Адюльтер. История одной измены (СИ) - Прим Юлия. Страница 41

Зарождающиеся на горизонте первые солнечные лучи, острыми мечами разрезающие тьму на мелкие части. Укрепляющие веру в справедливое решение... каким бы оно ни оказалось. Ведь всё к лучшему, правда?

Быстрый завтрак. На готовку нет ни желания, ни сил. Легкий красный спортивный костюм, обтягивающий фигуру. Высокий хвост из светлых волос. И ярко выделяющиеся на бледном лице синяки под глазами. Отражение удручает. Не спасает даже улыбка. Тщательно наношу тональный крем, замазывая следы от слёз и свалившейся на плечи усталости. Практически не сплю двое суток, ожидая... Самая изощрённая пытка, которую он мог придумать. Убивающая волю и любое стремление, сдавливающая легкие неподъемным грузом. Обрекающая на смирение. Принятие ситуации. Безысходности. Изменить которую, ты не способен. Жалкое существование рядом. Неимение права голоса. Всё сказано "до". Поступками, кричащими громче слов...

Натягиваю шире улыбку, оголяя коренные зубы. Психологи утверждают, что, если сумеешь выдержать её на лице больше минуты, она без особого усилия закрепится на долгое время. Поднимет упавшее настроение... Лжецы. Я заставляла себя улыбаться всю прошедшую ночь, а зеркало никак не хочет отражать в себе счастливого человека. Поднятые вверх уголки губ вовсе не означают, что внутри завораживающе поют птицы. Он не обманется, лишь внимательно посмотрев в глаза. За привлекательной мимикой, радостной маской горькими слезами омывает себя душа.

Собираю ребенка, пробегаясь глазами по опустевшим полкам, вздыхая и пытаясь навсегда именно здесь оставить увязавшуюся тенью тоску. Поворачиваюсь на скрип открывающейся двери, прирастая ногами к полу. Забываясь в словах, молчаливым потоком выливающихся из беззвучных уст. Нервы в миг на пределе возможного. Большего натиска мне не выдержать. Сердце, словно гоночный болид, разгоняясь за секунды, максимально увеличивает свой ритм. При одном мимолетном взгляде на этого мужчину пульсирует в висках мыслью "Не отпущу"...Укороченные волосы, уже не падающие назад, идеально выбритое лицо. Ни намека на страдания, в которых погрязла я... Строгий темный пиджак, коричневая футболка в обтяг, магнитом притягивающая взгляд к плоскому животу. Практически классические кожаные ботинки на тонких шнурках, выпирающий толстый ремень в тон и вытертые светлые джинсы с рядом небольших порезов, пошедших бахромой. Питерский стиль, как сказала бы при взгляде на него моя мама. Сочетание несочетаемого, гармонично связанное воедино, подходящее ему, словно вторая кожа.

Я вновь не вписываюсь. Не дотягиваю. И яркость костюма не изменит ощущение себя серой мышью. Незаметной. Способной вызвать лишь брезгливость при взгляде на неё...

Улыбается со скользящей нежностью в глазах.

- Привет, принцесса, я соскучился, - ласкает мягким тембром голоса, не отрывая взгляда. Не от меня... проходит мимо в направлении дочери, будто на его пути я не стою вовсе. С трудом удерживаюсь на ногах, при подгибающихся коленях и желании оставить все попытки борьбы. Проиграла... без права подать апелляцию на пересчёт итогов игры.

Вскидывает на плечи довольную дочку, закидывая на плечо рюкзак и удерживая при этом за ручку катящийся на колесиках чемодан. Выходит за дверь, оставляя мне мой, ярко раскрашенный любимыми фрезиями. Бросая напоследок:

- У тебя пять минут. Такси уже ждёт. В нём курить нельзя и в аэропорту, насколько ты знаешь, тоже.

Киваю в ответ, бесстрастно плетясь на балкон. Успеваю испепелить три сигареты за короткий период. Глядя за медленным бегом секундной стрелки по циферблату. Встаю с резного стула, в последний раз взглянув в горизонт. Прощаясь с бирюзовым морем, отливающим чистым золотом тонущих в нём лучей солнца. Не говорю "до свидания", как в предыдущие годы. Запоминаю картинку, навечно сохраняя в дальних уголках памяти. Не догадываясь, просто зная, чувствуя, что уезжаю из этих мест навсегда.

Аэропорт. Высокие потолки и помпезное убранство, гармонично вплетающееся в современный серый минимализм. Резные золотые драконы, драпированные красным шелком, и абстрактные картины на стенах. Свежие орхидеи в горшках, манящие запахом и сотней различных оттенков. Дребезжащий звук колесиков чемодана, запах ванили от свежей выпечки и многогранных приправ, расстилающийся из разнообразных кафе. Звонкий смех дочери и голос мужа, идущего впереди. Плетусь сзади третьим чемоданом этой веселой парочки. Действительно желаю сдаться в багаж, не представляя десятичасовой перелёт бок о бок. Ни слова за два часа. Если о проблеме не говорить, она исчезнет? Не в нашем случае. Проходим контроль, таможню. Мой рюкзак вызывает нескрываемый интерес у юного тайца, сидящего у монитора аппарата, просвечивающего вещи. Стою с праздным видом, наблюдая за тем, что он повторно проводит его через рентген. Не вникая. Не слушая. Желая скорее забиться в кресло самолета, натянуть наушники, закрыть глаза и лечь спать. Прихожу в себя от теребления мужа по моему плечу.

- Тебя просят открыть рюкзак и выложить все вещи.

Пытаюсь припомнить, что я положила туда и какая вещь таможенников могла смутить. Наблюдая эту медлительность, муж одним движением выворачивает содержимое на ленту, рассыпая на ней блестящие сувениры, косметику и необходимые мелочи. Задерживая взгляд на накрывшей всю эту кучу фотографии. Закусываю губы, пытаясь не слишком резко и подозрительно увести взгляд. Чёрт! Я настолько погрязла в себе, что успела о ней забыть... Поворачивается с язвительной улыбкой, интересуясь:

- Кто автор?

Выпаливаю не думая, наверное, слишком резко для того, чтоб поверить, что говорю правду.

- Кристина.

Глубоко вздыхает, выдавая грустный смешок.

- Можно я её возьму? Или попросишь Крис сделать ещё одну? Исходники у неё явно сохранились.

Превращаюсь в пепел под обжигающим взглядом, рассыпаясь на мельчайшие частицы. Безысходно провозглашая:

- Бери. Не хочу хранить воспоминания об этом отпуске.

- Почему? - подходит ближе, проводя пальцами по коже от скулы к губам. Терзает простреливающей нежностью, словно ударом пощечины. - Разве он не удался? - боясь разреветься прилюдно, прикрываю глаза. Окликает дочь, бегающую рядом:

- Катюш, тебе понравился отдых? Мне тоже, - выдает на кивок от ребенка, получаемый в ответ. - Незабываемый, как никогда. Милая, эмоции, которые он вызвал, не угаснут, даже если сжечь все фото, хранящие эти воспоминания.

Отступает, уложив снимок во внутренний нагрудный карман пиджака. Без лишних движений складывает в рюкзак вещи после осмотра и ведёт дочь к открывшимся взору магазинам. Скупать сладости и коллекционные наборы, продающиеся лишь в зоне "duty free". Вот только одних мягких игрушек и конфет совсем недостаточно, чтоб убедить твоего ребенка в том, что у него все еще есть отец. Остаюсь на скамейке, одиноко стоящей у фонтана среди ярких вывесок и витрин. Слушаю легкую музыку, обязанную настраивать мысли на спокойный лад и урывками наблюдаю за проходящими мимо людьми.

Каждый ведёт себя абсолютно по-разному. Кто-то ходит с постылым видом, ожидая начала скучной, обыденной деловой поездки. Постоянно смотря на часы и хмурясь, увидев хоть небольшую задержку объявления о посадке. Словно желая плюнуть на всё и отказаться от неприятной поездки. Другие с горящим взглядом бредут по магазинам, буквально подпрыгивая от нетерпения, пружиня на месте от желания побыстрее очутиться в самолёте и начать манящее приключение. Для кого-то это желанное окончание поездки - приятное возвращение в родной дом, к любящим близким. Предвкушение радостной встречи, долгожданной и яркой. Крепких объятий и долгих поцелуев... А что этот полёт принесёт мне? Не проходящее ощущение потери, разливающееся склизкой консистенцией внутри? Страх сделать шаг в неизвестность? Мысль о том, что он так же, как и сейчас, уйдёт, забрав дочь? Безразличие? Упадок сил?

- Проще ответить на вопрос, что это возвращение у тебя отнимет, - констатирует разум. - Всё...

Неравноценный, но, возможно, вполне заслуженный обмен. Штора иллюминатора открыта на полную. Дочка без устали глядит в окно. Бросаю мимолетный взгляд на начало взлетной полосы и зеленые травяные участки. Яркое солнце и безоблачное, чистое небо, зовущее в свою даль. Каким настроением встретит нас Москва? Дождём, снегом иль туманной серостью?