Золотая паутина - Гандольфи Саймон. Страница 41

Растянувшись на палубе катера, Родди отдышался и сказал:

– У того, кто планировал эту встречу, явно извращенное воображение.

Пепито лениво усмехнулся и, проплыв на малой скорости еще несколько сот метров от берега, дал полный газ. Катер плыл на юг, параллельно берегу, со скоростью тридцать узлов. Пепито переложил руль, и они пошли ближе к береговой полосе. На берегу не было никаких построек – ничего, кроме пальмовых деревьев и серебристого песка. Берег казался необитаемым. Наконец Пепито указал рукой на сидевшего в тени одинокого человека и сбавил скорость. Родди выпрыгнул из катера.

Американец – Смит, в мягком полотняном костюме, сидел на обломке выброшенного морем дерева. Его очки в металлической оправе поблескивали на солнце, он читал спортивный раздел вчерашней «Майами геральд». Бережно сложив очки в футляр, он засунул их во внутренний карман.

– Рад снова видеть вас, – приветствовал он Родди с дружелюбной улыбкой. Родди присел рядом и сказал:

– Надеюсь, вам пригодились те имена, которые я назвал вам в прошлый раз.

– Да, конечно, о них наводят справки, – ответил Смит. – А что, у вас есть сведения о других людях, связанных с торговлей наркотиками?

– Да, очень ценные. – Родди уже еле различал пенистый след катера Пепито. – Далеко отсюда до дороги? – спросил он.

– Чуть больше трех километров, – ответил Смит. – На перекрестке Большой мексиканец расставил своих людей. Он хорошо организовал эту встречу, продумал все до мелочей. Может быть, сложновато, но зато надежно, а это в конце концов самое главное. Если в Вашингтоне узнают, что мы с вами прошлись по одной дороге я сразу же лишусь своей должности. А здесь, вдали от всех путей, мы спокойно сидим, как влюбленная парочка.

– Минутку, мистер Смит. Согласно правилам, нужно дважды обойти кругом, и только тогда договоренность может считаться формально подтвержденной.

Смит приподнял одну бровь.

– Так значит, наш договор носит неофициальный характер?

– Нет. – Родди так захотелось оказаться сейчас дома, на Кубе, но было уже поздно. В ЦРУ, конечно, есть его досье с фотографией, так что Смиту, наверняка, известно его имя. А если пока и нет, то он будет знать его к заходу солнца. Он все еще колебался.

– Нет ничего проще, чем получить пулю в лоб, – отозвался Смит. – Советую вам доверять мне.

Родди питал недоверие ко всем гринго, а к этому – такому спокойному и подчеркнуто вежливому – в особенности – Смит хорошо владел разговорным испанским, в то время как большинство других гринго были совершенно невежественны, да к тому же громогласны, грубы, плохо воспитаны и наглы. Кроме того, все они были расистами, их нетрудно было раскусить. Смит очень отличался от них.

– Вы знаете, кто я такой? – спросил Родди.

– Вы – Родриго де Санчес, лейтенант военно-морской разведки Кубы, сын адмирала Антонио Мария де Санчес. Вы стремитесь продвинуться по службе, но для этого вам нужно было бы поменьше играть в теннис и быть поразборчивее. Подумайте, с чьей женой вы спите. – Смит пожал плечами и усмехнулся. – Что, не ожидали, лейтенант? Сейчас только дураки верят в секретность. При нынешнем прогрессе в мире любая компания, предоставляющая кредитные карточки, знает о вас больше, чем ваше собственное учреждение. И ее сведения, наверняка, надежнее, потому что она хочет получить от вас деньги, а не вашу работу.

Родди нехотя рассмеялся. А Смит продолжал:

– Я уже говорил вам – будьте осмотрительнее с чужими женами и с теннисом. Мы с вами могли бы изыскать возможность взаимовыгодного сотрудничества, и я предпочел бы, чтобы вы поднимались по служебной лестнице, а не впутывались в какие-то истории.

– Мне нужно немного остыть, – сказал Родди и вошел в море.

Как только лейтенант погрузился по грудь, он тотчас обернулся, как бы приглашая американца последовать его примеру. Смит поколебался, но наконец с неохотой разделся и присоединился к Родди.

– Вы очень осторожны, лейтенант, – заметил он.

– У меня аллергия к микрофонам, – ответил Родди и повернулся спиной к берегу. Зачерпнув в ладони воду и пропуская ее между пальцев, он наконец-то произнес. – Несколько старших офицеров военно-морского флота Кубы намереваются бежать в США на военном судне, мистер Смит. Им нужна письменная гарантия от Государственного Департамента по четырем пунктам.

Лицо Смита оставалось все таким же спокойным.

– Назовите условия.

Родди продолжал молчать, и тогда Смит пожал плечами.

– Ну, ладно, я организую встречу. Каковы сроки?

– Дело срочное, – ответил Родди.

Полицейский вертолет пролетел над катамараном «Золотая девушка», перед тем как высадить Трента на острове Южный Андрос. Поскольку «Зодиака» уже не было, Марко подвел катамаран к берегу и пришвартовал его к маленькому причалу, бросив только один якорь вместо двух и не прикрепив к якорю буй, как обычно это делал Трент в водах Карибского моря. Тогда, в случае, если бы якорь застрял в коралловых рифах, его можно было бы вытянуть за трос буйка.

Марко сбежал по причалу навстречу Тренту и закружил его в медвежьих объятиях.

– Ну, ты и крутой парень, Трет, – крикнул он и, отступив на шаг, взглянул Тренту в глаза. – Ты спас мою сестру, теперь я твой должник. А отец велел передать, что ты всю жизнь можешь бесплатно обедать в лучшем ресторане Ньюпорта.

Поблагодарив от себя. Марко схватил Аурию и бросил ее в объятия Трента, как рождественский подарок:

– Приветствуй героя, вернувшегося домой с войны.

Аурия вырвалась из рук брата и оттолкнула Трента. Рик Хьюитт стоял поодаль, в ожидании, пока на него обратят внимание.

– Привет, ну как в обратный путь? – спросил его Трент.

– Кажется, от меня было мало проку. Похоже, я чем-то отравился, – ответил Рик.

– Он валялся, как дохлый поросенок, – пошутил Марко, похлопывая Рика по спине.

– Послушай, мне очень жаль, что мы не смогли подобрать вас. У нас на хвосте все время сидел кубинский патрульный катер, мы, право, ничего не могли поделать, – обратился он к Тренту.

– Так я и предполагал, – отозвался Трент. Ему хотелось поговорить с Риком наедине, и он попросил Марко заправить его мотоцикл. – Мне надо в Нассау – заменить потерянное оборудование.

Они шли с Риком по причалу вдоль берега, а затем присели на песок в тени пальмы. Рик напряженно ждал, но теперь, когда рядом не было Аурии, он казался несколько более раскованным.

– Как у тебя с желудком – все в порядке? – спросил Трент и поинтересовался, когда он почувствовал недомогание. Рик рассказал, что легкая тошнота появилась в тот момент, когда Трент и Аурия грузили в лодку якорные канаты. Затем они отплыли, а он решил остаться на палубе и встал у штурвала. Марко принес ему чашку супа, но это не помогло, наоборот, его сразу же вырвало, и ему пришлось лечь в постель.

– Я был без сознания несколько часов, – добавил он.

– Ты не первый, кто страдал морской болезнью, – ответил ему Трент. – Ты бы присел – у меня к тебе разговор. Мне очень жаль, но твой отец умер.

Рик сел, прислонившись спиной к стволу дерева и опершись костлявыми локтями на колени.

– Он умер сразу, наверное, не успел ничего почувствовать, – продолжал Трент. – В машинном отделении произошел взрыв – это сплошь и рядом случается на яхтах. Вероятно, скопление газа в камбузе – плита и холодильник работали на бутане.

Рик кивнул головой. Лицо у него стало белым как мел.

– А мой отец застрелился, – сказал Трент. – Из-за денег.

– Очень жаль, – тихо выговорил Рик, глядя в сторону.

– Я и сам не знаю, почему сказал тебе об этом, – продолжал Трент, – просто хотелось поделиться.

– Ничего, все в порядке. – Рик смотрел в море, как будто это был экран, на котором отражались его мысли и воспоминания. Помолчав минут пятнадцать, он вздохнул:

– Он был добрый, правда. Не то чтобы он был очень хороший человек – немного легкомысленный, да я привык к этому с юности. Но он был добрый, я любил его, несмотря ни на что. – Он посмотрел на Трента. – А что случилось с остальными?