Я родилась пятидесятилетней...(СИ) - Веселая Мария. Страница 82

— Да, вроде всё, — я в нетерпении поигрывала корзинкой.

Оглянувшись и остановив взор на мне, папа улыбнулся:

— Ты похожа на Красную шапочку, дочка.

В смысле?!

С недоумением посмотрев на себя в зеркало, я не удержалась и прыснула. Алая ветровка, за выбор которой я отчаянно воевала с мамой, так как она непременно хотела купить мне розовую, или хотя бы фиолетовую, была накинута с капюшоном, скрывая волосы и половину лица. Я не собиралась мокнуть под дождём и набросила его ещё в прихожей. К сожалению, на загипсованную руку верхняя одежда надевалась плохо, так что держалась красная прелесть исключительно на завязке у горла и на одном рукаве. Чёрные джинсы создавали приличный вид, но плетёная корзинка окончательно добивала образ.

Чёрт.

А еду я к волку, согласно местным легендам.

В то, что человек может резко, месяца так за два, обрастать шерстью, я слышала. Гормональные сбои сейчас нередки. Термин ликантропии, как психологического заболевания, мне тоже был известен. А вот то, что когда-то давно квилеты обращались в огромных волков или умели высвобождать свой дух из тела, разговаривая с ветром, лесными животными и тому подобные сказки, я принимала со скептицизмом. Некоторые индейцы курят и едят совершенно легально разные грибы и травы с наркотическими свойствами. Из-за низкого уровня образования, которое только поддерживает американское правительство, некоторые индейцы не знают самых банальных фактов, не говоря уже о физических законах и реальных физиологических возможностей человека. Высшее образование имеют процентов десять от всего населения резервации.

«Ты про вампиров в медицинской академии тоже не читала, душенька», — язвительно напомнило мне моё подсознание.

Нет, вампиры — это другое. Вампиры не перекидываются туда-сюда, они стабильны, они — моя надежда на то, что человечество сможет найти лекарство от всех болезней.

Рассуждая о радужных, но пока далёких и немного призрачных перспективах, я слушала новости о резервации. Кто женился, кто уехал, кто куда поступил. О плохих событиях Чарли старался умалчивать.

Но я знала, что они были.

Вообще положение индейцев вызывало у меня бурю протеста и презрения к двуличному американскому правительству, о которой я, конечно, папе шерифу не рассказывала.

Начать с того, что жители резерваций, официально признанные «опекаемыми» правительством в лице местных чиновников, часто становятся жертвами мошеннических действий, в том числе со стороны представителей банков, работающих в близлежащих к резервации населенных пунктах штата, с попустительства тех же самых чиновников, к слову. Пользуясь малограмотностью и доверчивостью индейского населения, склонностью многих индейцев к злоупотреблению алкоголем и наркотическими веществами, корыстные банкиры вовлекают индейцев в мошеннические схемы, в результате чего коренные жители становятся должными банкам крупные суммы денег.

Подавляющее большинство индейцев — безработные и вынуждены жить на государственные пособия. Смешно, по мне лучше бы освободили этих ребят от налогов! Тем самым американское правительство держит их на «финансовой игле» и превращает некогда воинов и трудяг в зависимых тунеядцев, которые от безделья спиваются или «садятся на иглу».

Естественно, что далеко не всем из думающей части индейского населения нравится такое положение коренных жителей Соединенных Штатов. Тем более, что США открыто издеваются над национальными чувствами индейцев. Так, на знаменитых отобранных у индейцев Чёрных горах выбиты изображения четырёх американских президентов — именно тех, что и отбирали земли у коренного населения Северной Америки.

Было бы забавно, если бы не было так грустно.

С землёй вопрос совсем отвратительный. После того, как президентом США стал Эндрю Джексон — горячий сторонник концепции переселения индейцев в пустынные земли Юго-Запада, американское правительство приступило к переселению индейцев с Юго-Востока США на Юго-Запад.

Путь, который предстояло пройти «краснокожим», вошёл в историю как «Дорога слёз». Только за десятилетие с 1828 по 1838 годы более восьмидесяти тысяч индейцев было переселено к западу от реки Миссисипи. В целом же насильственное переселение индейцев продолжалось до конца 1870-х годов. За время переселения погибли десятки тысяч индейцев. Так, только во время переселения племени чокто, проходившего в 1831–1833 годах, погибло не менее трёх-шести тысяч человек.

Некоторые индейские племена пытались с оружием в руках противостоять американской политике — в том числе семинолы, чей харизматичный вождь Оцеола был увековечен моим любимым Майн Ридом. Вообще, сопротивление индейцев вошло в историю Северной Америки и было романтизировано многими писателями, став примером национально-освободительной борьбы для других стран, континентов и народов, но для колонистов такие истории были, словно красная тряпка для быка.

Конечно, и индейцы вели себя в процессе войн с американским правительством и поселенцами крайне жестоко, да здравствуют скальпы и поджог пяток пленных, но их можно понять — они отстаивали собственную землю, на которой жили тысячелетиями и которую у них отнимали прежде неизвестные им пришельцы, думавшие лишь о собственной политической и экономической выгоде.

Первоначально американское правительство вытесняло индейцев со значимых для сельского хозяйства территорий, но развитие добывающей промышленности заставило обратить внимание и на те земли, которые прежде не вызывали особого интереса у федеральных властей. Оказалось, что земли, выделенные в XIX веке под индейские резервации, скрывают богатые природные ресурсы. Леса, природные ископаемые скупают у индейцев за бесценок. Таким образом, благосостояние индейского населения от эксплуатации природных ресурсов на землях резерваций не улучшается. А сама разработка этих самых природных ресурсов приносит и дополнительные проблемы — портится экология, наносится ущерб сельскому хозяйству, растёт количество больных онкологическими заболеваниями.

Но и это было бы не таким страшным, если бы в резервациях были нормальные больницы. У квилетов в их резервации больниц нет. И они не одиноки в своей беде. Их лечением занимается древняя бабуля, которая у меня ассоциировалась с ведьмой. Собственно, именно она считается у индейцев и акушером, и терапевтом, и бог ещё знает кем, но на деле является простой травницей без медицинского образования.

Как я спасла ноги Билли, заметив у того пять лет назад относительно ранние признаки сахарного диабета, — это отдельная тема. Другая отдельная тема, как я с криком и со слезами заставила его сдать анализ на сахар. Если бы не папа, я бы, наверное, не справилась. Ноги Блэка просто отказали бы раньше.

Уже потом, после всех анализов и удивления врачей, как неотёсанный индеец смог увидеть свой диагноз на ранних стадиях, Билли пришёл ко мне с извинениями и благодарностью. А я была просто счастлива, что успела предотвратить и изменить хоть что-то плохое в этой истории.

Теперь мистер Блэк просто придерживается низкоуглеводной диеты и бьет Джейкоба по рукам, если тот тянется при нём к сладкому, которое в их доме резко сократилось. Если бы я тогда не победила упрямство Билли, инсулин и инвалидная коляска стали бы для этого гордого человека горьким настоящим.

Я невольно шмыгнула носом при воспоминаниях.

— По другу соскучилась, Беллс? — папа, как всегда, заметил моё состояние.

— Да, столько воспоминаний детства… Знаешь, хоть я и не знала местных детей, пока не переехала и не пошла в школу Форкса, я не жалею, что проводила все каникулы именно здесь.

Мы как раз проезжали живописные изумрудные леса, которые служили мне в детстве милым пристанищем. Красиво тут, как в сказке.

Припарковав шерифский автомобиль возле привычного валуна, папа начал разгружаться. Дальше пойдём пешком. Дождь прекратился, так что такая прогулка уже не выглядела обременительно.

Я подошла к нашему Камню ведьмы, проводя рукой по заросшему мхом боку.