по тому, что была применена взрывчатка, тот ценный груз, который спрятан на «Красотке», не мог пострадать от взрыва.

– Ангола – подходящее место для скупки краденых алмазов, – сказал Трент. Почему-то эта мысль неожиданно промелькнула у него в голове. И сразу же возникла другая неожиданная ассоциация – могло ли подействовать на показания магнитометра существование известковой «крыши» в подводной пещере. Он с тревогой спросил об этом Скелли.

Скелли, подумав минуту, ответил:

– Ни в коей мере.

Трент лежал на спине, солнечные лучи согревали его. Еще вчера солнце было самым страшным его врагом, а сегодня оно – друг и целитель. Он поднялся на ноги и заковылял к маяку. Из Нассау вышел военный катер, который должен забрать тела убитых, но он прибудет не ранее чем через шесть часов. Один из людей Скелли, чтобы охладить трупы, смочил простыни водой. Скелли босыми ногами прошлепал по доскам пола и остановился за спиной у Трента, который обернулся и задумчиво произнес:

– Мне нужно знать, кто был четвертым членом команды «Красотки». И еще я хочу знать, кто стоит за всем этим – кем бы он ни был и какая бы тут ни была замешана политика.

Он снова взглянул в глаза Скелли, намереваясь перетянуть его на свою «территорию». Он готов был дать ему время на размышление, поэтому и не торопил. Ему необходима его поддержка, либо, в противном случае, – разрыв. Скелли перевел взгляд с Трента на трупы на причале, затем снова посмотрел через окно на море. Солнечный свет, отраженный от песка, подсвечивал его снизу, так что его похожая на череп голова как будто висела под потолочными балками.

– Вы видели мое досье, – напомнил Трент.

Скелли потер одну ладонь о другую, стряхивая с рук песок.

– Вы полицейский, – спокойно продолжал Трент, – но я вовсе не хочу, чтобы вы зачитывали мне статьи закона в связи с моей деятельностью.

Скелли снова посмотрел на мокрые простыни, которыми были покрыты трупы.

– Как говорят американцы, положение дерьмовое… Впрочем, чего бы вы хотели?

– Мне плевать на политику – я хочу услышать от вас нечто другое, чтобы я вам поверил, – сказал Трент. – А кроме того, мне нужна надувная лодка и полный баллон для акваланга.

– А не хотите, чтобы я преклонил колено и поклялся, положив руку на мертвое тело?

– Не помешало бы, – добродушно ответил Трент. – И проверьте у американцев – что это за суда рыбачили в проливе прошлой ночью. Да пусть кто-нибудь из ваших специалистов прощупает этих рыбаков, чтобы нам не попасть в ловушку. Меня особенно интересуют суда с дизелями «Катерпиллера».

– А О'Брайана выведем из игры, – сказал Скелли.

– Отбросим всякую политику, – поправил его Трент.

***

Родди де Санчес возвращался на рассвете в Гавану. «Веди себя как обычно», – велел ему отец. Родди восемь часов занимался разбором папок в архиве, потом сыграл шесть сетов в теннисном клубе и подвез свою подружку по дороге домой. Он ехал со скоростью сорок километров в час, чтобы сэкономить бензин, и, подъехав к дому, поставил машину на площадке рядом с отцовской казенной «Волгой». Захватив спортивную сумку, он обошел дом с задней стороны и посмотрел наверх. В окнах отцовского кабинета горел свет. Поколебавшись, Родди вошел в дом через кухню.

Мать сидела за столом, сложив руки, как будто молилась мраморному пестику и ступке, в которых толкла чеснок и красный перец. Родди наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, – острый запах чеснока ударил ему в нос. Он на минуту положил руку на плечо матери. Сейчас ему особенно хотелось ощущать материнское тепло, но они были чужие друг другу. «И щека у нее холодная, гладкая и равнодушная, как оберточная бумага», – подумал про себя Родди.

– Отец ждет тебя, – официальным тоном произнесла она.

Да-да. Через минуту он спустится, только отнесет сумку наверх. Поднявшись в свою комнату, он разобрал грязную спортивную одежду, посыпал в теннисные туфли тальку. И машинально делая все это, он все время чувствовал, что готов взвыть и провалиться в тартарары.

Еще месяц назад он мог вполне искренне утверждать, что хорошо знает, каков настоящий Родди: он добрый малый, с ним интересно, он более или менее внимателен к окружающим, может посмеяться над самим собой; возможно, не бог весть какой мыслитель, но знает свое дело, лоялен в силу привычки, из-за лени, или же просто умеет довольствоваться малым. В общем, живет сам по себе, и живет неплохо.

Спустившись по лестнице в кабинет отца, Родди увидел адмирала сидящим за столом. В одном из кожаных кресел прикорнула Мария – сестра Родди и гордость родителей. Она выступала в национальной сборной команде по плаванию. Высокого роста, широкоплечая и длинноногая, с коротко подстриженными волосами, она казалась типичной спортсменкой, однако в ее манерах и лице была видна почти агрессивная чувственность, что явно контрастировало с ее спортивной фигурой. Когда Родди смотрел на нее, ему часто казалось, что это какая-то дикая помесь коммунистической женщины нового типа со знойной латинской соблазнительницей из Голливуда.

Родди поздоровался с сестрой и обратился к отцу:

– Ты велел мне вести себя как обычно, так что я заехал в клуб.

Адмирал отложил свои бумаги и закрыл колпачком паркеровскую ручку с золотым пером. Тихим монотонным голосом он передал рапорт капитана рыболовецкого судна, который обнаружил мертвыми всех членов десантной группы – их тела были сложены грудой на причале в Лобос Кэй. По-видимому, багамцы подбросили на остров подкрепление, пролетев на вертолете без огней очень низко, чтобы не попасть в зону наблюдения радара.

– Но как же они узнали?

– Видимо, радист передал какой-то код, о котором мы ничего не знали. – Адмирал отмахнулся от вопроса, как будто это не имело значения. – Когда Рокко прибудет в Нассау, мы узнаем, жив ли англичанин.

– И жива ли сестра Рокко, – добавил Родди.

– Столько смертей – не слишком ли много для него? Почему бы нам раз и навсегда не забыть про эту «Красотку»? – спросил он и обернулся к сестре, надеясь найти у нее поддержку. Но увидел только презрение в ее глазах.

Адмирал положил ручку в средний ящик стола и закрыл его. Пальцы начали постукивать по тисненной золотом коже бювара [7]. Родди смотрел на эти пальцы и вспомнил один из тех редких случаев, когда отец играл с ним в детстве, приговаривая: «Вот церковь, а вот колокольня, открой двери – вот и народ». Теперь кожа на руках отца была покрыта темными старческими пигментными пятнами. Родди силился пробудить в себе чувство симпатии к отцу и отнестись с одобрением к его действиям, но ощущал только разделявшую их бездну. Они с отцом, как и с матерью, были чужими друг другу.

– Что я должен сделать, отец? – спросил он, устало пожав плечами.

– Свяжись со своим американцем, Родриго.

Глава 19

Небо было чистое, ярко сверкали звезды. Через два часа взойдет луна. Надувная лодка взлетела на вершину волны, катившейся к коралловым рифам. С высокого гребня Трент осмотрелся. По правому борту на фоне белой пены виднелось темное пятно. Трент переложил руль и, дав полный газ, проскочил в проход между рифами.

Оказавшись за кромкой рифов, Трент сделал крутой вираж, направившись к месту, где лежала на дне «Красотка». Подвесной мотор в сто лошадиных сил ревел мощно и уверенно. Легко нагруженный «Зодиак» скользнул над обозначенным пунктом. Трент бросил якорь и надел подводное снаряжение. Условия безопасности под водой требовали, чтобы были предусмотрены все детали, и по пути через пролив он продумал весь план операции. Скелли достал для него все необходимое: гидрожилет, клапан-регулятор, компьютер для подводного плавания, подводное ружье, фонарь, ломик, сорок метров каната, запасной баллон.

вернуться

7

Настольная папка; обычно с писчей и промокательной бумагой, конвертами.