История одного Я - Энжи Карсо. Страница 16

Его объятия были такие нежные и сладкие, что Ольга, укутавшись его руками, сладко задремала. Виктор еще некоторое время целовал ее волосы, погружаясь в них лицом, и вдыхая их сладкий аромат. В конце концов, сон охватил мужчину, и он уснул, держа в своих сильных руках это хрупкое творение.

Где-то далеко стучали какие-то молоточки. Звук доносился из глубины сна, все ближе и ближе. Удар, еще удар. Мужчина подскочил и прислушался.

В комнате было темно и спокойно. Но вновь эту тишину нарушил стук, который настойчиво доносился из-за двери. Ольга тоже проснулась и смотрела в недоумении на Виктора.

Он поднялся и, подойдя к двери, приоткрыл ее.

— Что случилось?

На пороге стояла горничная, опустив в пол глаза, теребя руками белоснежный фартук.

— Виктор, простите. Ваша сестра… Она не в себе. В столовой она разбила напольные вазы и направилась в свою комнату. Сейчас там заперто и слышны только удары по полу. У нее снова приступ. Мы не можем попасть к ней. Пойдемте скорее, — отчеканила она.

Ольга укуталась в одеяло и махнула Виктору рукой, разрешая ему идти. Как только за ним закрылась дверь, она надела платье и натянула поверх него плащ.

— Ну, ваще просто! — она подошла к зеркалу, одарив его раздраженной улыбкой. — Как можно было так постирать?

Теперь он напоминал собой грязную лужу, потекшие краски перемешались в одно несуразное пятно.

— Ладно, может он что-нибудь придумает насчет одежды, — девушка впрыгнула в безразмерные тапки Виктора и побежала в большой дом, подозревая, что может понадобиться ее помощь.

Глава 12

Всю ночь Игорь истязал свое сознание размышлениями о поимке беглецов. Его ребята обшаривали каждый сантиметр, время от времени, сообщая начальнику о своих успехах. С каждым звонком у Игоря останавливалось сердце. И только тогда, когда он слышал, что никого не нашли, приходил в себя и орал в трубку, заставляя вновь и вновь возобновлять поиски.

В старом лесном домишке, за ночь становилось невыносимо холодно. Все тепло от проржавевшей печи утекало в щели пола, образовавшиеся от времени. Игоря передернуло, его знобило. Он вновь растопил печь, заварил себе крепкий кофе и расположился на стуле, протянув свои окоченевшие ноги ближе к огню.

От последних бессонных ночей, он чувствовал себя опустошенным.

Раздался очередной телефонный звонок. Игорь раздраженно прорычал в трубку:

­− Что нарыл?

— Я? — прогремело в трубке. — Это я от тебя хочу узнать. Надеюсь, ты мне сейчас скажешь что-нибудь внятное, и именно то, что я хочу слышать.

— Пока мы их не нашли, но мои ребята обшаривают все вокруг, — смутился Игорь.

— Знаешь, Игорек… Мне порой кажется, что ты специально увиливаешь от всех моих поручений, которые касаются этой истории. Может, я ошибаюсь? Разубеди меня.

Босс говорил на удивление спокойно и мягко, но мужчина прекрасно знал эту интонацию и, что последует после такого затишья. Он решил смягчить дальнейшие предсказуемые события.

— Вы же знаете, я готов на все, — в душе Игорь проклинал себя за малодушие, — я сделаю все, что в моих силах. Но вы прекрасно понимаете, что есть вещи, которые я не смогу никогда сделать.

Босс разочарованно хмыкнул в трубку.

— Рано или поздно тебе придется сделать этот сложный выбор. И чем раньше ты определишься, тем проще тебе будет.

Игорь облокотился о треснувший трельяж, и уткнулся в свое отражение в потускневшем зеркале. Он провел по нему пальцами и задел детский рисунок, который торчал с боку зеркальной оправы. Рисунок, подражая трельяжу и зеркалам, выцвел и, истончившись местами, порвался.

На нем виднелись две фигуры: маленькая девочка с цветочком, держит за руку высокого мужчину.

— Это тебе, Великан! — протянула когда-то Игорю свой рисунок курносая девчушка.

В те годы он был молодой, с кипящей кровью и бушующими амбициями. Тогда он только добился расположения своего хозяина, выполняя все его поручения. Что только не выпало на его долю в то время. Игорь надеялся, что своим искренним отношением к делам и к шефу, он скоротает срок своего рабства у жестокого диктатора. Но у его хозяина были другие планы на покорного юношу.

Боссу нравился этот упертый, молчаливый паренек. Он выполнял все безоговорочно и молниеносно. Это был единственный человек, к которому шеф проникся уважением.

Игорь погладил рисунок рукой и задумался. Как же быстро пролетели годы.

…Я догадывался, что никогда не получу свободу от этих ненавистных оков. Да, я продолжаю быть рабом этого конченого подонка. Как же мне хочется сделать с ним все то, что он сотворил с другими людьми. А эта девочка? В чем ее вина? В том, что она оказалась не в том месте и не в то время?

Это было так давно, но тот день я запомнил на всю жизнь. Тот день подарил мне чувство любви и сострадания, напомнив мне, что я еще не потерян.

Шеф вызвал меня к себе, аргументируя тем, что у него для меня есть ответственное задание. Я, немедля, прибыл к нему в кабинет. Помню его лицо, как сейчас. Мертвая мимика, а в глазах безумие. Такие глаза бывают у одержимых идеей. Это то, ради чего человек готов пожертвовать всем, даже своей жизнью.

Он долго мне рассказывал об армии, как трудно управлять людьми, все то, что я слышал время от времени. Я знал о его мерзких планах, мало того, я сам был исполнителем.

Короче, я ничем не лучше, чем он. Такая же мразь!

В тот день к боссу, как всегда, раз в месяц, захаживал один старик. Всегда стеснительный, но чрезмерно расчетливый. Он входил в кабинет и пялился в пол, боясь поднять свои бессовестные глаза.

— Я это… Привел тут… Ну как всегда… Мне бы деньжат. Рассчитаться мне надо…

Меня передернуло от его писклявого голоса.

­− Приведи, — заинтересовался шеф.

Старик исчез за дверью, а я с нетерпением и сожалением ожидал увидеть очередную подопытную мышку. Он втолкнул в кабинет маленькую девчушку. Как же она была похожа на куклу. С черными прядями, глубокими большими глазами, вздернутым носом и беззаботной улыбкой.

Ей было всего 3 года, но она не капризничала, как другие дети, и на удивление была спокойна. Похожа на маленький полевой цветочек в своем мятом, фиалкового цвета платье, на котором красовались растертые травяные пятна. Колени все в песке, а сандалии, истрепавшись, свободно болтались на ее ногах.

Босс ухмыльнулся, изучая мою реакцию.

­− Откуда? Кто ее родители? — поинтересовался он у старика.

— Отца нет, мать наркоманка, откинулась пару дней назад. Девчонка на улице слоняется без присмотра. Берешь?

Как я хотел, чтобы он отказался от нее и отпустил. Но хозяин был одержим.

— Игорек, отведи девочку Зое, — поручил он мне, — пусть приведет ее в порядок.

Я обратил внимание, что девочка не сводит с него глаз. Она не боялась его, изучала, осматривала с головы до ног. Ее невинные глаза с интересом впивались в неизвестного мужчину. Я даже засмеялся от ее смелости и детской наивности, когда она обратилась к нему.

— Дай хлеба!

Шеф заинтересовался ей. Теперь я это понял, по его жабьим глазам. А она — миленькая пигалица, совсем его не боялась, наоборот, она нагло вытянула вперед подбородок, намереваясь показать свое упорство.

— Как тебя зовут, кроха? — решил я подбодрить ее, присаживаясь на корточки.

Она схватила меня за руки и посмотрела в глаза. Но не так, как смотрят все, а глубоко, заглянув куда-то внутрь. Я даже почувствовал, будто она видит мою душу и знакомиться не со мной, а с ней.

— Лиззи… А тебя зовут Великан? Давай длужить?

Мне эта девчушка очень понравилась и я не удержался, подхватил ее на руки и прижал к себе. Шефу это явно не понравилось, он резко оборвал мои вспыхнувшие отцовские чувства:

­− Не вздумай к ней привязываться. Они все временные, — он повернулся к старику. — Сколько? Как всегда?

­− Не-е-т, — ехидно протянул тот. — Эта девчонка непростая. Она маленькая, но сильная. Ты ее давно искал. Сорок тысяч.

— Да ты совсем? ­− накинулся он на старика. — Крохобор! Ладно, Иваныч, я дам тебе такие деньжищи, но ты мне их еще не раз отработаешь. Понял?

— Обижаешь, начальник. Я всегда готов подсобить.

Получив заветный пакет, Иваныч мгновенно скрылся. А я так и стоял у окна, пытаясь предсказать дальнейшие планы босса. Он же,