Созвездие Девы (СИ) - Крылатова Екатерина Александровна. Страница 74

Он выключил компьютер, нарочито медленно отложил в сторону, затем взял мои руки в свои и поцеловал каждый пальчик, заставляя вздрогнуть от теплого, щемящего чувства в груди. Отныне мы муж и жена, а я никак не могу привыкнуть.

- Прости меня, прости… Я был неправ. Да что там неправ?! Я поступил как свинья. Думал, что сам разберусь со всем этим. Прости.

- Простила, потому что не умею на тебя злиться. Это совершенно невозможно.

- Невозможно?

- Невозможно. На кого угодно, но не на тебя, – я склонила голову набок, наблюдая за его реакцией.

Улыбается – хорошо. Но робко – не столь хорошо. Не поймет, чего ждать и стоит ли воспринимать буквально. Стоит, родной, стоит.

- Я никогда всерьез на тебя не злилась, что бы ты ни натворил. Слушала колкости в свой адрес, дежурила семь раз на неделе, мыла туалеты – и не злилась. Обижалась – да, было дело, когда ты поступал не по-честному. Мечтала в один прекрасный день отомстить. Но сегодня самый прекрасный день моей жизни, и поэтому… – развела руками, пытаясь выразить то, что сейчас чувствую. – В общем, не могу я так больше, обижаться. Нехорошо это, не по-людски, а я человек. Как-то так.

- Я боялся, что всё и останется так, – едва слышно сказал Воропаев.

- Как?

- Что вроде бы рядом, но не вместе. Свои и одновременно чужие. Ты говорила со мной, а в глазах – холод, пустота. Кирпичная стенка: ты по одну сторону, я по другую, и выхода нет. Узнав правду, ты могла бы со спокойной совестью уйти, но осталась…

- Не из жалости, – мягко перебила я его. – О времени, необходимом женщине для раскладывания по полочкам, слышал? Мне хватило недели. Положение вещей прежнее, нам нечего менять, просто надо быть немного… осторожнее. Не забыться. И заметь, я не прошу рассказать о том, что именно ты предпринял для… гхм… для того чтобы не получилось. Но поклянись, поклянись мне, что ничем себе не навредил.

- Клянусь, – серьезно сказал Артемий.

- Поклянись самым дорогим, что никогда не будешь использовать это без особой необходимости.

- Клянусь.

- И пообещай, что не станешь ничего скрывать от меня. Просто пообещай.

- Я обещаю…

Остаток дня мы провели в объятиях друг друга, не отодвигаясь ни на миллиметр. Нужно готовиться к рабочим будням, гладить мужу рубашку и брюки, определить, в чем пойду сама. Полы в прихожей неплохо бы помыть, натащили с улицы песку. Погулять с Арчибальдом, в конце концов: он скулил и таскал из угла в угол свой поводок. Но я лежала, то засыпая, то просыпаясь, и комкала во сне мягкую ткань пледа.

Проснувшись вечером, ближе к семи, Артемия рядом не обнаружила. Скулеж щенка тоже прекратился. Звенело в голове, и канючили все косточки – всё-таки спать в это время не самая блестящая идея, – но я была счастлива. Вешалка с отглаженной рубашкой висела на верхнем шпингалете по соседству с брюками. В коридоре нерезко, но заметно пахло средством для мытья полов.

Новая квартира, пустая, гулкая. Предыдущий хозяин выволок отсюда всё, что можно было унести, но оставил сплит-систему (очень кстати, июнь подходит к концу) и собственное отопление. Не однушка даже – полуторка: перегородка делила комнату на две. Цена, что уплачена за такие апартаменты, да еще в Центре, поистине божеская. Подвох искали, но не нашли, всё абсолютно честно и законно. Теперь это наш дом, целиком и полностью наш первый дом.

«Тук-тук-тук» – отдавались эхом шаги по ламинату. В таком маленьком помещении просто не должно быть настолько громкого эха, однако оно было. Рядом, цокая когтями, семенил Арчи.

- Вещи перевезем послезавтра, а пока придется обойтись матрасом.

Я обернулась к стоящему в дверном проеме Воропаеву. Матрас – это замечательно, да хоть вообще на полу! Я уже люблю эту квартиру, этот ламинат, каждую полосочку на обоях, трещинку на потолке и каждый краник в ванной.

- Обои придется переклеить, – загибал пальцы Артемий, – ванну заменим душевой кабиной, поставим нормальные окна, двери. Не сразу, конечно, по мере сил и средств.

По поводу мебели пришлось серьезно поторговаться с любимой родней. Узнав, что мы купили квартиру, Рита без обиняков заявила:

- Я оборудую спальню, и это не обсуждается!

- А мы – кухню, – подхватила мама. То, что возражения не принимаются, уже заявлял ее решительно-упертый взгляд. – В качестве свадебного подарка.

Нет, я понимаю, что всё наше совместное движимое и недвижимое имущество пока составляют пустая квартира, машина, гладильная доска, утюг и электрический чайник, но возражать всё равно пыталась. Мы хотели сами. И обои клеить, и гарнитуры покупать, и всё-всё-всё. Не сразу, но будет. Одна мамина знакомая говорила, что замуж нужно выходить без ничего, и чтобы муж был гол как сокол. Есть вместе пуды соли нелегкого бытия и имущество наживать вместе, это сплачивает людей. Счастливая семья не делится на тебя, меня, детей, собаку, двух котов и хомячка; счастливая семья – это «мы», единое целое. Наши победы и наши поражения, наши невзгоды и наши радости. В этом вопросе муж был со мной солидарен, однако наши теперь уже общие родственники, шедшие в комплекте с победами и поражениями, считали иначе.

- Слушайте, ребят, ну детский сад какой-то! – снова и снова доказывала Марго. – Зачем вам гнуть спины, когда я могу сделать один звонок и пригласить рабочих? Быстро – раз, недорого – два, и на долгие года – три. Вер, ты хоть раз сама обои клеила? Про этого я вообще молчу.

- Между прочим, этот «этот» – твой любимый и единственный брат, – напомнила я. – А обои клеила. Давно, правда, лет с десять назад. У бабушки.

- Вот и я о чем! Не спорю, «сим-селябим» – это сила, но применима ли она к ремонту?

Переупрямить мою золовку оказалось сложнее, чем остановить на полном ходу скорый поезд. Мама, успевшая оценить «умницу Риточку», в споры не лезла, но довольно улыбалась. Знала, что рано или поздно Марго нас переубедит.

Не переубедила, но опоры сопротивления покорежила. Ну и фиг с ней, со спальней! Пускай делает, только предварительно согласовывая с нами. Позиции кухни тоже сдались как-то незаметно. Я не знала, смеяться мне или плакать. Таким макаром будут в свое время нам пенсию распределять: тута, деточки, на продукты, тута на лекарства, а тута – на коммунальные. Смех и грех.

Обои мы поклеили. Сами, без квалифицированных рабочих Марго и прочей посторонней помощи. Пришлось изрядно попотеть, но оно того стоило. Магию использовали только для закрепления результата, а счищали старый слой, штукатурили, размечали, мазали и клеили самостоятельно, вручную.

Кульминацией ремонта стал мой полет со стремянки: влезла, чтобы разгладить шпателем незамеченную складку. Голова вдруг пошла кругом, перед глазами кляксы запрыгали. Повезло, что у Воропаева реакция как у мангуста, поймал, сама-то сориентироваться не успела. Умевший быть въедливым, когда требуется, муж отправил меня на несколько дней к родным, чтобы «не дышала больше всякой гадостью», а ремонт доделывал уже в одиночку. Еще два дня ждал, пока выветрятся запахи, и только потом разрешил вернуться.

Прелесть ночей на матрасе под незанавешенным окном неоценима, но я с нетерпением дожидалась мебели. На гостиную родные не посягали, зато кровать и прочие прибамбасы для спальни доставили точно в срок. На такой кровати точно не будешь страдать от бессонницы, она даже лучше той, дачной. При ненавязчивом вопросе о стоимости данного чуда Марго замялась и буркнула что-то вроде «она себя оправдает».

Кухня прибыла позже. Мне удалось пойти на компромисс с мамой, и гарнитур мы купили вскладчину, но родители обрели право на инвестиции в технику. Понимали же прекрасно: при нормальной, по нынешним меркам, средней зарплате Артемия и моем практически условном заработке практикантки потянем мы сейчас только на самое необходимое. Без стиралки и микроволновки перебьемся, а вот холодильник нужен кровь из носу. Краны в ванной ощутимо подтекают – замена «горит», а ведь мы еще должны чем-то питаться, во что-то одеваться, оплачивать коммунальные услуги и хорошие такие алименты. Про материальную помощь родителям речи пока не шло: не встали на ноги; это они нам помогают, а не мы им.