Реалрпг почти альтистория (СИ) - Ким Виктор Валентинович. Страница 36
— Таисия Иосифовна, извините, но мне нужно что-нибудь съесть.
— Конечно, конечно, пойдём быстрее на кухню.
Сполоснув там же руки, Витя за пять минут смолотил несколько бутербродов и два стакана кефира.
— После прошлого сеанса мне казалось, что я с молодости так хорошо себя не чувствовал, но теперь я понял, что действительно хорошо мне сейчас, — заявил вошедший на кухню Иван Антонович. — Всю прошедшую неделю я с удовольствием работал над своей новой книгой.
— На самом деле, в прошлый раз я помог вашему организму вылечить только самые тяжёлые симптомы, и за прошедшую неделю ваше состояние немного ухудшилось, потому что не были устранены все причины болезни. Сейчас же основное сделано, и понадобится ещё только один сеанс для окончательного излечения.
— А у тебя, Витя, как прошла эта неделя? — спросила хозяйка.
— В целом, как обычно, единственное, мама сказала, что участковый хотел привлечь меня за мелкое хулиганство.
— А что ты сделал?
— Да это Ленка меня спровоцировала, речь шла о том, как страх может влиять на действия людей, она привела пример, что по доске в комнате человек пройдёт не оступившись, а с той же доски над пропастью запросто свалится. Я сказал, что не вижу принципиальной разницы, а она, что это пустая болтовня с моей стороны. Тогда я сделал стойку на одной руке в комнате и постоял 10 секунд, а потом, то же самое, на перилах балкона, кстати, она сама испугалась.
— Какой там был этаж?
— Третий.
— Это не та ли девочка, которая назвала тебя Зорким Глазом? Витя, понимаешь, девочки в этом возрасте могут совершать не совсем разумные поступки, — Таисия Иосифовна остановилась, заметив, что мальчик начал улыбаться. — Ты что-то хочешь сказать?
— Вы говорите то же самое, что и моя мама.
— Это не отменяет того, что они обе правы, с другой стороны, когда ещё совершать смелые поступки, как не в молодости, но рисковать имеет смысл ради какой-то цели, а не ради самого риска.
— Не было там никакого риска, потеряй я равновесие, то просто повис бы на перилах, а даже если бы и сорвался, то падение с третьего этажа мне ничем серьёзным не грозило. Вот в истории с моим маленьким братом опасность была реальной.
— Что это за история, если не секрет? — полюбопытствовала Ефремова.
Витя рассказал о забеге пятилетнего Вовы впереди тепловоза, как заменил удар под прямым углом по бежавшему малышу на толчок наискось вдогон, как неверно учтённый, вследствие изменившихся исходных данных, встречный поезд отрезал ему левую ногу, как полмесяца она отрастала и пришлось открыться родителям, которые решились на переезд с насиженного места, чтобы спасти сына от возможных вивисекторов.
Когда Витя закончил, супруги с минуту молча осмысливали его рассказ. Первым нарушил молчание Иван Антонович: Скажи, ты с самого детства обладал этими свойствами?
— Нет. Я думаю, что началось это в январе 1964 года, когда я завалил турнир по настольному теннису из-за того, что у меня в глазах стало расплываться изображение теннисного шарика. Сейчас я считаю, что у меня тогда началась перестройка зрения, до того момента зрение у меня было обычным.
— Ты сообщил кому-нибудь о проблеме со зрением?
— Только одному знакомому, и гораздо позже, не хотел, чтобы считали, что оправдываюсь за поражение в турнире. Родители узнали обо всём (почти обо всём, подумал про себя) только прошлым летом после потери ноги, до этого мама лишь удивлялась, как быстро у меня заживают царапины. К тому времени я уже чувствовал не только направление на север, но и географические координаты места, в котором нахожусь.
— Что значит географические координаты, то есть широту и долготу? — Иван Антонович был слегка ошеломлён исходящим от Вити шквалом новостей.
— Да, с точностью до 30-и метров. Например, место, где я сейчас стою, имеет координаты 55 градусов 41 минута 45 секунд северной широты и 37 градусов 33 минуты 47 секунд восточной долготы.
— Ты уверен? Хотя подожди, не отвечай, допустим, широта определяется по магнитному полю с учётом разницы в положении географического и магнитного полюсов, а для определения долготы нужно знать точное время, широту и угол солнца над горизонтом. В принципе, ничего невозможного нет, трудно, маловероятно, но не невозможно. Я прав?
— Да, я пришёл к тому же выводу, — Витя не был разочарован сообразительностью учёного.
— Ты просто шкатулка с сюрпризами, и мне потребуется некоторое время, чтобы всё это спокойно осмыслить, а сейчас я хотел с тобой поговорить о другом человеке, нуждающемся в помощи.
Целитель перевёл взгляд на жену Ивана Антоновича: По-моему у Таисии Иосифовны здоровье в порядке, по крайней мере, на расстоянии я никаких проблем не вижу, хотя…
— Речь не о ней, а об одном моём заочном знакомом, Николае Федосьевиче Жирове. Он химик, специалист по взрывчатым веществам, после войны в 1945 году американцы пригласили его, как эксперта, в Германию помочь обезвредить хранилище химического оружия фашистов, где он получил отравление, приведшее к параличу. Однажды, будучи в практически бессознательном состоянии, Жиров в присутствии врача стал произносить знаменитый диалог Платона, в котором упоминается Атлантида. С тех пор Николай Федосьевич, несмотря на своё тяжёлое физическое состояние, посвятил себя работе над этой темой и является крупнейшим специалистом по атлантологии.
— Я не возражаю, — Витя был впечатлён силой духа парализованного 20 лет человека и вспомнил свои недолгие переживания после потери ноги, — только предлагаю этим заняться после вашего окончательного излечения. Он ведь проживёт ещё несколько недель?
— Думаю, да, я не слышал об ухудшении его состояния. Будем считать, что договорились.
После обеда, прошедшего в доброй и оптимистичной атмосфере, школьник, побродив по Москве, отправился домой.
Глава 18
После воскресных встреч с Ефремовым, а встречи в другие дни были затруднены из-за школы, Витя подумал, — собственно, зачем он вообще ходит в школу? На уроках читает книги, учителя теперь на него просто не обращают внимания, за исключением дежурных вызовов к доске, чтобы поставить пятёрку за четверть или при редких посещениях инспекторов гороно. Полезны, конечно, уроки физкультуры, точнее доступ к спортзалу и его снарядам, но и здесь присутствие соучеников и учителя только мешают, тренироваться он предпочёл бы без свидетелей его запредельных результатов.
Дождавшись вечером родителей, Витя подошёл к ним с разговором: Папа, мама, вы в курсе, что на уроках я уже давно не учусь, точнее не учусь с классом, а изучаю учебники сам по себе?
— Теперь в курсе, но ты же сообщил нам это не просто с целью поставить в известность? — отец отреагировал на заявление первым.
— Да, я хочу сдать экстерном экзамены за среднюю школу и получить аттестат.
Посмотрев на супруга, мать выразила общее мнение: Мы в принципе не возражаем, есть лишь несколько вопросов. Не будут ли против учителя и директриса? Когда ты хочешь их сдавать? Что собираешься делать, получив аттестат?
— Отвечаю по порядку: учителя возражать не будут, на уроках я им, в лучшем случае, не мешаю, сдавать предполагаю во время экзаменов 10-ых классов или немного раньше, получив аттестат, пойду учиться на какую-нибудь техническую специальность, ещё не определился с выбором.
— Почему именно на техническую, а не, например, медицинскую или вообще в Московский университет? — включился отец.
— Врач и агроном-ветеринар у нас в семье уже есть, а инженера нет. Если серьёзно, то в медицинском я мигом спалюсь, идти на чисто теоретическую, не говоря уже про болтологическую специальность, я не хочу, хотя бы потому, что мне нужен доступ к научным лабораториям, есть некоторые задумки.
— У меня возражений нет, полагаю, ты знаешь, что делаешь, голова у тебя на месте, — подвёл черту отец.
— Я тоже согласна, хотя насчёт головы не вполне уверена, — присоединилась мать. — Осталось выяснить, что конкретно требуется от нас. Завтра сама зайду в школу и выясню.