Крест и нож - Вилкерсон Давид. Страница 17
Действие этих слов оказалось удивительным. Я принял их, будто сам Господь произнес их. Я обернулся и столь пристально посмотрел на Джо-Джо, что он подумал, будто я рассердился и даже поднял руку, защищаясь.
Конечно! Я старался сам изменить людей, забыв, что это приоритет Святого Духа. В этот момент я понял, что своими усилиями я приводил к ним не Духа Святого, а себя, Дэвида Уикерсона Своими усилиями я не смогу помочь Джо-Джо, никогда не смогу изменить этих хулиганов. Я должен сделать только вступление и отойти в сторону, давая место Святому Духу. "Ты слишком стараешься", — эта фраза разрешила вдруг все проблемы.
Я расхохотался. Мой смех озадачил Джо-Джо.
— Успокойся!
— Я смеюсь, Джо-Джо, потому что ты помог мне. С этого момента я не буду так усердствовать. Я отойду в сторону и дам место Святому Духу. Даже сейчас.
Джо-Джо некоторое время молчал, потом сказал:
— Я ничего не ощущаю. Совсем ничего. И не собираюсь ничего чувствовать.
Оставшуюся часть пути мы прошли молча. Вдруг у Джо-Джо появилась идея.
— Послушай, Дэви, у тебя должен родиться ребенок, правильно?
— Да, это правда, — ответил я. Я говорил ему, что мне нужно отвезти Гвен в больницу. Роды могли начаться в любой момент.
— Ты говоришь, что Бог существует и Он любит меня. Правильно?
— Конечно.
— Хорошо. И если я буду молиться Ему, Он услышит мои молитвы?
—Да.
— Хорошо. Кого ты хочешь: мальчика или девочку?
И я почувствовал себя в ловушке, но ничего не мог сделать.
— Послушай, Джо-Джо. Молитва — не автомат, куда ты опускаешь нужную монету и получаешь конфетку.
— Другими словами, ты тоже не уверен в Боге?
— Я этого не говорил.
— Кого ты хочешь: девочку или мальчика?
Я признался, что, так как у нас уже было две девочки, то мы хотели бы иметь мальчика.
Джо-Джо выслушал меня. Затем он сделал то, что для него было таким же трудным, как для Моисея в пустыне вызвать воду из камня. Малыш Джо-Джо молился:
"Господи, если Ты существуешь, и если Ты любишь меня, дай этому священнику сына".
Так молился Джо-Джо. Это была настоящая, серьезная молитва. Я был изумлен. Я выбежал в пустую спальню и начал молиться так, как я еще не молился за все пребывание в Нью-Йорке.
В половине третьего ночи, когда все уже сладко спали, а я все еще молился, зазвонил телефон. Я снял трубку. Звонила моя теща.
— Дэви, — сказала она, — я не могла дождаться утра, чтобы сообщить тебе, что у тебя родился ребенок.
Я молчал, не решаясь задать вопрос.
— Дэви, Дэви! Ты слышишь меня?
— Да, да.
— Неужели ты не желаешь узнать, кто у тебя: сын или дочь?
— Больше, чем вы думаете.
— Дэви, у тебя родился здоровый, пятикилограммовый сын!
Конечно, скептики скажут, что шанс на осуществление молитвы малыша Джо-Джо был 50 на 50. это статистически. И все же что-то важное происходило в эту ночь. Я разбудил Джо-Джо и сообщил ему новость.
— Откуда ты это узнал? — спросил он. — И что ты об этом думаешь? Что ты об этом знаешь?
Этой ночью Джо-Джо стал совершенно другим человеком. Перемена в нем началась со слез: он выплакал всю свою горечь, всю ненависть, выплакал все сомнения и страхи. И, когда окончились слезы, в его сердце освободилось место для христовой любви, которая не зависит ни от родителей, ни от проповедников, ни от того, будет ли ответ на нашу молитву такой, какой мы ожидаем.
С этого дня у Джо-Джо была любовь, которая останется с ним вечно. А эта история послужила мне хорошим уроком. Мы можем много делать друг для друга, и мы должны это делать, но Бог и только Бог может исцелять сердца.
Глава 10
Наступило время начинать очередное собрание. Это был наш последний вечер. На этот раз собралось намного больше молодежи, чем обычно. Здесь были и из "Чаплинз", и из "Драгонз", и из "Джи-Джи-Ай". Среди них я заметил Марию. Но я нигде не видел ни одного представителя "Мау-Маус", хотя и искал все время глазами яркие красные куртки с двумя буквами "ММ". Я не в силах был забыть располагающее лицо и приятные манеры Израэля, президента "Мау-Маус". Я специально ездил к ним, чтобы пригласить их, как моих личных гостей, и сказал, что за ними будет послан автобус. Когда я сказал, что для них будут отведены передние места, Израэль пообещал прийти и привести остальных. Но их не было здесь в этот последний вечер, и я думал, что знаю, почему. Никки! Он присутствовал при нашем разговоре с Израэлем и смотрел на меня с невыразимой ненавистью.
Я подошел к окну и выглянул на улицу. Подъехал автобус. Я понял, что это приехали "Мау-Маус". Шофер резко затормозил. Создавалось впечатление, что он хотел поскорее отделаться от них. Дверь автобуса открылась и оттуда с шумом и криком выскочило около 50 подростков. Один парень выбросил бутылку из-под вина. По пути они подхватили нескольких девиц в мини-юбках. Между остановкой и входом в помещение стояла группа девушек-подростков в мини-юбках.
— Господи, — громко произнес я, — что меня ожидает?
Я попросил оставить места в трех первых рядах, но не сказал, для кого. Ко мне подошел взволнованный главный распорядитель и сказал огорченно:
— Пастор, я не знаю, что делать.
Он подвел меня к балкону и показал в зал. Я увидел, как Израэль и Никки пробивались через толпу с помощью своих тростей.
— Это "Мау-Маус", — сказал главный распорядитель. — Боюсь, что они займут оставленные места.
— Отлично! Эти места и были оставлены специально для них.
Я говорил уверенно, но в душе сомневался. Оставив озадаченного распорядителя, я спустился вниз. От всех сотрудников веяло могильным холодом.
— Мне это собрание не нравится, — сказал директор стадиона. — Они могут устроить нам крупные неприятности.
— Может быть вызвать побольше полиции? — спросил один из служащих, которому приходилось иметь дело с бандами подростков.
Я выглянул на сцену. Одна из наших девушек, молодая певица, красивая, как кинозвезда, вышла на сцену.
— Посмотрим, как пойдут дела у Мэри, — сказал я.
Может быть, удастся укротить толпу пением.
Но когда Мэри запела, шум еще больше увеличился.
— Эй, красотка! Берегись!
— У тебя найдется время после представления для жалкого грешника?
— Как зовут тебя, красотка?
Ребята вскочили со своих мест, а девушки совершали непристойные телодвижения под церковную музыку в своих мини-костюмах. Мэри взглянула на меня, спрашивая глазами, что ей делать.
Несмотря на аплодисменты, повторные вызовы, я дал знать Мэри, что она должна уйти.
— Дэви, ты хочешь отменить собрание?
— Нет, но давайте немного подождем. Я попробую поговорить с ними. Если ты увидишь что-то не так, тогда поступай, как хочешь.
Я вышел на арену. Путь до сцены показался мне невероятно длинным. И, конечно же, Израэль дал мне понять о своем присутствии.
— Эй, Дэви! Я пришел, как обещал, и привел своих ребят!
Я улыбнулся ему и встретил колючий взгляд Никки. И вдруг меня вдохновило.
— Сегодня у нас будет не совсем обычное собрание, — объявил я в громкоговоритель, — мы просим членов команд самим собрать пожертвования.
Говоря это, я смотрел на Никки.
— Я прошу выйти на сцену шесть желающих. Мгновение, — и Никки был уже на ногах. Любопытство и злорадное торжество были написаны на его лице. Он указал на пятерых членов "Мау-Маус" и вместе с ними подошел к сцене. На правильность моей идеи указывало хотя бы то, что мне удалось завоевать внимание аудитории. Сотни подростков успокоились и подались вперед, затаив дыхание от любопытства.
Я вернулся за кулисы и взял у остолбеневшего распорядителя картонные коробки из-под молока.