Страна надежды (СИ) - Романовская Ольга. Страница 2

— Я не беременна! — покраснев, желая предотвратить драку, поспешила вмешаться Мериам.

Она предполагала, что отец не обрадуется, но и подумать не могла, что так обидит Шардаша, чуть ли не полезет на него с кулаками.

— За аморальное поведение тоже частенько увольняют, — возразил Арелис, наконец-то отступив в сторону. — Вот и пришлось жениться. Он тебе не пара, Мериам, дома мы подробно всё обсудим. Погляди на него, дочь, он мой ровесник!

— Я его люблю! — адептка метнулась к Шардашу и обняла его.

— Дома обсудим, Мирри, — повысил голос Арелис и протянул руку. Помедлив, Мериам тяжело вздохнула и шагнула к отцу. — Не для того мы отправляли тебя учиться, не для того платили деньги, чтобы ты бегала на свидания с учителями. Хотя бы проверила, не женат ли он?

— Не женат, — ответил профессор. Он начинал сердиться. — И с каких это пор счастье дочери вызывает в отце злобу? Жалеете о собственной загубленной жизни? Так надлежало правильно выбирать спутницу.

— Он ещё и хам! — скривился Арелис, подхватил дочь под руку и повёл к выходу.

Поравнявшись с Шардашем, он сообщил, что спасителю Мериам окажут достойный приём, но о свадьбе и речи быть не может. На это профессор заявил: адептка уже взрослая, сама может решать, с кем жить, не спрашивая родительского благословения.

— Мы помолвлены, через две недели я представлю Мериам семье. Если приглядитесь, заметите кольцо на пальце. Надеюсь, вы измените своё решение: не хотелось бы вынуждать Мериам выбирать между мужем и родителями. Возраст же значения не имеет. Сомневаюсь, что бабка Мирри вышла замуж несмышлёной девицей.

— Она оборотница, — возразил Арелис. — И откуда вам известно…

Он вновь упёр руки в бока и вперил взгляд в Мериам:

— Ты разболтала все семейные секреты посторонним?

Адептка втянула голову в плечи и потупилась. Однако отец требовал ответа, и Мериам заверила: она ничего такого не говорила, а состав крови можно в личном деле найти.

— Разве родословная учеников — секрет? — хмыкнул Шардаш. — Или вы стыдитесь родства со светлыми оборотнями? Тогда понимаю, почему моя особа вызывает такую неприязнь. Ну же, признайтесь, господин Ики, вы предвзято относитесь к оборотням. Мне не привыкать, обычно удивляет обратное.

— Так вы оборотень? — странно, но тон Арелиса потеплел. — Это несколько меняет дело. Простите за резкость, прошу за мной.

Мериам вздохнула. Страшно представить, что будет, когда отец узнает, что Шардаш не светлый, а тёмный! А он обязательно узнает: провести бабушку невозможно, она почувствует, в буквальном смысле слова.

Арелис провёл их к станции, где оставил небольшой двухместный экипаж с багажным отделением. Ики закрепил вещи спутников, проверил, хорошо ли затянул веревки, хотел помочь дочери забраться в экипаж, но его опередил Шардаш и усадил Мериам себе на колени. Арелис скривился, но промолчал. Он пристроился рядом с профессором, подобрал поводья, и они тронулись в путь.

Лошадь рысила по ухабистой дороге по направлению к Онве. Шардаш бережно поддерживал Мериам, чтобы та не упала.

Ехали молча, каждый думал о своём.

Наконец показались первые городские дома. Дорога стала шире. Начали попадаться встречные повозки.

В отличие от старого портового Бонбриджа, Онве не мог похвастаться ни крепостной стеной, ни высшими учебными заведениями, ни древней историей. Небольшой городок кормился часовым промыслом, которым занималась половина населения. Вторая половина торговала, лечила и защищала чужой покой.

Проезжая мимо здания женской средней школы, Мериам невольно всплакнула. Здесь прошли десять лет её жизни, здесь она получила почётную грамоту от учителя математики, обзавелась первыми друзьями, получила рекомендацию в Ведическую высшую школу. Теперь в серых мрачных стенах заканчивала обучение Аиша.

Онве не отличался красотой. Немощённые улочки, полинявший лаксенский флаг над зданием суда и градоуправлением. Часы в витринах, на стенах домов и, самые главные, — на башне возле отделения Белой стражи — одного на весь Онве. Там же площадь со статуей дракона, которую зимой мальчишки превращали в горку. Филиал Рунного банка, сияющий чистотой и новой побелкой. Витающие в воздухе ароматы поросят на вертеле, долетающие из открытых дверей таверн. Дома, много разных домов, скромных, невысоких. В нижних этажах — лавки или мастерские.

Между деревьями во дворах развешены верёвки, сушится бельё.

Ики жили в респектабельной части Онве, в собственном доме, что считалось признаком благосостояния: горожане чаще снимали квартиры, а то и комнаты.

Перед крыльцом росли два чахлых деревца, больше никакой зелени. Да и откуда взяться парку или саду на клочке земли, на котором с трудом уместились дом с дворовыми постройками? Строения в Онве жались друг к другу, улицы представляли собой сплошную стену домов, которые, как зубы при плохом прикусе, не желали стоять ровно, то и дело выпирали вперёд, нарушая строгую линию, разные, как по цвету, так по высоте и ширине.

— Дед живёт тут же? — поинтересовался Шардаш, помогая Мериам спуститься.

— Нет, на окраине: бабушка свободу любит. У них такой сад! И выпасы свои. Лошади — дедушкин подарок, — шёпотом призналась адептка, покосившись на отца.

— Кем вы работаете, господин Ики? — профессор вёл себя так, будто не его, а ему представляли родителей невесты.

— Частнопрактикующим магом, — не оборачиваясь, ответил Арелис. — Мирри, проводи гостя в гостиную, я сейчас вернусь.

Шардаш хмыкнул, отвязал с облучка вещи и перенёс на крыльцо.

Арелис завёл лошадей во двор и ещё долго возился, распрягая их, ставя в конюшню и закатывая экипаж в сарай.

Не успела Мериам подняться на вторую ступеньку, как дверь распахнулась, и на пороге возникла пышногрудая блондинка с зелёными глазами. Она заключила адептку в объятия и покосилась на её спутника:

— Помогал тебе донести вещи? Большое спасибо!

Профессор открыл рот, чтобы назваться, но Мериам опередила его, представила как гостя и спасителя, и познакомила с матерью, Зариной Ики.

Зарина одарила профессора улыбкой и заверила: они бесконечно рады видеть того, кто вырвал дочь из лап смерти.

Профессор покосился на Мериам, извинился и отвёл её на минутку в сторону. Убедившись, что Зарина их не видит и не слышит, он удивлённо спросил:

— Почему ты умолчала о женихе?

— Испугалась, — честно призналась адептка. — Ты же видел, как отреагировал отец, а мать…… Она такой скандал устроит, когда письмо завтра получит или вечером от отца узнает, а так хотя бы пару часов в тишине проживём. Я ведь Школу не окончила, диплом не получила и не получу, видимо. А старшая дочь Ики должна стать дипломированным магом, это не обсуждается.

— Не родители, а звери! — сочувственно протянул Шардаш. — Теперь понимаю, почему ты любовными романами увлеклась.

— Мы ведь небогатые, — вздохнула Мериам. — Это у дедушки богатая практика, а отец перебивается всякой мелочью. И Аишу ещё надо выучить… Но я не жалуюсь, они мне деньги присылают.

— Так много, что ты баланс у гнома сводишь!

— Другим вообще не посылают, — отвернувшись, пробормотала адептка. — Инессе, например. Она одежду на свои кровные покупает, а у меня готовый гардероб, только обновлять надо. Опять же дорога за родительский счёт. Не осуждай их, Тревеус! Просто… Просто я не пошла в деда. Но мама с папой меня любят, увидишь!

Шардаш не поверил, но промолчал.

За время их краткого отсутствия на крыльцо вышла ещё одна женщина. Тоже светловолосая, зеленоглазая, но гораздо выше ростом и шире в плечах, чем Зарина. Её можно было принять за тётку Мериам, но Шардаш чувствовал: внешность обманчива, перед ним стояла светлая оборотница не меньше семидесяти лет от роду. Стояла и не улыбалась.

Профессор непроизвольно замер, уловив угрозу в изумрудных глазах. Они полыхали как драгоценные камни, зрачок затерялся, превратившись в тонкую ниточку.

Женщина шагнула с крыльца и по-собачьи обнажила зубы.

Зарина, кажется, тоже сообразила, потому что велела Мериам немедленно отойти от Шардаша. Но адептка не сдвинулась с места, заявив: бабушка ошиблась.