Путь небес. Преодолевая бурю - Райт Крис. Страница 58

— Союзников?

— Отправляю вам координаты. Вы будете на острие удара, мой господин. Надеюсь, такое вас обрадует.

Карио уставился на гололит мертвящим взглядом.

— Вы побеспокоили меня из-за этого?

— Я хотел убедиться, что вы получите данные. Хотел убедиться, что вы осознаете их важность. План атаки сбалансирован. Вы будете продвигаться совместно с «Гордым сердцем», в первой волне штурма Рассеченной Души. С фланга вас прикроет советник Фон Кальда.

При словах «Гордое сердце» в мыслях Раваша снова мелькнул силуэт рогатой твари — судорога разума, послеобраз мозговой стимуляции.

— Хорошо, — ответил префектор. — Хорошо, что бы там ни приказал Эйдолон. Пересылайте информацию.

Азаэль поклонился, скрестив ладони по обычаю Кемоса.

— Будет исполнено. Снова прошу извинить, что отвлек вас. Успешных тренировок, мой господин. Возможно, мы сразимся вместе, когда обрушится буря. Я бы порадовался этому.

Затем гололит резко погас, в опустевшем отсеке наступила тишина. Карио яростно заморгал — он еще не пришел в себя.

При взгляде на Коненоса, этого тупоумного наркомана, становилось очевидным, почему не стоит всецело отдаваться извращениям, которые привнес Фулгрим. Советник, точнее, садист и потрошитель, был еще хуже. Префектор наслаждался совместными боями лишь со своими братьями — теми из Придворных Клинков, кто еще остался беспорочным, — а их число уменьшалось с каждой битвой.

Подняв маску восприятия, Раваш закрепил ее на лице. Он лег на спину и движением век активировал мысленную связь. Почти тут же Карио вновь захлестнули видения, перенесшие его в мир воображаемых битв, где воин готовился и оттачивал мастерство.

Уже скоро все начнется по-настоящему.

— Повторить, — скомандовал он.

Глава восемнадцатая

Командный отсек Темного Зеркала представлял собой круглую площадку диаметром в сотню метров, окаймленную концентрическими уступами. Все они были обращены к разветвленной колонне в центре мостика. Над нею вырастал огромный купол, черный, как и все на станции, разделенный пополам толстыми железными распорками. Из безлюдного помещения на воинов смотрели пустые экраны сотен когитаторов в рабочих ячейках. На них не оседала пыль. Каждая панель осталась такой же чистой, как и в день выхода из кузни. На решетчатых металлических полах не было ни пятнышка.

— Его вообще когда-нибудь использовали? — спросил Арвида.

Есугэй кивнул:

— Здесь были многие души, долгое время.

Два библиария стояли у входа в командный отсек, тяжелую взрывозащитную дверь которого перед этим вскрыли легионеры. Каган уже подошел к железному трону в тени колонны, слишком маленькому для него, но, очевидно, предназначенному для руководителя станции. Вейл плелся в нескольких шагах позади, словно побитый пес. Внутри опустевшей базы он отчасти утратил высокомерие и нервозно оглядывался по сторонам, баюкая раненую руку.

Белые Шрамы заняли позиции у каждого входа с болтерами наготове. Еще десятки воинов отправились на нижние палубы в поисках выживших, архивов, чего угодно. Технодесантники разыскали отсеки управления главными реакторами, но ни одна энергоустановка не работала. Продвинувшись еще глубже, они нашли запасные генераторы, так что теперь на станции кое-как мерцали люмены. Их слабый желтушный свет почти не помогал, воины лишь яснее увидели, насколько угрюмо Темное Зеркало.

Арвида и Есугэй зашагали к Хану с экуменом. Сумрак неприятно давил на легионеров. Здесь их ничего не ждало.

— Эти модули не запитаны, — жаловался Вейл, покручивая здоровой рукой верньеры когитаторов. — Нехорошо. Так мы не узнаем, чем Питер тут занимался.

— Если он вообще был здесь. — Каган лениво поднял экранную линзу, наклонил ее к ближайшему люмену.

— Он был здесь. Он построил это место.

Примарх взглянул на мейстера.

— Сюда вложен труд поколений. — Хан опустил линзу. — Как такое сохранили в секрете? Кого извещали о станции?

— Я не знаю, — отрицания Вейла, как всегда, звучали совершенно искренне, — помню только слухи, оговорки Питера. Он был скрытным.

— Да, ты уже рассказывал. Но тут наверняка служили сотни людей.

Мейстер пожал плечами:

— Мне неизвестно.

Вздохнув, Каган бесцельно прошелся между рабочими ячейками на круговых ярусах.

— Здесь для нас ничего нет, Есугэй.

— Этого мы еще не знаем, — ровно отозвался тот.

— Ради чего бы ни построили базу, сейчас она бездействует.

Таргутай посмотрел на пустой купол, затем на плохо освещенные ряды пустых кресел.

— Или просто спит.

Арвида, изучавший верхние уровни, оступился и упал. Звук удара разнесся под сводами странным эхом, которое продлилось дольше, чем следовало бы. Есугэй взглянул на товарища, опасаясь, что другие заметят его мимолетную слабость, но чернокнижник уже поднялся, а остальные исследователи были заняты своими делами.

— Я буду искать дальше, — сказал примарх. — Но оставаться здесь небезопасно. Ты ведь чувствуешь это, да?

Грозовой пророк очень отчетливо это чувствовал. Он ощущал угрозу как нытье костей, подергивание челюсти, пылинку в глазу. Все движения стали неловкими, все мысли — вялыми. На всей станции сказывались последствия того, что высвободили здесь, а разлом под ней, пусть и невидимый сверху, вечно бурлил на грани восприятия.

— Тут был центр управления, — добавил Вейл. — Но внизу еще палубы, целая сотня. Пока что рано уходить.

— Уйдешь, когда мы уйдем, — бросил Хан, не сводя глаз с Таргутая. — Намахи докладывает, что нашел арсенал. Пустой. Также докладывает, что в коридорах тремя уровнями ниже видны следы от взрывов.

— Тела? — спросил Есугэй.

— Не обнаружены. Намахи ведет расследование.

— Очевидно, что-то стряслось с членами экипажа.

— Они были тренированными, — сказал мейстер. — Их проверял Нобилите.

Хан презрительно усмехнулся.

— Если мы что-нибудь и поняли, — произнес он, — так это то, насколько негодными раньше были наши меры предосторожности.

Снизу, с большой глубины, донеслись отголоски долгого скрипа, как будто там растягивали металл. Затем послышалось несколько мягких стуков, и все умолкло.

— Атмосфера вернулась, — сообщил Таргутай. — Технодесантники справились с задачей.

Каган не слушал его. Он приложил руку к центральной колонне, притиснул керамит к железу, словно пытался слиться воедино со станцией, чтобы узреть ее историю и предназначение.

— Продолжать поиски, — наконец заговорил он. — Мы уже далеко забрались. Если тут что-нибудь осталось, мы отыщем это.

— А если нет?

Хан направился к вратам, что вели в глубь базы.

— Продолжать поиски.

Доклады поступали уже со всего флота. Поток начался с отдельных сообщений — капитан артиллеристов не прибыл на пост, батарея люменов раскололась без видимых причин, невзведенная торпеда стартовала без предупреждения. Затем поразительно быстро начали приходить другие рапорты, с каждой палубы каждого звездолета.

Джубал шагал по мостику «Бури мечей», за ним следовали старшие офицеры, на каждого из которых сыпалась лавина внутрикорабельных сообщений.

— Как скоро достигнем внешнего барьера? — требовательно спросил владыка охоты.

— Меньше, чем через час, — ответил Табан. — Нас задержал «Солнечный ястреб».

Этот фрегат во время поворотного маневра вдруг резко отклонился от курса и едва не врезался в борт линкора «Копье небес». Из панических криков в коммах удалось понять, что штурманов корабля охватило какое-то безумие, подавить которое сумели только воины орду — вмешавшись, они нейтрализовали всех затронутых им. Теперь «Солнечный ястреб» полз вперед с уменьшенным экипажем на мостике и поврежденными двигателями.

Сам Джубал тоже чувствовал угрозу. Вначале было легкое давление на глаза. Потом боль, пульсирующая под кожей, от которой вздрагивали кости. Затем изможденность, что отягощала всех, путала мысли.