Провинциалка для сноба (СИ) - Волгина Надежда. Страница 6

Еще она подметила, что периодически кто-нибудь из менеджеров ныряет за таинственную дверь, а возвращаются оттуда кто с чем, кто с дымящейся чашкой, кто с печеньями. Наверное, там что-то типа кухни, и чаю Люде хотелось все сильнее. В горле пересохло и противно першило. Голова тоже побаливала, но пока было терпимо, она старалась не обращать на это внимания. Только бы не начался насморк, нужно будет дома вечером устроить себе очередной сеанс убойной терапии. Но сначала стоит дождаться окончания первого рабочего дня.

— Если что, у нас там кухня, — остановился Стас возле ее стола и доверительно сообщил, указывая на заветную дверь. — Там можно разжиться чаем, кофе и даже какао, — усмехнулся он. — Но предупреждаю, у нас самообслуживание.

Сказал и был таков, Люда даже сообразить ничего не успела, как и поблагодарить за информацию. А еще через полчаса упорного изучения матчасти она решила, что от ложки чая компания не обеднеет, и отправилась на кухню.

Уютненько, даже по-домашнему. В маленькой комнатке без окон не было плиты, но имелись стол, несколько стульев, микроволновка, холодильник. При желании можно носить обед из дома и разогревать его тут. Наверняка многие так и делают. Но она сегодня ограничится чаем, да и аппетита особенно нет, то ли от волнения в новой обстановке, то ли от болезни.

Чай притупил боль в горле и слегка согрел. Несмотря на теплый свитер, Люду немного подзнабливало. Видно, температура ползет. Лишь бы она не поднялась слишком высокой, потерпела бы до дома. Да и горячее питье ей всегда помогало, не зря же она выбрала самую большую чашку.

То, что наступило время обеда, Люда догадалась по оживлению в кабинете. Закончились переговоры по работе, и менеджеры перешли к личным. Тон сменился с официально-вежливого на простой разговорный язык. Кабинет практически опустел, когда в него заглянула Лера.

— Пойдем, покажу тебе нашу столовую, — позвала она Люду. — Готовят там сносно и цены приемлемые. Так-то я ношу еду из дома, но не всегда есть что взять.

По пути в столовую, что находилась на первом этаже офисного здания, Люда узнала, что живет Лера на окраине Москвы и на работу добирается два часа (ну и зачем им московская прописка?). Живет одна, не замужем. Оказывается, она сирота и воспитывалась в детдоме, а когда стала совершеннолетней государство выделило ей малосемейку. Лера окончила курсы секретарей и в компании этой работает чуть ли не со дня ее основания. А еще она всего на год старше Люды, ей двадцать четыре. В общем, эта девушка, что выглядела сейчас немного уставшей но не унывающей, нравилась Люде все больше.

Столовая встретила аппетитными запахами, но на раздаче, после коротких размышлений, Люда решила ограничиться салатом из свежей капусты и паровой котлетой. Во-первых, аппетит так и продолжал дремать, а во-вторых, ей еще предстояло растянуть собственный скудный бюджет до первой зарплаты.

— Слушай, Лер, — вспомнила Люда, о чем хотела спросить ту при удобном случае. — А почему Стас так странно отреагировал, когда ты представила меня?

— Да!.. Потому что он балабол, хоть и беззлобный, — махнула рукой Лера.

— Ну а все-таки? Не поэтому же?..

Почему-то ей казалось важным получить ответ на свой вопрос. Еще на собеседовании она поймала странный взгляд той же Леры, когда Дмитрий Юрьевич, кажется, назвал ее по имени. Что-то тут было не то.

— Да это такая глупость, о которой и рассказывать-то не стоит, — отложила Пера ложку и посмотрела на Люду — Все это придурь генерального. Он вообще у нас со странностями, — понизила она голос, словно их тут могли подслушать.

— А кто это — генеральный? — последовала ее примеру Люда и даже перегнулась через стол.

— Директор — основатель компании. У него с женщинами какие-то личные счеты, говорят. Подробностей я не знаю, извини. А Людмилой звали его бывшую жену, с которой, как тоже говорят, они расстались не очень хорошо.

Вот же повезло! Люда и так не любила свое имя, а тут и вовсе готовилась возненавидеть, если это еще и помешает ей в работе.

— Да ты не парься! — поспешила успокоить ее Лера, видно, все чувства Люды отразились на лице. — Ты и видеться-то с ним не будешь. Он тут практически не бывает. А когда приезжает, общается только с лицами, приближенными… И вряд ли он когда-нибудь узнает твое имя, — улыбнулась она и вернулась к поглощению окрошки. И как она ее только ест? — машинально подумала Люда, разглядывая белую мешанину в тарелке Леры. Не понимала она такого сочетания: кефир, минералка и вареные овощи. Она и на квасе окрошку не ела, хоть у родителей это блюдо и было одним из любимых. Правда только летом. Осенью, особенно в такую погоду (за окнами столовой лил дождь, и намека на просветление не наблюдалось), хотелось чего-нибудь посытнее и погорячее.

Ближе к вечеру, когда в голове Люды солидно прибавилось теоретической базы по гинекологии, она поняла, что температура стремительно ползет вверх. Ее уже нешуточно знобило, и голова не просто побаливала, а раскалывалась. За полчаса до окончания рабочего дня мечтать она могла об одном — как бы поскорее оказаться дома, забраться под теплое одеяло и позволить маме лечить себя. Пусть ворчит, ругается, но Люда знала точно, что в заботливых руках той ей быстро станет легче.

— Ну как тебе первый рабочий день? — подошел к ее столу Артем. Он уезжал почти на весь день и как раз только что вернулся.

— Хорошо, — выдавила из себя Люда улыбку прислушиваясь к стуку молоточков в голове.

— Да? А выглядишь бледной какой-то, — нахмурился начальник. — Давай, дуй домой. На сегодня все.

Видимо, даже такие распоряжения можно было считать приказами. Сказал это Артем таким тоном, что спорить с ним не стал бы никто. И уж тем более, этого не стала делать Люда. Из последних сил она навела порядок на рабочем столе, закуталась в плащ, застегивая тот до самого горла. Схватила сумку с зонтом и выскочила из кабинета, чувствуя в ногах предательскую слабость. Да даже не слабость — сейчас они ей казались ватными и словно не ее.

Пока спускалась на лифте и шла через огромный холл первого этажа, молилась об одном — поскорее оказаться дома и чтоб хватило сил. С каждой секундой ей становилось все хуже. Ноги уже были настолько слабыми, что Люда едва переставляла их. Никогда еще ей не было так плохо.

Раньше она думала, что такое случается только в кино, но когда в глазах потемнело, и она едва не упала на крыльце, Люда поняла, что в кино все как в жизни. И не только в мелодраме героиня открывает глаза и обнаруживает себя в объятьях прекрасного незнакомца. Ну пусть не прекрасного, а довольно хмурого, но в объятьях же.

— Девушка, вам плохо? — раздался над ухом низкий голос, тогда как Люда была сосредоточена на том, чтоб ноги не разъезжались на мокрой поверхности. А голова не кружилась так сильно.

И да, ей было даже не плохо, а паршивей некуда, в чем она и поспешила признаться.

— Если вы сможете стоять самостоятельно, то я вызову скорую, — раздалась новая реплика.

Только не скорую! Это будет крахом всего.

— Не надо скорую, — пролепетала Люда.

— А что же тогда надо? — мужчина продолжал крепко держать ее, и на них уже с интересом поглядывали, хоть это сейчас и меньше всего волновало.

— Таблетки от температуры.

— Таблетки? — после секундной паузы отрывисто добавил: — Обопритесь на меня, — и обхватив Люду за талию, помог спуститься с крыльца и куда-то повел.

Стоило только им спуститься с крыльца, как град ледяных капель посыпался Люде на голову

— Дождь, — пролепетала бедняжка, тщетно пытаясь раскрыть зонт-трость дрожащими пальцами.

Мужчина чертыхнулся, пробормотал что-то типа «свалилась на мою голову» и выхватил у Люды зонт, раскрывая тот и удерживая над их головами. Другой свободной рукой он крепко обнимал Люду за талию, и если бы не его поддержка, она бы не смогла идти. Стоило только выти на улицу, как ее охватил нешуточный озноб, тело сотрясала крупная дрожь.

Через несколько метров они остановились. Затуманенный температурой мозг Люды зафиксировал писк сигнализации, и в следующий момент дверца какой-то черной машины распахнулась, а мужчина помог ей усесться по пассажирское сидение. Надо сказать, что несмотря на непрекращающееся бурчание, действовал он бережно, даже поправил плащ, чтоб не прищемить тот дверцей.