Я родилась пятидесятилетней... (СИ) - Веселая Мария. Страница 13

Наверное поэтому, когда я увидела на пороге дома высокого, довольно молодого мужчину с букетом в руках, я сначала растерялась, а узнав, что он к маме, грубо хотела захлопнуть дверь со словами:

— Извините, Вы нам не подходите, слишком молоды, значит, серьёзных намерений не имеете.

— Наоборот, — поймал дверь ботинком парень с задорной улыбкой. — Я как раз с серьёзными намерениями. Я очень люблю вашу маму и хочу на ней жениться.

Что-то в голове моей щёлкнуло.

— Вы бейсболист, — я не спрашивала, а утверждала.

— Вы меня узнали? — с надеждой спросил мой будущий отчим.

— Конечно, Фил, — радушно распахнула я двери, принимая в руки букет из фрезий, любимых маминых цветов. — Проходите, вы приняты заочно.

Через полтора месяца они поженились.

А я морально готовила себя к переезду.

Одно радовало меня. Чарли будет счастлив.

========== — Не ходи туда, там тебя ждут неприятности. — Ну как же туда не ходить? Они же ждут!(с) ==========

Декабрь 2004 - Январь 2005

Проводив в колледж подругу, выдав маму замуж и предупредив друзей и Чарли, я начала подготовку к переезду в Форкс. Маме до последнего не говорила. Это не было местью. Я просто боялась её реакции. Пожалуй, впервые мне пришлось понять её желание скрыть неприятную новость о переезде и разводе. Ирония судьбы, но опять главные слова сказал Чарли. Только теперь его лицо было в разы счастливее.

Я была права, мой отец ждал меня всё это время с нетерпением. Организационные вопросы в школе он взял на себя, мне оставалось только послать ему копии документов и список уроков. Мои нежно любимые предметы с усложнённой программой остались в Финиксе, в Форксе же был только средний и пониженный курс, за что Чарли виновато оправдывался. Ладно, у меня достаточно выигранных олимпиад, чтобы даже из этой слабой школы поступить в Гарвард. Я настояла, чтобы в моём расписании было побольше химии в ущерб тригонометрии. О биологии старалась даже не думать.

Мой переезд планировался ровно после зимних каникул. Я хотела отпраздновать Рождество с мамой, так как не знала, смогу ли ещё хоть раз увидеть её. Было страшно. Несколько раз я даже порывалась позвонить отцу и отменить переезд. Мама, кажется, чувствовала это, поэтому всё чаще заводила не раз закрытый разговор, приводя новые и новые аргументы.

Но одного она знать не могла. Неведомая сила тянула меня в Форкс. Он даже начал мне сниться. Я понимала, что это ненормально… И несмотря на все свои страхи, я не могла отменить поездку. Или могла?

Доверю дело случаю. Кто-то бы назвал это ребячеством, но после аварии, я начала внимательнее относиться к маленьким подсказкам жизни.

Подойдя к книжной полке, я, закрыв глаза, ласково коснулась корешков… Обхватив случайный томик, я открыла его почти в самом конце и ткнула пальцем в строчку, а прочитав, замерла:

Бывает в жизни всё, бывает даже смерть…

Но надо жить и надо сметь…

О’кей, Судьба… Вижу, ты настроена решительно…

***

16 января 2005 года (воскресенье) - 17 января (понедельник)

Через неделю Рене довезла меня до аэропорта. Бедная мама до последнего надеялась, что я передумаю. Но маленький томик Сирано Ростана уже сделал выбор за меня. А уж судьбе после собственной аварии я научилась доверять. Да и грех не попытаться, шансы ведь есть.

Я пообещала маме отписаться, как только доеду до дома, и часто звонить… Персиковый сок в кафе аэропорта показался безвкусным. Хотя, возможно, это из-за волнения. Пять часов в самолете до Порт-Анжелеса я не могла заснуть, пребывая в каком-то нервном возбуждении, которое обычно рассудительной мне было не свойственно.

Нужно успокоиться… Вдох-выдох…

За годы спокойной жизни в Финиксе ты явно отвыкла от крупных неприятностей, Белла, а сейчас понимаешь, что летишь навстречу, возможно, крупнейшей и последней опасности своей короткой новой жизни. Прошлая жизнь перед глазами не мелькала. Охотно пользуясь знаниями и опытом, я почти перестала вспоминать свое детство и юность, так как старые блеклые картинки заменялись на яркое настоящее.

Я слишком поздно осознала, как изменилась за последние пятнадцать лет. И дело даже не в новой стране и влиянии её первичных институтов на развитие моей личности. Конечно, Рене и Чарли, как родители, оказали влияние на меня, но больше поверхностно. Сильнее всего я поменялась просто потому, что у меня появилась возможность допустить эти изменения. После года неподвижности комы, во время которой я думала о своих прошлых мечтах, сейчас я по-настоящему смогла оценить шанс, который подарила мне новая жизнь.

Последние годы я всё время куда-то бежала, боялась, что не успею, что всё это вдруг прервётся. Семья, увлечения, друзья, книги, музыка, приключения, путешествия. Я брала от этой жизни столько, сколько никогда не посмела бы взять в прошлой. Я научилась жить сегодняшним днём, хотя ещё пятнадцать лет назад имела чёткий план, казалось бы, на всю жизнь. Я чувствовала в себе силы быть на гребне волны, подхваченная быстрым течением, и мчащейся на огромной скорости по океану судьбы, я чувствовала, как сама укрощаю эту жизнь. Тем неприятнее было осознавать, что эта игривая, но могучая волна несла меня прямиком в Форкс, ставший нынче пристанищем семьи вампиров.

Папа встречал меня на патрульной машине, что сильно выделяло его на общем фоне. В носу немного защипало. Мне так не хватало его в Финиксе…

После того, как он заметил в толпе меня, его лицо будто разгладилось. Поравнявшись с ним, я крепко обняла его, желая почувствовать себя на миг в безопасности тёплых рук.

— Я скучал, дочка, — прошептал отец мне в тёмную макушку.

— Я тоже, пап. Кстати, я взяла с собой скрипку, как видишь… Попытаюсь за полтора года объяснить тебе, что скрипач в доме - не всегда хорошо… — я изображала бодрость и радость, как могла.

Чарли усмехнулся и забрал мой чемодан с новыми тёплыми вещами, так что в руках у меня остался только футляр и маленькая сумочка с документами. Сгрузив багаж, он галантно открыл мне дверь.

Путь до Форкса пролетел быстро. Я оживлённо рассказывала новости Финикса, убедила отца, что Фил к моему отъезду имеет слишком косвенное отношение, чтобы шериф Свон беспокоился, рассказала, какими правдами и неправдами мама пыталась отговорить меня от отъезда, как дела у Светы, дедушки Роба и много всего ещё. Я непривычно стремилась заполнить тишину, направляя всю лишнюю энергию в слова. И, что удивительно, это помогло. Заходя в родной дом, полный старых воспоминаний, я была почти спокойна. Даже счастлива.

Почти три года тут не была.

Наш старый дом как будто замер во времени, не меняясь, чтобы не огорчить свою маленькую хозяйку, которая слишком хорошо помнила свой странный первый год второй жизни. Мельком взглянув на стену, увешанную, в основном, моими фотографиями, я проглотила стоявший в горле ком — папа так и не убрал фото со свадьбы. Не желая погружаться в горькие размышления о том, что даже после брака мамы с Филом отец не нашел нужным убрать этот снимок, я быстро отвернулась от настенного альбома семьи, обречённой на провал.

Взлетела по когда-то ненавистной лестнице в свою комнату, поставила на ковёр футляр со скрипкой. Обвела взглядом комнату. В бывшей детской тоже почти ничего не изменилось с прошлого приезда. С нежностью посмотрела на кровать, застеленную новым бельём, чистый стол, полки с книжками по музыке, медицине, истории и просто классикой, подошла к любимому креслу-качалке…

Ностальгия, однако.

— Я не стал ничего менять… — папа тихо сгрузил чемодан рядом со шкафом.

— Правильно. Давай закажем пиццу? Мне нужно разобрать вещи, приготовиться к завтрашнему дню, да и попробовать выспаться. Не хочу завтра выглядеть уставшим трупом, — я не смогла сдержать нервный смешок.

— Да, конечно, первый день в новой школе… Зайдешь в администрацию, там сразу выдадут документы и расписание. Я сделал всё, что мог, но два часа тригонометрии в неделю у тебя всё же будет, — папа выглядел почти виноватым.