Страсть к вещам небезопасна - Вудворт Франциска. Страница 26

Сделав несколько шагов, опустился вместе с Алекс в кресло, усадив ее к себе на колени, и… засмотрелся. С сияющими глазами, чуть припухшими после поцелуев губами — очаровательна…

У него было множество опытных любовниц, но Алекс удалось то, что не получилось у других, — вызвать симпатию. Богдан действительно не хотел ее обижать или играть чувствами. Собирался проверить старушку, если требуется, забрать платок и исчезнуть из жизни Александры. Судя по собранным материалам, ее бабушка вела жизнь тихую, ради корысти вещь не использовала. В прошлом у Аделаиды Стефановны были громкие романы, в свое время карьера покойного мужа шла вверх, но без особых взлетов. Как Палач и Судья Ордена, Ковальский мог сам решать судьбу владелицы вещи и закрыть глаза на некоторые моменты за давностью лет. Внучка со скверной не контактировала и была чиста.

— Я хотел приготовить нам ужин, — пропуская темные локоны между пальцев, произнес Богдан.

— Не хочу никуда тебя отпускать. Даже на кухню. — Саша прижалась к нему, и было ясно — так бы и сидела, даже не шевелясь. Но вдруг обеспокоенно отстранилась. — Ты голоден?

Богдан усмехнулся. Она точно имела в виду еду, и от заботы стало приятно.

— Прости, а я на тебя с поцелуями набросилась. Хочешь, я приготовлю? Меня Тамара научила особому рецепту приготовления мяса — пальчики оближешь.

— Не надо, ты у меня в гостях, и кормлю тебя я, — удержал ее Богдан и поцеловал.

Телефон зазвонил совсем некстати. Кто-то настырно желал поговорить. Не глядя, Ковальский достал сотовый и поднес к уху.

— Ну привет. Как ты там? Ничего не мучает?

Несколько зловещий голос друга разрушил идиллию.

— Хан, ты немного не вовремя, — устало ответил Богдан, догадываясь, о чем пойдет речь.

— Да-а-а? — мягко переспросил Зегерс. — Тебе сказать, кто сегодня утром прибыл немного не вовремя? И ладно, я спал один!

— Как будто ты бы ее удивил. Какие проблемы? Ты не рад? Тебе даже не пришлось в аэропорт ехать.

— Я всегда рад твоей сестре. Но у меня небольшие осложнения. Подозреваемая — пустышка, зато, кажется, в городе завелась Хищница. И вертится вокруг семьи Дрейк. Помнишь Елену Дрейк, на которую ты пускал слюни в пубертатном возрасте?

Богдан поморщился, не желая говорить о делах при Алекс. Отстранившись, помог ей встать и поднялся следом.

— Извини, важный разговор. — Взглядом дал понять, что разговор важный и ему нужно выйти. — Располагайся пока.

— Кто там располагается? Опять кого-то подцепил?

— И это говоришь мне ты?! — иронично отозвался Богдан, выходя из комнаты и плотно прикрывая за собой дверь.

Хан закашлялся и уже более спокойным тоном проговорил:

— Тут возникла девушка… Ева. Мне надо подобраться к ней поближе. А с Ирен это может быть затруднительно. Черт!

— Ты профессионал, я в тебя верю. За сестру отвечаешь головой.

Ковальский не собирался сочувствовать. Уединившись в кабинете, он подошел к окну, устремив взгляд на сосны и яркую луну на небе.

— Отвечу без проблем. Но почему ты отправил Ирен ко мне? Помнится, она хотела побывать в России.

— Я сейчас сам веду дело. Объект в моих услугах уже не нуждался, но появились новые обстоятельства. Или кто-то подставляет Савицкого, или в игру вступила Хищница, которая нацелилась на новый объект.

— Где ты откопал второй объект? — удивился Хан, будучи немного в курсе задания Богдана.

— Не поверишь — в клубе! Случайно всплыли в разговоре интересные подробности. Похоже на платок.

Хан выдал короткий смешок.

— То есть ты нашел, а Савицкий проморгал? Платок… у меня тоже вроде платок. Их в последнее время многовато.

— Да, настораживает. Я сам веду дело. Не уверен, что первому объекту не помогли, и вокруг второго сейчас бурная активность. Уже есть жертвы.

— Будь осторожен, — попросил Зегерс, потом добавил: — Ирен я постараюсь отправить домой на неделе. Боюсь, тут может стать жарко. Она принцесса Хаоса, еще вляпается куда-нибудь. С ее-то талантами.

— Проследи, чтобы полетела именно домой. Понимаю твое возмущение. Но у меня уже здесь жарко. Не хочу подставлять сестру.

— У нее охрана от отца. Ну сам подумай, кто может от них ускользнуть, — тут Хан поперхнулся и замолчал.

— Я рад, что ты вспомнил, о ком мы говорим, — усмехнулся Ковальский. Проделки сестры уже стали притчей.

Хан рассмеялся.

— Да. Не волнуйся, все будет в порядке. Я устрою ей пару экскурсий и отправлю на самолете домой.

— Женись на ней, — хохотнул Богдан, — и сможешь тогда приказать сидеть дома и вышивать.

— Мгм… — друг издал неопределенный звук.

Богдан уже хотел уточнить, не является ли это согласием, как Хан не выдержал и выругался. Опять на латыни. На что Богдан отреагировал хохотом и первым разорвал связь. Да, сестренка встряхнет его!

Разговор взбодрил и отвлек. Немного постояв у окна с улыбкой на губах, он вышел из кабинета. Миновав комнату Алекс, спустился вниз, на кухню, и застыл у входа, прислонившись к стене. Думал, что она у себя, а девушка уже что-то нарезала, напевая себе под нос, и складывала в сковороду. Было непривычно наблюдать, как кто-то хозяйничает на его кухне. Богдан любил одиночество, а однодневные пассии никогда не задерживались надолго и не обременяли себя готовкой.

Алекс смотрелась на кухне органично и чувствовала себя уверенно. Он усмехнулся, вспомнив о том, как на Западе ценятся русские жены. Красавицы, хорошо готовят, женственные и не думают ни о какой эмансипации. Сейчас он видел перед собой подтверждение этому. Алекс прекрасно воспитана, красивая, страстная.

Отец давно требовал, чтобы Богдан женился. Даже решил взять это дело в свои руки, найдя подходящую невесту, договорившись без него и поставив перед фактом. Никогда еще Богдан не был в такой ярости, но не подал виду. Всего-то и требовалось, что поговорить с будущим тестем, дав прочитать собранный на него компромат. Желание породниться у того сразу пропало, быстро спихнул дочь за другого. Когда аналогичная история случилась с третьей тщательно отобранной невестой, до старшего Ковальского дошло, что дело нечисто. Он был в бешенстве, но пришлось смириться с тем, что сын вырос и управлять своей жизнью предпочитает сам.

Сейчас, наблюдая за хлопочущей на кухне Алекс, Богдан представил себе лицо отца при виде такой снохи. Тот был бы в ярости.

Девушка, нырнув за чем-то в холодильник, случайно заметила хозяина дома и улыбнулась.

— Освободился? Я подумала, что дела отвлекли тебя надолго, и решила накормить нас ужином. Ты не против?

— Чувствую, ты меня все же угостишь своим фирменным мясом, — сказал Богдан, чуть растягивая слова, и зашел на кухню.

— Можешь отыграться, угостив меня своим фирменным салатом, — парировала Алекс.

— Кажется, ты мне просто не оставила выбора.

Ковальский знал, что по его лицу нельзя прочитать, нравится ему это или нет. Да он и сам пока не определился. Тень неуверенности появилась в глазах Алекс.

— Я просто захотела сделать что-то для тебя.

Богдан внутренне усмехнулся. Обычно женщины предпочитали делать это в постели. С непроницаемым видом подойдя к своей гостье вплотную, чем вызвал смятение, улыбнулся:

— Тогда я отвечу тем же.

Было искушение подхватить девушку и, усадив на стол, перейти сразу к десерту, но он взял нож и занялся салатом.

Как женатая пара со стажем, они вместе приготовили ужин и накрыли на стол. Несмотря на расслабляющую атмосферу, о деле Ковальский не забывал. Незаметно расспрашивал Алекс о бабушке и Кристине. Его заинтересовало, что старушка благоволила к подруге внучки.

— Помнишь, ты упоминала, что у твоей бабушки есть любимый шейный платок. Может, стоит принести его в больницу? Часто присутствие рядом любимых вещей благотворно влияет, — закинул удочку Богдан. Ему уже доложили, что искомого платка в доме не найдено. Оставалась надежда, что Алекс что-то известно.

— Мы перебрали с Тамарой все вещи и его не видели. Да хоть бы украли эту тряпку! Бабушка прятала его от меня. Боялась, что я сама его порву или выброшу, — откровенно призналась Алекс. — Жаль только, что браслет бабушкин тоже пропал. Она его любила.