Нарушенное обещание - Лондон Стефани. Страница 11

— Перестань. — Элис не хотела слышать оправдания и говорить о прошлом, даже со своей собственной матерью.

— Я пустила все под откос. Я все разрушила.

— Прекрати! — Голос Элис сорвался, выдавая отчаяние, которое она пыталась скрыть под маской спокойствия.

— Хотелось бы мне, чтобы твой отец по-прежнему был рядом. Хотелось бы мне, чтобы мы никогда не отправлялись в тот рейд…

— Тебе нужно поспать, мама. Ты начинаешь сходить с ума.

Дарлин отдала Элис чай, к которому едва притронулась, и заползла в постель. Белая простыня подчеркнула контуры ее по-детски хрупкой фигуры. Элис накрыла Дарлин одеялом.

— Успокойся, — прошептала она, потрепав мать по руке. Элис захотелось обнять ее, но она сдержалась: объятия в доме Джонсонов были не приняты. — Я все решу.

Ровное дыхание наполнило комнату. Наконец-то воцарился покой.

Ряды кресел бесконечной вереницей простирались перед ним. Места были пусты, за исключением одного в середине первого ряда. Элис смотрела на него и ободряюще кивала. Кол мерил шагами сцену, и звук его шагов эхом отдавался в тишине.

— Тебе нужно освоиться в этой среде. — Элис поднялась с места и зашагала по ступеням, ведущим на сцену. — Адаптироваться в пространстве, оценить возможные риски. Постоять за кафедрой.

— Сейчас?

— Да, сейчас, — деловитым тоном отрезала она.

— Ну и командирша, — пробурчал Кол себе под нос.

Сегодня рано утром его разбудил звонок Элис. Прошлой ночью на нее снизошло озарение, и она решила, что им стоит встретиться там, где он будет произносить речь. Элис ни словом не упомянула о воспоминаниях, которыми он поделился с ней за ужином, зато Кол всю ночь проворочался с боку на бок, не в силах отделаться от них.

— Я все слышу.

— Вот и хорошо. — Кол встал за кафедру, и руки тут же невольно вцепились в нее, словно это был спасательный плот, а он терпел бедствие в открытом море.

— Ладно, остряк-самоучка. Микрофон работает?

Кол передвинул кнопку переключателя, и у основания микрофона вспыхнул зеленый огонек. Потом постучал по микрофону, и звук эхом отозвался в акустических колонках зала.

— Проверка, проверка. Раз-два.

— Очень креативно.

Элис стояла на краю сцены, уперев кулак в бедро. На ней красовались потертые спереди джинсы, в прорехи которых проглядывали соблазнительные участки кремовой кожи. Обычная черная футболка облегала тело, подчеркивая тонкую талию и миниатюрную фигуру. Заплетенные в косу набок волосы делали Элис моложе, но отнюдь не невиннее, и она обошлась почти без косметики. Как всегда.

— Ну а теперь представь, что я — твоя аудитория. И ты просто разговариваешь со мной — никаких критических оценок, никакого давления. — Элис взмахнула руками, и груда браслетов забренчала в такт ее движению.

Кол развернул страницу с тезисами выступления, которую распечатал в своем импровизированном офисе в отеле. Потом разгладил складки на бумаге ладонями, пытаясь подавить объявшую руки дрожь. Это просто она, Элис. И она впервые видит его таким уязвимым. Он может это сделать.

— Несмотря на то что когда-то здоровье и фитнес отдавались на усмотрение профессионалов, — начал Кол, — появление смартфонов, планшетов и льющейся круглосуточным потоком информации ознаменовало решающие изменения в том, как люди управляют своей жизнью, включая здоровье. Технологические компании ухватились за эту возможность, а умные технологические компании прибегли к таким методам, как игрофикация, для…

Он то и дело запинался, а потом, когда волнение тисками сжало грудь и горло, стал задыхаться. Но все это время Элис вдохновляла его двигаться дальше, улыбаясь и кивая в правильных местах, она то и дело взмахивала руками, заставляя его продолжать, когда он сбивался.

Добравшись до окончания речи, Кол чувствовал себя так, словно проехался на американских горках: в животе пульсировало, сердце колотилось. Он и вообразить себе не мог, как будет чувствовать себя в тот самый день, когда на него устремятся сотни глаз. Но это был шаг в верном направлении.

Стоило ему выйти из-за кафедры, как Элис бросилась к нему и обвила руками его шею:

— Я так тобой горжусь!

Время, казалось, остановилось в тот самый миг, когда она прижалась к нему и его руки крепко сомкнулись вокруг ее тонюсенькой талии. Весь мир Кола вдруг сжался до пространства между ними, он учащенно задышал, ощущая исходивший от ее кожи легкий цветочный аромат. Именно Элис была той причиной, по которой его сердце продолжало биться в эти секунды, причиной, по которой он дышал.

Его ладонь скользнула вверх по ее руке и, миновав шею, приобняла Элис за затылок. Его пальцы запутались в ее волосах, и он погладил большим пальцем раковину ее уха.

У Элис перехватило дыхание, ее веки затрепетали. Она убрала руки с его шеи, и теперь ладони упирались ему в грудь.

— Мы ведь вроде собирались общаться исключительно по-деловому?

— Ты первая начала.

Элис прикусила нижнюю губу и застыла на месте, будто решая, как поступить. Потом немного растопырила пальцы, вдавливая их ему в грудь. Кол сгорал от желания поцеловать ее. Она переступила с ноги на ногу, мягко коснувшись его бедрами. Возбуждение охватило Кола томительным пламенем, заставив его плоть мгновенно затвердеть.

— Я должна прекратить это, — произнесла Элис срывающимся голосом, и яркая краска, залив ее шею, расцвела на щеках.

— Мы оба должны.

Но, игнорируя свои собственные слова, Кол медленно наклонился к ней. Элис вскинула голову, ее губы приоткрылись. Кровь шумела в его ушах, оглушительно, горячо пульсируя. Элис будет такой сладкой на вкус, такой…

Стук, раздавшийся у входа в зал, вспугнул их, заставив отскочить друг от друга.

— Я не хотела вам мешать, — бесстрастно произнесла незнакомая женщина, нарушившая их уединение. — Но нам нужно подготовить зал для следующей группы, так что я вынуждена попросить вас заканчивать.

Неужели она чуть не поцеловала Кола? Щеки Элис горели, кожу жгло от его прикосновений. И что хуже всего, самые сокровенные частички ее тела беспокойно пульсировали. Элис стиснула бедра, тщетно пытаясь подавить ноющее неудовлетворенное желание.

Она рассеянно потеребила кончик своей косы. Боже, она ведь чуть не упала в обморок, ощутив под пальцами его твердые мускулы… И теперь могла лишь представлять, как преобразилось тело Кола с тех пор, как она видела его последний раз.

Сегодня Кол выглядел невероятно притягательно — как, впрочем, и всегда, когда был в обычной, будничной одежде. Сидящие по фигуре джинсы обтягивали поджарые бедра и облегали безупречные ягодицы, а футболка в сине-белую полоску подчеркивала широкие плечи и синеву глаз. Образ довершали его любимые потрепанные белые кеды.

— Нам пора идти. — Положив ладонь ей на плечо, Кол повел Элис к дверям.

Они вышли из делового центра, и солнечный свет ослепил ее. Летний зной обрушился на город, застилая дымкой окна зданий. Элис посмотрела на Кола, заслонив глаза от солнца:

— Куда сейчас?

Ей не хотелось ехать домой, а кондиционер в студии еще не починили. В ближайшее время Элис должна была получить от Кола первую половину гонорара, а пока тревогу по поводу своих непомерных расходов стоило держать при себе.

— Мне нужно разобрать кое-какой хлам у отца дома. — Кол вздохнул и, сдернув очки с ворота футболки, нацепил их на нос. — Владелец жилья уже достал меня. Ничего стоящего там, конечно, нет…

— Нужна помощь?

— Это уж точно не похоже на исключительно деловое общение, — заметил он, чуть наклонив голову.

Элис не нравилось, когда она не могла увидеть его глаза — они всегда точно говорили ей, что чувствовал Кол. Гнев, печаль или любая другая эмоция ясно отражались на его лице, и он наверняка мог бы стать ходячим толковым словарем чувств… по крайней мере, в том, что касалось ее, Элис.

Ей всегда нравилась эта черта Кола, она даже завидовала этому. Элис учили подавлять любые чрезмерные эмоции. Дома у Джонсонов не могло быть никаких слез, криков, ссор. Даже объятия слыли здесь непозволительной роскошью. Родители Элис любили друг друга, но их обоих ожесточила служба в полиции, и этой жесткостью пропиталась сама атмосфера их дома.