Моя война (Документальная повесть) - Бочкарев Михаил Александрович. Страница 22

На этот раз налет самолетов отражали все зенитные средства в Кувшинской салме: береговая зенитная батарея, орудия плавбазы и «морских охотников». Дружным огнем всех зенитных средств был сбит один самолет. Во избежание новых атак вражеской авиации в тот же день плавбаза «Ветер» и «морские охотники» перешли сначала в Тюва-губу, а вскоре перебрались в Пала-губу. Плавбаза ошвартовалась у крутого обрывистого берега, где простояла до конца войны.

С образованием на флоте бригады «больших охотников» (они пришли из США по ленд-лизу), в которую вошел и дивизион «морских охотников», на плавбазе «Ветер» разместился штаб бригады, командиром которой был назначен командир нашего дивизиона капитан 1 ранга М. С. Клевенский. Он очень много сделал для обустройства и улучшения бытовых условий катерников. По его инициативе и при непосредственном руководстве в одном из трюмов плавбазы был сооружен просторный и хорошо оборудованный клуб, что позволило значительно улучшить и разнообразить отдых и досуг личного состава. Комбриг, заметив, что фок- и грот-мачты плавбазы значительно выше крутого берега, к которому она была ошвартована, сделал вывод, что это демаскирует ее стоянку и может послужить ориентиром для вражеской авиации. По его приказанию обе мачты были укорочены наполовину.

Вскоре после войны «Ветер» был возвращен гражданскому пароходству. Ему вернули прежнее имя «Кооперация». Долгое время она плавала на Балтике, а потом ее передали в состав Черноморского морского пароходства с припиской к Одесскому порту. Последняя моя встреча с «Кооперацией» была неожиданной и состоялась летом 1960 года во время противолодочного учения в районе Феодосии, которым я руководил.

К району учения приближался гражданский транспорт с укороченными мачтами, напоминавший мне плавбазу «Ветер». Сблизившись с транспортом на малом противолодочном корабле, я понял, что не ошибся: это был теплоход «Кооперация». С помощью мегафона я переговорил с капитаном, поинтересовался состоянием теплохода и степенью активности его плаваний, а на прощание вместе с пожеланием счастливого плавания приказал дать из пушки холостой выстрел.

Арктическое плавание

В первые месяцы войны действия противника на северных внутренних морских коммуникациях не отличались особой активностью и носили эпизодический характер, поскольку немецкое командование рассчитывало на молниеносное завершение войны. В последующем враг стал энергично использовать против нашего судоходства и авиацию, и подводные лодки, и надводные корабли.

В 1941 году вражеские самолеты вели отдельные разведывательные полеты в районе Новой Земли. Девять немецких эсминцев и крейсер в августе-сентябре безнаказанно выставили 456 якорных и 40 донных мин.

В навигацию 1942 года активность противника еще более возросла. Подводные лодки начали действовать на подходах к новоземельским проливам с запада и востока. 25 августа в Карском море появился тяжелый крейсер «Адмирал Шеер», который потопил ледокольный пароход «А. Сибиряков», а двумя днями позже дважды обстрелял порт Диксон.

Надо признать, что до войны Северный флот, как и все Вооруженные Силы страны, готовился к наступательным действиям и не уделял должного внимания защите своих тыловых морских путей сообщения. Не было создано ни одного опорного пункта в западном секторе Арктики. Новоземельская военно-морская база была сформирована лишь в августе 1942 года, а Карская военно-морская база со штабом на острове Диксон — только в марте-июне 1944 года. Обе базы были включены в состав Беломорской флотилии.

Силы флота в Арктике были малочисленны и состояли в основном из сторожевых кораблей и тральщиков типа РТ (рыболовецкие траулеры). С приходом на флот американских тральщиков и «больших охотников», вооруженных современными гидроакустическими станциями, появилась возможность усилить арктические базы этими кораблями.

Ставя задачи соединениям на 1944 год, командующий флотом адмирал А. Головко приказал нашему соединению к 5 мая подготовить десять тральщиков типа AM, шесть тральщиков типа ТАМ, пять больших и четыре малых «охотников» к перебазированию на Беломорскую флотилию для использования их в летнюю кампанию в составе Новоземельской и Карской военно-морских баз. Несколько позднее нашему дивизиону было приказано подготовить к перебазированию еще четыре «морских охотника». Отправка «морских охотников» в арктические районы, к плаванию в которых они не были приспособлены, явилась вынужденной мерой из-за очень возросшей активности вражеских подводных лодок в западном секторе Северного морского пути.

В первую четверку катеров были включены «морские охотники» 2-го отряда дивизиона: МО-427, МО-428, МО-429 и МО-430. На этих катерах заменили двигатели, выработавшие положенный моторесурс, тщательно проверили и отремонтировали все системы и механизмы. На обоих бортах катеров для защиты обшивки от ударов плавающих льдин закрепили вдоль ватерлинии деревянные брусья. Как потом оказалось, пользы от этих брусьев было меньше, чем ожидалось, зато они заметно снижали скорость и маневренность катеров. На катера погрузили по две бочки с бензином, которые не раз выручали при длительных плаваниях в конвоях. До полного комплекта пополнили запасные части и инструменты. Взяли и запасные бронзовые винты. Нештатные водолазы прошли обучение с практическим погружением под воду на небольшие глубины. Во время специального выхода в море проверили исправность и надежность двигателей, гидроакустических станций и радиоаппаратуры, всех систем и механизмов, вооружения и техники. Командиры катеров и их помощники детально изучили по лоции и навигационным картам новые районы плавания, где раньше из дивизиона никто не бывал.

Первая четверка катеров под командованием командира отряда капитан-лейтенанта Николая Федулаева вышла из базы 15 июля, конвоируя в Архангельск американский транспорт «Эмпайр Праузе». У мыса Светлый Нос МО-428 и МО-429 отделились и пошли в Иоканьгу, оттуда после дозаправки направились к проливу Югорский Шар, конвоируя танкер «Фрунзе». МО-427 и МО-430 охраняли «американца» до горла Белого моря, после чего в Поное ожидали его возвращения из Архангельска и довели его до Иоканьги.

Вторая четверка катеров МО-425, МО-426, МО-433 и МО-434 после такой же тщательной подготовки, как и первая, под командованием командира отряда капитан-лейтенанта Георгия Маккавеева вышла из Кольского залива в арктическое плавание 24 августа. После дозаправки в Иоканьге топливом, продовольствием и пресной водой они в составе конвоя ИЮ-6 (транспорт «Свияга» — до Нарьян-Мара и транспорт «Вытегра» — до Амдермы) ушли к Новой Земле. На переходе с катера МО-426 обнаружили перископ подводной лодки, и почти одновременно гидроакустик старшина 2 статьи Александр Чирков доложил об установлении контакта с ней. Командир катера старший лейтенант Валентин Голубев сыграл боевую тревогу, увеличил ход и атаковал подводную лодку глубинными бомбами, но безуспешно.

За время арктического плавания «морские охотники» участвовали в сопровождении 32 новоземельских конвоев (64 транспорта) и 18 конвоев (54 транспорта) на линии Диксон-Архангельск. И почти в каждом из походов североморцы либо обнаруживали перископы подводных лодок, либо получали контакты с ними гидроакустикой. Чаще всего эти обнаружения оказывались ложными, но создавали напряженную обстановку. Неоднократные выходы катеров в атаку на обнаруженные подводные цели были безрезультатными.

В конце августа — начале сентября «морские охотники» совместно с другими противолодочными кораблями провели поиск подводных лодок на подходах к новоземельским проливам с запада и востока. Катера МО-427 старшего лейтенанта Владимира Коммунарова и МО-430 старшего лейтенанта Александра Случинского, выйдя из Хабарове, обследовали губу Белушья и, следуя вдоль западного побережья Новой Земли на север, дошли до бухты Большая Кармакульская, которая находится за 73-й параллелью Северной широты. Это был своеобразный рекорд плавания в полярных широтах для катеров типа МО-4.