Внемлющие небесам - Ганн Джеймс. Страница 6

В кабинете речь шла о квантовом шуме.

— Квантовый шум — в пользу низких частот.

— Однако он устанавливает их нижний предел.

— Согласно расчетам Дрэйка, самым целесообразным, с точки зрения уровня шума, являются частоты между 3,2 и 8,1 сантиметра.

— Дрэйк, Дрэйк! Да что там он знал! За нами — преимущество в целых полсотни лет исследований. Пятьдесят лет технического прогресса. Столько лет назад мы могли отправлять радиосигналы в радиусе тысячи световых лет, а лазерные — до десяти. А теперь эти величины возросли, по крайней мере, до десяти тысяч и пятисот соответственно.

— А если там никого нет? — хмуро отозвался Адамс.

— Короткими импульсами, как убеждал Оливер. Сто миллионов ватт в одну десятимиллиардную секунды рассеиваются по всему радиоспектру.

— Мак, можно тебя попросить, подлей-ка мне.

И Макдональд стал пробираться меж группками гостей по направлению к бару.

— …а я так и сказала Чарли, — признавалась в уголке двум приятельницам какая-то женщина, — если бы мне платили десятку за каждую обкатанную пленку, я б и не сидела здесь, в Пуэрто-Рико…

— …нейтрино, — говорил кто-то.

— Чушь, — ответил другой в то время, как Макдональд, осторожно наливал в стакан пшеничный спирт, а потом разбавлял его апельсиновым соком. — Единственное по-настоящему логичное средство — волны.

— О, я знаю, это те самые, еще не открытые, но которые предполагается открыть черва каких-нибудь десять лет. Вот только прошло уже почти пятьдесят лет с тех пор, как Моррисон выдвинул свою теорию, а мы их все еще так и не открыли.

Макдональд лег на обратный курс через всю гостиную.

— …доконает меня эта его ночная работа, — сообщила чья-то жена. — Целый день дети на головах ходят, а он еще и заявляет, встречай его на пороге, когда он возвращается на рассвете. Ромео!

— …а может, они там все только слушают? — уныло изрек Адамс. — Так вот, как мы, — сидят и слушают, поскольку это значительно дешевле, чем передавать?

— Вполне возможно, — согласился Макдональд. — А не думаешь ли ты, подобное кому-то уже пришло в голову, и они все-таки начали передавать?

— Поставь себя на место остальных и подумай, — твоя догадка посетила всех сразу. Тогда можно просто сидеть и слушать. Вели там вообще есть хоть кто-то. Ток это, или иначе, все равно уши вянут и мороз по коже от всего этого.

— Ну ладно, ладно. Мы должны что-то передавать.

— А что бы ты передал?

— Над этим надо слегка поразмыслить. Может, ряд простых чисел…

— А если это не математическая цивилизация?

— Идиот! Как бы они тогда построили антенны?

— А может, по-простому, как радиолюбители. Или, может, у них антенны встроенные, а они об этом даже и не догадываются.

— А может, это у тебя встроенная антенна, и никому об этом не ведомо?

Банка у Макдональда опустела. Он направился на кухню.

— …добиваться такого же времени на Большом Ухе. Даже если никто и не передает, мы могли бы уловить повседневный шум радиопередающих устройств цивилизации, удаленной на десять световых лет. Проблема только с дешифровкой, а вовсе не с приемом.

— Они уже и так пытаются ловить, — во время исследования ближайших звездных систем. Попроси у них какую-нибудь запись и разработай себе программу.

— Годится. Так я и сделаю. Дайте только мне немного времени, накропаю заказ…

Макдональд оказался рядом с Марией. Он обнял ее за талию и привлек к себе. — С тобой все в порядке? — спросил он.

— В порядке…

Однако ее выдавало лицо. «Устала», — подумал Макдональд. Его постоянно тревожила мысль, она стареет, и уже вступает в средний возраст. С приближением собственной старости он как-то смирился и смело встречал ее, ощущая груз прожитых лет. Впрочем, в душе он продолжал чувствовать себя двадцатилетним, хотя прекрасно знал: ему стукнуло сорок семь. Вместе с тем он ощущал радость обреченного счастья, покоя и невозмутимости. За все это он готов платить юношеским восторгом, увлеченностью и самой верой в собственное бессмертие. Но Мария!..

— Ты уверена?

Она кивнула.

Он привлек ее к себе.

— Я бы хотел снова остаться с тобой. Как всегда.

— И я тоже.

— Скоро мне собираться.

— Это обязательно?

— Я должен сменить Саундерса. Пусть и он немного повеселится со всеми.

— А вместо тебя нельзя послать кого-то другого?

— Кого же? — Макдональд с добродушной беспомощностью протянул руку в сторону собравшихся в небольшие группки, тесно связанными узами упорядоченных звуков человеческой речи. Она лилась непрерывно. — Смотри-ка, неплохо развлекаются. Мое отсутствие пройдет незамеченным.

— Но я-то замечу.

— Разумеется, querida.

— Ты им и мать, и отец, и священник — в одном лице, — сказала Мария. — Уж очень ты их опекаешь.

— Приходится удерживать всех вместе. В конце концов, на что еще я гожусь?

— Да, наверное, уж на что-нибудь и сгодился бы…

Макдональд только покрепче обнял ее одной рукой.

— Вы только гляньте на Мака с Марией, — проговорил какой-то заика. — Какая дьявольская п…п…преданность!

Макдональд с улыбкой снес похлопывание по плечу, старательно прикрывая Марию.

— Увидимся позже, — объявил он.

Проходя по гостиной, он слышал, как кто-то говорил:

— Эдди советует как следует присмотреться к цепным макрочастицам угольных хондритов. Кто знает, из какого далека они прибыли. А может, их прислали, и, кто знает, какое послание содержат частицы.

Он прикрыл за собою двери, и галдеж сменился просто шумом, переходящим в ропот. На мгновение он задержался у распахнутой дверцы автомобиля и поднял взгляд к небу.

Ропот из гостиной нечто ему напомнил. Динамики в пультовой. Все эти голоса, которые непрерывно и безостановочно говорят, говорят, а он не понимает ни слова. У него блеснула какая-то мысль. Хорошо бы сосредоточиться на ней. Однако он выпил гораздо больше одной банки пива. А может, недопил?

После долгих часов прослушивания у Макдональда всегда слегка кружилась голова, но в эту ночь было намного хуже. Может, из-за всех этих разговоров, пива или чего-то, пока еще неосознанного.

Тико-тико, тико-тико…

Даже если они ухитрились бы принять некое послание, то, прежде чем удалось завязать хоть какое-то подобие диалога — допустим, с ближайшей из возможных звезд — все равно к тому времени от них не осталось бы на свете и следа. Из какой фанатичной самоотверженности рождается их долготерпение?

…Что за психи в Пуэрто-Рико?..

Вот еще пример из религии. Достаточно вспомнить эпоху возведения средневековых соборов, строительство которых продолжалось целые столетия:

— …эй, приятель, что поделываешь?

— Да вот, работаю поденно за десять франков.

— Ну, а ты?

— Укладываю камни.

— А ты… ты-то что делаешь?

— А я возвожу собор.

Большинство тогда возводило соборы. Большинство, скованное религиозно-фанатическим помешательством — одержимостью осознания собственной предназначенности, своей особой миссии. Это давало силы работать всю жизнь без малейшей надежды узреть дело своих рук.

Уши есть, а нас не слышат…

Простые каменщики и поденщики со временем уходили. Оставались лишь, те в чьих душах продолжала жить идея — мечта. Но сперва те, оставшиеся, должны были с самого начала стать одержимыми.

Из-за звезд поедет крыша?

И сегодня он слышал голоса — почти такие же, как и во время ночных дежурств. Они настойчиво пытались сообщить нечто срочное, только ему предназначавшееся, однако он не смог разобрать ни слова. Лишь отдаленное бормотание, назойливая и раздражающая болтовня.