Скандальный портрет - Берроуз Энни. Страница 39

— Но в то время я считал именно так. Я не мог понять, что ты во мне нашла, кроме моей податливости к твоему очарованию. Поэтому я смог поверить, что ты видишь во мне лишь легкую добычу. Павлина, которого с легкостью удастся ощипать. И потом, как ты себя вела? — Уголки его губ изогнулись в какой-то насмешливой гримасе. — Ты — дочь викария. Поначалу ты казалась такой чопорной. Но уже очень скоро ты стала позволять мне заманивать тебя в разные укромные места. Нет, Эми, ты сама поощряла меня к тому, чтобы я мог тебя целовать. Ты разжигала огонь в моей крови. И каждый раз именно мне приходилось останавливаться. У меня было такое чувство, что ты готова позволить мне все, что я захочу…

Да, так оно было. Потому что она любила его! И все время…

Эми не выдержала. Бросившись к нему, она стала колотить его кулаками в грудь. Нейтан стиснул ее запястья и отодвинул от себя. Но это лишь еще сильнее подстегнуло ее ярость, и она принялась пинать его ногами, шипя и изворачиваясь, как кошка.

Но Нейтан был намного сильнее. Он просто удерживал ее на расстоянии вытянутой руки, пока Эми в изнеможении не начала, всхлипывая, сползать к его ногам. Тогда он подхватил ее на руки и отнес на диван, где усадил к себе на колени и принялся укачивать, стараясь унять ее непрекращающиеся рыдания.

— Я тебя ненавижу, — сказала Эми, когда, наконец, смогла отдышаться и снова обрести дар речи.

— Я не стою даже этого.

— Ты… ты… уничтожил меня…

— Мой отец уничтожил нас обоих. Эти десять лет были сущим адом, Эми…

— Нет. Это ты уничтожил нас. Ты не верил в меня. Даже теперь, когда мы снова встретились. Ты нарочно меня соблазнил, чтобы… чтобы отомстить.

— Да. — Нейтан не мог этого отрицать. Именно это он и сделал. — Сначала я хотел отомстить. Пока не узнал правду. После этого единственное, что я чувствовал, — это угрызения совести. Мне хотелось как-то возместить то горе, которое я причинил тебе. Хотелось, чтобы ты почувствовала себя счастливой. Дать тебе хотя бы один месяц счастья. Месяц, когда у тебя было бы все, что ты желаешь. Но как-то постепенно я снова влюбился в тебя.

— Ты меня не любишь. Ты никогда меня не любил. Не может быть, чтобы ты верил во все эти глупости.

— Нет, я любил тебя, Эми. Недостаточно сильно, это правда. Но теперь я люблю тебя сильнее. Потому что знаю, что ты была невинной. Потому что теперь ты взрослая женщина. Сильная, независимая, пылкая и недоверчивая…

— Ты знаешь меня теперь не лучше, чем тогда, — воскликнула она, вскакивая с его колен. — Иначе ты бы не надеялся, что я стану иметь с тобой дело после того, как узнаю, что ты сделал со мной.

— Эми, прошу тебя…

Нейтан протянул руку, но Эми отпрянула от него и бросилась к двери.

— Не уходи так, — взмолился Нейтан. — Ты слишком расстроена и не должна быть одна…

— Я была одна, — выдохнула Эми, — все эти десять лет. — Сердитым движением руки она смахнула со щеки слезу. — И одиночество меня вполне устраивает. Если рядом никого нет, то никто тебя и не обидит.

— Это верно. Но если убедить себя в этом, то так и проживешь всю жизнь в одиночестве, никого к себе не подпуская.

— Нет. Все не так. Ты одинока, когда вокруг тебя люди, которые готовы предать. Которые презирают тебя. Которые обращают на тебя внимание, только когда им что-то надо. Вот что такое настоящее одиночество.

Эми вылетела из двери и бросилась прочь.

О боже! Она так разозлилась, что не могла мыслить трезво. Он должен был догадаться. Такая же злость охватила его в тот вечер, когда Филдинг разбил его надежду жениться по любви. Нейтан бросился за Эми. Он не мог допустить, чтобы на шумных парижских улицах с ней случилась что-то плохое.

Он не пытался остановить Эми, понимая, что она не станет его слушать. Он просто не выпускал ее из виду, готовый вмешаться при любой опасности, и шел за ней, пока она благополучно не добралась до своего дома. Теперь Эми пойдет к своей подруге и ее французскому любовнику. Сейчас они нужны ей. И пусть какое-то время Нейтана не будет рядом, главное, что Эми не должна быть одна.

Постепенно первая вспышка гнева уляжется, и тогда, всеми правдами и неправдами, он снова заставит ее выслушать себя.

Теперь у Нейтана появилось одно преимущество, которого не было десять лет назад, когда ложь заставила их расстаться. И Эми даже не пыталась защищаться. Она понятия не имела, что должна доказывать свою невиновность. Она совсем ничего не знала.

Но теперь они оба точно знали, что происходит. И Нейтан не собирался дать ей уйти без борьбы. Он больше не был неуверенным юнцом, разрывавшимся между преданностью семье и жаждой любви. Теперь он мужчина. Мужчина, понимавший, что любовь стоит того, чтобы за нее драться.

Чего бы это ни стоило. И сколько бы времени ни заняло.

Глава 12

Она должна забрать у него портрет.

Теперь Эми уже не могла понять, как могла совершить такую глупость, что согласилась позировать ему обнаженной. Она прижала руки к своим пылающим щекам.

Если предположить, что Нейтан был в таком отчаянном положении, что не побоялся сделать ей предложение, то он может без зазрения совести продать портрет, стоит лишь ей уехать, оставив картину в Париже. Или намеренно выставить портрет там, где ему вздумается, если в отместку за отказ ему захочется унизить ее. У Хэркорта была репутация человека, который не особенно церемонится с бывшими любовницами. А она отвергла его в самых оскорбительных выражениях, обвинила в ненадежности, в том, что он женился на Лукасте ради денег, что он вероломный, ничтожный и еще бог знает в чем.

О да. Она сказала, что ненавидит его, а потом, когда наружу выплеснулась вся накопившаяся за десять лет злость, она просто набросилась на него с кулаками.

И дело не в том, что Хэркорт не заслуживал тех слов, которые она бросила ему, но было бы не умно снова сделать его своим врагом. Достаточно вспомнить, до чего он дошел в прошлый раз, когда только думал, что она предала его.

Хэркорт хладнокровно и намеренно нанес ей самый болезненный удар. Он стал демонстративно ухаживать за другой женщиной — богатой и знатной — на глазах у Эми. Он даже женился на ней, чтобы быть вдвойне уверенным в том, что причинит Эми самую сильную боль.

Но и этого мало. Он копил в себе злость целых десять лет и затеял этот флирт, желая отомстить ей.

Да, Нейтан Хэркорт был не из тех, кому можно безнаказанно перейти дорогу. Он найдет способ поквитаться с ней.

Эми сжала губы. У нее хватит сил пойти к нему в последний раз, прежде чем она уедет из Парижа. Она предложит ему все, что он хочет, главное — заполучить портрет.

Любую сумму, пусть даже самую несусветную. Она заплатит сколько угодно.

Но что, если Нейтан потребует чего-нибудь другого, кроме денег?

Что ж, он только потеряет время, пытаясь шантажировать ее. Замуж за него она не пойдет. И не позволит ему снова прикоснуться к ней.

Все, что угодно, только не это!

Эми уже поднялась с кресла, чтобы пойти к Хэркорту и высказать ему все это, когда в комнату робко постучала Финелла.

— Я знаю, что ты просила не беспокоить тебя сегодня утром, но думаю, тебе лучше знать… что… пришел мистер Хэркорт.

Эмитист снова рухнула в кресло.

— Я попыталась отправить его назад, — извиняющимся голосом продолжала Финелла, — но он так настаивал…

Еще бы нет. Он уже догадался, какой сильный козырь у него на руках, и наверняка явился, чтобы начать торговаться, пока она не уехала.

Эмитист вцепилась руками в подлокотники кресла.

— Пусть войдет.

— Ты уверена?

— Совершенно. Его визит избавит меня от лишних хлопот. По правде сказать, я все равно собиралась пойти к нему. У нас с ним есть кое-какие дела, которые надо закончить, прежде чем я уеду из Франции. Личные дела, — добавила она и бросила на Финеллу строгий взгляд, поймав который та засеменила прочь, совсем как мышка, с которой пренебрежительно сравнивал ее Нейтан.