Камень королей (СИ) - Середа Елена. Страница 16

Он перевел взгляд на главаря. Его длинные волосы были настолько светлыми, что в них становилась незаметной седина, а белая кожа не поддавалась загару. Он был чистокровным северянином, о чем говорило и его имя, не похожее ни на короткие четкие имена у простолюдинов, ни на вычурные — у благородных людей. В северных землях свято блюли древние традиции; одежда, нравы, обращение с родственниками и знакомыми сильно отличались от принятых в остальной Кинаме. Большинство северян, которых знал Сони, были бледными призраками, затянутыми в собственную гордость в не меньшей степени, чем в наряды из мягкой кожи светлых оттенков.

Кален был другим, и дело даже не в одежде. Ночью он внушал страх, а сейчас весело обсуждал с капитаном баркаса цены на муку, и его простое лицо выглядело добродушным, как у какого-нибудь крестьянина. В разговор вступил помощник капитана — у него оказалось свое мнение на то, почему в этом году поставки в деревни сасаа стали дешевле, чем в прошлом году, хотя ситуация в провинции не изменилась. Они стояли на корме длинного судна, между ними и развалившимся на носу отрядом плотными рядами были уложены мешки с товарами, заглушавшие разносившееся над водой горячее обсуждение цен. Сони послушал немного и отвернулся, выгнав их из своих мыслей. У него будет по уши времени разгадать, как построить общение с новым главарем.

— Эй! — Сони вздрогнул, когда Лейни, посмеиваясь, приятельски хлопнул его по плечу и устроился рядом на прогревшихся досках. — Чего грустишь? Уже тоскуешь по дому?

— Вроде того, — буркнул вор.

Он не думал, что стоит откровенничать с человеком, который, возможно, через неделю его зарежет. Лейни, однако, не заметил неласковости и громко засмеялся, снова похлопав новичка по плечу. Наверное, считал, что его это должно подбодрить.

Лейни оказался самым бесхитростным из всей компании. У него единственного на поясе открыто висел меч — такой же широкий и незатейливый, как и его хозяин. Лейни не был магом, все его умения лежали в области фехтования — рубки людей, как он сам сказал. Этот парень раньше был солдатом и дослужился до лейтенанта, но потерял звание при переходе в гвардию. Сони, который уже успел узнать о нем намного больше, чем о других спутниках, догадывался, что повышение произошло только благодаря его исключительной исполнительности. Лейни был из тех людей, которые делают ровно то, что им приказывают. Говорят любить — он любит, говорят ненавидеть — он ненавидит. Еще вчера отряд охотился на Сони, и Лейни предлагал его как можно скорее убить. Сегодня Кален сказал, что к Сони нужно относиться, как к члену отряда, и вор стал для воина чуть ли не лучшим другом. Сони не умел так быстро менять свое отношение и испытывал естественную настороженность, когда Лейни вот так вот запросто шлепал его или вдруг принимался разглагольствовать на тему родного дома и прелести странствий. Но это было куда лучше, чем кислое лицо Виньеса напротив.

Горбоносый собирал в себе все черты, которые раздражали Сони. Высокомерие, брезгливость, показная чистоплотность — этого лорда словно вчера выпустили из поместья, где он безвылазно торчал много лет, и теперь не понимал, что он делает среди обычных людей. Как оказалось, Виньес действительно из благородных, несмотря на то что его ногти были коротко подстрижены. Как это он согласился на такое изуверство? Виньес морщил нос не хуже Рьена, когда тот учуял исходящий от вора запах канализации, а его неприкрытое пренебрежение выводило Сони из себя. Оставалось лишь удивляться, что привело потомка аристократов в коллекторы Могареда, да еще вместе с такими личностями, как Тэби.

Из отряда Сони увидел его последним, и он понравился ему меньше всех. Вокруг него витала аура мрачности: черные гладкие волосы обрамляли скуластое лицо с острым подбородком, карие глаза неприязненно смотрели на других людей, полные губы были поджаты, но не презрительно, как у Виньеса, а так, будто он находился в стане врагов и боялся произнести хоть слово, чтобы не выдать союзников. Он единственный не выказал никакого облегчения, когда судно выплыло за охранные колонны, а ведь Тэби, как сказал Кален, был самым сильным магом среди них. Погруженный в себя, он практически ни с кем не разговаривал, а Сони вообще не замечал, словно его не существовало. Не то чтобы вора это задевало, но он чувствовал себя так, будто его заранее записали в мертвецы.

Зато рыжеватый Дьерд вызывал у него симпатию, несмотря на то что они изрядно потрепали друг друга вчера ночью. Парень совершенно не был похож на благородного, скорее на выбившегося в люди хорошего вора. Сони льстило уважение, с которым Дьерд говорил о его идее спрятаться под рекой и умении отрываться от "хвоста". Курносый открыто, искренне смеялся над шутками и дружески подтрунивал над сомнениями Сони, присоединяться ли к этим "гвардейцам".

Гвардейцы, ха. Что бы они там про себя ни плели, до настоящих гвардейцев им всем далеко. Сони видел королевскую гвардию, марширующую по Могареду, а потом гуляющую в тавернах, — высокие плечистые мужчины с безукоризненной выправкой, из аристократических родов, умеющие драться на нескольких видах оружия и носящие либо блестящие доспехи, либо вычищенную, подогнанную форму, а уж про их манеры и дисциплину вообще незачем упоминать. Может быть, среди магов все было иначе, но Тэби и Лейни никогда бы не взяли в гвардию, хотя бы из-за низкого происхождения.

Окинув взглядом спутников, Сони покачал головой. Лейни развалился рядом, подставив солнцу бугристое лицо со шрамами, Дьерд дремал с блаженной улыбкой на свертке с одеялом, Тэби, широко расставив ноги, стоял впереди и следил за берегом, Виньес прислонился к борту, хмуро уставившись на вора, а Кален до сих пор общался с владельцем баркаса. Они не гвардейцы, и одна бездна знает, куда они тащат Сони. Он должен бежать, если не сейчас, то в ближайшие дни, пока они не достигли места назначения. Кален так и не сказал, куда направляется отряд, но настоящие королевские гвардейцы могли ехать только в Эстал, столицу. Оттуда удрать уже не удастся.

Сони повернул голову, делая вид, будто любуется прекрасными видами Сарагина. Борт загораживал обзор, поэтому вор с кряхтением поднялся. Разодранная нога заныла, когда Сони на нее оперся, и он поморщился, ощутив боль не только в ноге, но и по всему телу. Прошедшие дни были слишком выматывающими, а отдохнуть так и не получилось. Сбежать будет трудно, очень трудно, но нужно рискнуть. Покорно отдаваться смерти он не собирался.

Берега здесь были покатые и приветливые, покрытые зарослями кустов. Сразу за ними начинались густые леса. Спрятаться там, наверное, было легко, особенно в конце лета, но только не Сони с его отсутствием опыта такой жизни. Поймать дичь он и не надеялся, зато с удовольствием думал о многочисленных деревнях, лепящихся к Могареду. Ах, благословенный и богатый на дары земли южный край, привлекающий поселенцев! Здешних крестьян не назовешь наивными, но Сони был уверен, что благодаря воровству он сможет продержаться достаточно, чтобы добраться до центральных земель.

— Даже не думай, — голос раздался прямо над ухом, но Сони вдруг обнаружил, что слишком устал, чтобы вздрагивать. Кален закончил обсуждать муку и стоял за его спиной.

— Не думать о чем? О том, как свободно дышится посреди реки?

— Ты знаешь, о чем я.

Так как он не отвечал, Кален продолжил почти шепотом, чтобы никто, кроме Сони, его не услышал:

— Я знаю этот взгляд. Мы охотились за осколком целый год. Это было тяжелое время Если ты сбежишь, парни больше не будут церемониться.

Снова перед глазами Сони появился Эльер с ребрами, торчащими из разорванного живота. Вор посмотрел на окунающийся в воду борт и подумал, не разозлится хозяин лодки, если он заблюет ее. Все равно волны все смоют.

— Держи, — Кален протягивал ему банку с мазью бурого цвета. — Смажь рану, чтобы она не загноилась.

Сони изумленно скосился на него. Только что он предостерегал его от побега и тут на тебе, сам дает средство для того, чтобы этот побег прошел успешнее.