Стылая (СИ) - Корнилова Веда. Страница 135

Еще каждому из нас понятно, что сегодня до монастыря нам не добраться при всем нашем желании. Остается надеяться только на то, что мы все же окажемся там завтра. А еще мне очень хочется немного помочь отцу Витору, хотя бы забрать себе его дорожный мешок – похоже, парню совсем плохо, плетется еле-еле...

– Мы может тут встретить второго бальдандерса?.. – спросила я у Павлена, не обращая внимания на идущего неподалеку принца Гордвина. Конечно, правильней было бы спросить насчет бальдандерса у этого высокородного, но было понятно, что ничего, кроме насмешек, я в ответ не получу.

– Трудно сказать, но я все же надеюсь, что этого не произойдет... – вздохнул Пес Веры. – Если я верно помню древние тексты, то бальдандерс, он же скальная обезьяна, предпочитает обитать в гордом одиночестве на большой территории. Соперников эти существа на дух не переносят, так что, думаю, нам не стоит беспокоиться.

Ну и хорошо, прекрасная новость, только вот особо порадоваться не получилось, и опять по вине принца Гордвина. Как видно, этот надменный парень услышал наш разговор, и не мог не вмешаться.

– Понимали бы что, идиоты... – процедил принц сквозь зубы. – Начитались своих замшелых книг, в которых нет и слова правды, и изображаете из себя умников! Ничего, скоро вам предстоит увидеть второго бальдандерса. Пусть Проклятое Око наплодило не так много этих уродов – уж очень они злы и опасны, но, тем не менее, это твари умные, хорошо соображают, и особенно быстро до них доходит то, где можно поживиться человечиной. Ну, это место у ручья, да еще и перед входом в ущелье – просто идеальное точка для охоты, добыча, можно сказать, сама идет в руки, тот есть в зубы. Ну, грохнули вы одного из этих уродов, так ведь на Скальной Гряде имеются и другие! Я буду не я, если к ночи за нами не увяжется новый бальдандерс. Рад буду лицезреть, как эта скальная обезьяна с размаха сиганет на плечи одного из вас, и первым делом перегрызет ему шею – эти существа именно таким образом убивают свою добычу! Надеюсь, крови будет достаточно для по-настоящему кровавого действа.

Похоже, Его Высочество окончательно потерял связь с реальностью. Судя по всему, этот парень уверен, будто он, в отличие от остальных, защищен от нападений бальдандерса. Очень хочется сказать этому типу, что хищнику совершено все равно, кого жрать – простолюдина от сохи или аристократа с голубой кровью. Да и то обстоятельство, что этот парень сын короля, вряд ли защитит его от голодных хищников. А еще мне непонятно, отчего этот высокомерный человек вздумал вмешиваться в наш разговор? Наверняка решил просто попугать, и потому я не стала даже оборачиваться в сторону опального принца – не хватало еще выслушивать очередное раздражение и недовольство. Не хочется хамить ему в ответ, но у меня есть огромное желание высказать Гордвину не только то, что он полный идиот, но и законченный кретин. Пока что лучше не обращать внимания на его слова – все одно ничего хорошего не услышим.

Теперь бы еще определиться с местом, где мы переночуем – и все окажется просто замечательно. Впрочем, с ночлегом и так все понятно – надо идти к каменному навесу, под которым отец Витор прятался от дождя в тот день, когда сбежал от нас из монастыря. По словам святого отца, кроме этого навеса, он не встретил ни одного места, подходящего для ночевки – дескать, тут в основном находились ровные скалы, и укрыться там невозможно.

Сейчас, перейдя ручеек, мы вновь направились к проходу между отвесными скалами, к тому самому, который куда больше напоминал ущелье. Уже заходя в него, я оглянулась, и посмотрела на холмистую местность, освещенную лучами заходящего солнца. Конечно, надо радоваться, что я покидаю эти места, тем более что здешние колдуны велели нам убраться отсюда и никогда больше не показываться в Зайросе, но мне все равно хотелось сохранить в памяти добрые воспоминания о Птичьей Гряде хотя бы для того, чтоб было о чем рассказать в старости... Ох, кажется, меня опять понесло куда-то не туда: вообще-то до старости еще дожить надо, а чтоб у каждого из нас она все же наступила в свое время, причем тихая и спокойная – для этого нам надо еще хорошенько постараться! Первым делом неплохо бы выбраться из этой страны, причем, крайне желательно, на своих двоих, и с головой на плечах.

Пока же мы шли меж двух отвесных склонов, куда больше смахивающих на ущелье, и, надо сказать, ветер тут сегодня был довольно сильный. Не скажу, что нас сбивало с ног, но иногда приходилось отворачиваться от песка и крохотных камешков, которые очередной порыв ветра бросал нам в лицо. К тому же сейчас здесь довольно сумрачно – все же солнце вскоре зайдет, и прямые солнечные лучи уже не попадали в это ущелье. Трудно сказать, что чувствовали остальные, а на меня словно давили эти высокие скалы, куда больше напоминающие темные стены. Да еще слова принца Гордвина о бальдандерсе заставляли нас быть вдвойне, если не втройне осторожными, и мы смотрели не столько под ноги, сколько на каменные стены вокруг нас. К тому же закатное солнце, хотя и освещало этот сравнительно узкий проход, но, тем не менее, высвечивало какие-то жутковатые тени, на которые не хотелось смотреть, и все мы непроизвольно прибавляли шаг, чтоб побыстрей покинуть это неприятное место. Помнится, прошлый раз мы прошли ущелье за четверть часа, но и тогда эти минуты показались нам очень долгими, а сейчас, хотя наш небольшой отряд торопился, как мог, но, тем не менее, дорога по ущелью заняла около получаса, и у каждого из нас было такое впечатление, что этот путь по неширокой дороге между отвесных скал никогда не кончится.

Когда же, наконец, темные стены расступились, и перед нами оказались высокие холмы, перемежаемые скалами – вот тогда я с облегчением вздохнула: ну, все, выбрались из этого жутковатого каменного коридора. Еще несколько часов пути в горах – и мы должны будем добраться до монастыря. Правда, сейчас сложно определить, сколько времени займет эта дорога – мы же в свое время, стараясь догнать ушедшего отца Витора, срезали путь, шли по горам... Ничего, главное – самые опасные места остались позади.

Трудно сказать, сколько времени мы добирались до того места, где отец Витор когда-то прятался, пережидая сильный дождь. Оказалось, что это нечто вроде широкого каменного навеса, вернее, скального выступа над землей. Кстати, рядом с этим навесом имелось и старое кострище, чуть поросшее травой – видимо, люди тут когда-то останавливались на отдых. Не знаю отчего, но это место мне не понравилось, хотя причину сказать не могу. Просто не понравилось – и все! Конечно, лучшего места для ночевки нам не найти – тут мы хотя бы со спины можем не опасаться нападения, да и отец Витор упоминал о том, что после его побега из монастыря ничего, более подходящего для отдыха, на том пути он не встречал. Ладно, мы сейчас не в том положении, чтоб нос воротить, пусть даже нам что-то не нравится.

Пока наши уставшие спутники попадали на землю, мы с Коннелом отправились к кустарнику, росшему неподалеку. Надо было набрать хоть каких-то дров для костра, а заодно наделать факелов – все же звери боятся огня, а слова принца Гордвина насчет бальдандерса не выходили у меня из головы. Конечно, кустарник – это не совсем то, что нам нужно, но за неимением лучшего следовало обходиться тем, что есть. Для чего нужны факелы? Если какой-либо зверь на нас все же нападет (хотя я искренне надеюсь, что этого все же не произойдет!), то отгонять его придется как раз горящими факелами.

Правда, все то время, пока мы вырубали кустарник и оттаскивали его к костру, нам то и дело попадались змеи, которые довольно быстро куда-то позли. За ними что, кто-то охотится? Или у здешних змей принято сбиваться в кучу? Мне невольно вспомнился тот змеиный поток, который мы уже однажды встречали на своем пути. Может, и здешние змеюки желают присоединиться к такому вот жутковатому ручью? Нет, тамошние рептилии были все одного вида, а тут ползут и ужи, и гадюки, и еще невесть какие хвостатые твари, коим названия я не знаю, да если честно, и знать не стремлюсь.