Дети Сталинграда (Документальная повесть) - Сорокина Лилия Петровна. Страница 22

Стол был отличный, пели наши старые песни, смотрели альбомы с фотографиями. Много всего вспоминали.

Ведь это здорово, что нас так мог породнить всех детский дом».

Из письма Мили Самойловой.

Детдомовцы нашли свое место в жизни. Многие выбрали себе путь, будучи еще в детском доме. И мы помогли осуществить им свои мечты.

Толя Гончаров мечтал учиться, и он окончил политехнический институт в Новочеркасске.

Его сестренка Рая Гончарова окончила Волгоградский нефтяной техникум. Нина Шиповская и Женя Шаталина мечтали стать учительницами. И они ими стали.

В лаборатории на одном из волгоградских заводов работает Жукова Женя, а ее сестра Вера — в Казахстане преподавателем физкультуры в средней школе.

А как много наших воспитанников остались работать на заводах Волгограда! Они встали к станкам, где трудились их отцы. Беликин Толя, Галушкин Юра, Колетвинцева Римма и многие другие.

Многие воспитанники работают в сельском хозяйстве Дубовского района. Пономарева Тая, Наталюткина Валя, Олейникова Вера, Васильев Гена.

Всех, конечно, не перечислишь.

Так вот они где, наши малыши, спокойные и озорные, тихие и задорные. Все они влились в большую советскую семью. И каждый на своем посту делает большое дело.

Из воспоминаний Е. Э. Волошко.

От автора

Первой, кто откликнулся на книгу «Дети Сталинграда», была Галина Сергеевна Плотникова, врач. Она живет и работает в Дубовке с 1947 года, поэтому хорошо знает жизнь детского дома, его воспитанников. «Книга заслуживает большого поклона, — написала Галина Сергеевна, — она дорога всем, кто видел этих детей, кто их знал и знает сейчас. Она не может не тронуть любое сердце».

Книга тронула не только читателей, но и главных героев повести — самих детей Сталинграда. Вот письмо Лиды Шандишовой из Тольятти.

«Уважаемая, дорогая Лилия Петровна!

Огромное вам спасибо, что вы дали нам такую большую радость — книгу. Вероятно, вы уже получили много откликов — писем от наших воспитанников, так примите же и от меня большое-большое спасибо. Вы знаете, все перевернулось в душе. То, что было пережито в то тяжелое время, никогда не забудется. Вновь я увидела пожарище, услышала пронизывающий вой самолетов, крики. И в то грозное время нас спасал народ. Ведь каждый знает, что 1943 год — это страшный год войны, когда все еще решается судьба — быть или не быть. И в это время люди думают о детях. Как мало сказано о тех, кто нас вынянчил, поднял на ноги, дал нам, голодным, больным, жизнь, вернул детство. Сколько надо было иметь терпения. В наших глазах жил постоянный страх. Многие из нас не помнили имен, фамилий, отцов, матерей, но зато хорошо помнили вой самолетов и развалины, откуда нас вытаскивали. Как было трудно нашим воспитателям, можно понять сейчас, а тогда нам всем хотелось материнской ласки, любви.

У меня много сохранилось детдомовских фотографий детей, воспитателей, учителей. Перед ними мы вечно в долгу. Забыть ли нам, как они приносили нам платья, мячи, ложки — кто что мог, чтобы облегчить, скрасить нашу жизнь. Забыть ли, когда в морозы учителя сами приходили в детский дом учить нас. Можно ли забыть вкусный, ароматный кусочек пирога из тыквы, который давали нам в школе.

Как можно забыть нашу любимую воспитательницу Анну Ивановну Павлову?! Живет она в Дубовке. Этот человек умел буквально завораживать своими рассказами. А Надежда Ивановна Водолагина? Она вечно нас обшивала, пришивала пуговицы, латала. Таисия Петровна Спирчева, наша любимица, повар тетя Тоня, тетя Маруся Киселева. А наши прачки, которые до крови стирали свои руки, — им, им мы благодарны. Спасибо вам, люди, что трудом, терпением, любовью и лаской вернули нам самое дорогое, самое драгоценное — жизнь.

После выхода вашей книги у меня появилась возможность со многими переписываться. Через двадцать — двадцать пять лет мы находим друг друга. Такое ощущение, будто бы нас испытала и проверила жизнь: ну как, сталинградцы?

Особо мне хочется написать о моих приемных родителях — Фаине Федотовне и Михаиле Епифаповиче Гомозковых. Они настоящие коммунисты, для меня — пример во всем. 25 лет я хожу и езжу к ним, и зачастую, как это было, когда я училась в техникуме, с подружками. Эти люди отдали все для меня и моих детей.

Трудная сложилась у меня судьба — в войну всех потеряла. Когда же я нашла свое счастье, выйдя замуж, и тут одна беда за другой: смерть сына, смерть мужа. Как все это вынести? Если бы не мои мама и папа… Они разделили горе вместе со мной. Я всегда ждала с нетерпением писем от мамы — они были теплыми, ласковыми, они учили жить, бороться с трудностями. Иногда все казалось безнадежным, не хватало сил — и вот письмо. В письме приказано: „Живи, дочка, у тебя дети, а дети — это все“. Пусть знают люди: ни в сказке, ни в кино, а в жизни есть добро, есть люди, которые отдают все для счастья других.

Лида Шандишова».

«Дети Сталинграда» — документальная повесть, здесь ничего не придумано, здесь все — правда. Встречаясь с бывшими детдомовцами, я только записывала их рассказы. И все страшное, пережитое так остро вспоминалось, будто это было вчера…

«Как живется им, детям войны, сейчас, кем они стали, как выглядят?» — такие вопросы задавали читатели в письмах, об этом спрашивали школьники на встречах. На эти вопросы в какой-то мере ответила телевизионная передача.

Телепередача без киноочерка о Дубовке, где когда-то был детский дом, приютивший маленьких сталинградцев, была просто немыслима, поэтому съемочная группа отправилась в этот симпатичный город.

Рядом с огромным тенистым парком, в старинном деревянном доме живет Людмила Васильевна Корнеева, бывшая воспитательница детского дома. К ней, как к самому родному человеку, приезжают детдомовцы. И хотя у самой Людмилы Васильевны четверо детей, она найдет время встретить дорогих гостей. С радушием истинно русского человека поставит на стол все самое лучшее, что есть в доме, каждого расспросит про житье-бытье, утешит, пожурит, посочувствует.

Когда мы пришли к ней, во-первых, встретили у нее Женю Жукову и Женю Шаталину, во-вторых, прочли письмо, которое она только что получила из Туркмении от Раечки Гончаровой, которая сообщала о том, что летом со своей дочкой приедет к Людмиле Васильевне в отпуск.

К тете Тоне в ее маленькую хатку заглядывают и те, кто живет в Дубовке. И всякий раз, гоняя чаи, разглядывают старые фотографии, которых у тети Тони видимо-невидимо.

Побывали мы и на встрече дубовских школьников с бывшими детдомовцами. На ней выступила дочка Людмилы Васильевны — шестиклассница Ира.

— Я знаю многих маминых воспитанников, — говорила она, волнуясь, — и детей их знаю. И я счастлива, что мы учимся и играем под мирным небом…

Павел Борисович Шишкин, учитель математики, показал нам сад, заложенный детдомовцами. И мы сняли на пленку взрослые деревья, тянущиеся ветвями к весеннему небу, как к надежде и радости своей…

Киноочерк получился, но это полдела. Предстояла еще студийная запись. В студию мне хотелось пригласить тех, чьи рассказы и фотографии опубликованы в книге. Таких людей я разыскала благодаря Евгении Эдуардовне Волошко.

— Это я… Неужели это я? — говорила, волнуясь, смуглая молодая женщина, рассматривая фотографию трех девочек-пампушек.

— Да, изменились вы здорово, но узнать все равно можно, — уверили мы Зину Жмалдину.

После телевизионной передачи.

Снимок сделан летом. Ребята только вернулись с прогулки и сплели себе по веночку из полевых цветов.

— Снимок сделан в 44-м или в 45-м… Всего год назад или полтора нас привезли чуть живыми, а на снимке щеки лопаются — так о нас заботились. Так нас кормили…