Алая нить - Риверс Франсин. Страница 69

Я рухнула на колени и смеялась и плакала, прижимая мою Бет к себе. Она сказала: «Мама, случилось чудо». И я могла ответить только одно: «Да, благословенное чудо».

Я чувствую перемены в себе. Что-то осветило меня, или открылось во мне, или что-то еще произошло со мной.

О, Господи, Ты есть! Мама, в конце концов, была права.

20

Сьерра всегда любила прогуливаться по Мэтсен-стрит в осеннюю пору. Деревья пылали золотым огнем, дул легкий ветерок, воздух был чист и прозрачен. Она повела детей в сторону торгового комплекса и, пока они бродили, заглядывая в витрины магазинов, купила им орешков в гастрономическом отделе.

Теперь же, поднимаясь по лестнице старого дома, она снова почувствовала прилив тоски. Когда прошлой ночью они подъезжали к крыльцу, она ожидала увидеть пустой холодный дом. Оказалось, чья-то заботливая рука затопила камин. Огонь весело горел в гостиной, каминный экран стоял на месте, дрова уютно устроились в корзине. На кухне лежало блюдо с теплыми кукурузными лепешками и рядом записка от матери Алекса:

Сьерра позвонила им, сообщила, что они доехали благополучно, и поблагодарила за заботу.

— Твой брат дал нам ключи, — сказала Мария, — мы оставили их под половичком на заднем крыльце.

Сьерра позвонила брату. Сообщила им с Мелиссой о своем приезде.

— Мы заедем завтра утром, — сказал Майк, — нам обязательно нужно поговорить. Это очень важно.

— В какое время?

— К одиннадцати. Нам еще предстоит съездить на обед с индейкой к родителям Мелиссы. Если в час выберемся от тебя, то успеем вовремя.

— В одиннадцать, так в одиннадцать.

Сьерра с детьми только-только успели снять пальто, как Майк открыл своим ключом дверь, и его семья дружно ввалилась в дом. Все, что можно было расслышать в первые несколько минут, были восторженные возгласы кузенов. Сьерра поцеловала свою племянницу и двух племянников и объявила детям, что купила для них орешков.

Майк тут же перешел к делу:

— Одна супружеская пара хочет купить дом и перестроить его под небольшую гостиницу.

Сьерра похолодела:

— Купить дом?

— Уже год, как они ищут подходящее местечко в этих краях. Дом очень им понравился. Оказывается, они здесь уже бывали, мама приглашала их на чашечку кофе. Показала им дом, но сказала, что пока не собирается его продавать. И предложила им повторить попытку через год, может, два. Они поймали ее на слове и приехали неделю назад. Узнали о смерти мамы и через нашего пастора сумели найти меня.

— Ты сказал им, что мы не хотим продавать дом? — спросила Сьерра.

Брат с женой переглянулись. Майк сел и подался вперед, положив руки на колени и крепко сцепив пальцы.

— Не сказал. Хотел сначала переговорить с тобой.

— Я думала, что ты привязан к дому и любишь его так же сильно, как я.

— Да, сестричка, конечно. Но у меня уже есть дом в Юкайа. У меня там бизнес. Если мне понадобится продать недвижимость и переехать, я бы предпочел север, Гарбервиль. Или, может, Орегон. А оставаться здесь из сентиментальных побуждений я не могу, к тому же, содержание дома стоит немалых денег.

Сьерра встала, подошла к камину. Провела рукой по пыльной каминной полке, посмотрела на старинные часы фирмы «Сет Томас». Завод кончился, наверное, несколько месяцев тому назад. Несмотря на огонь в камине, дом источал стойкий запах замшелости, заброшенности.

— Единственная альтернатива продаже — сдача дома в аренду, однако и к такому решению у меня не лежит душа. Я слышал много жутких историй от своих приятелей, которые имели горький опыт в подобном деле. Собственность свою они получали назад в плачевном состоянии. По существующему законодательству, со всеми его процессуальными проволочками, любой, кто въезжает в дом, имеет возможность чуть ли не до основания разрушить твое жилье еще до того, как ты успеешь выселить жильца.

Мелисса встала.

— Пожалуй, приготовлю кофе, — мягко сказала она и вышла из комнаты.

Сьерре стало ясно — ее невестка дала понять им обоим, что в принятии решения она не будет принимать никакого участия. Она не имеет отношения к вопросам, связанным с их отчим домом.

Вот уже более века их род живет в округе Сонома. Мэри Кэтрин Макмюррей была одной из тех, кто первым ступил на эту плодородную, теперь уже густо застроенную типовыми домами землю, и пустил здесь корни. Да, Мэри Кэтрин Макмюррей, которая приехала сюда с надеждами и радостью, какие она, Сьерра, не испытала, когда Алекс повез ее в Лос-Анджелес!

— Ты хочешь сохранить этот дом, сестричка?

«О, Господи, должна ли я сдаться и продать дом? Ты знаешь, как сильно я люблю этот старинный особняк. Как Ты хочешь, чтобы я поступила?»

И вновь ответ был однозначным: «Отдай этот дом».

— Сьерра?

Она прислонила голову к каминной полке. Есть ли у нее выбор?

— Неважно, насколько сильно я хочу сохранить дом, я вижу, что это невозможно. Из того, что я унаследовала, у меня осталось слишком мало денег, чтобы выкупить твою долю, помимо всего прочего, не следует забывать о налогах. — Сьерра опустила руки и обернулась. — К тому же, я только что купила квартиру. Если я попытаюсь продать ее сейчас при нынешних ценах на рынке, то непременно понесу серьезные убытки. Собственно, поэтому-то я и купила квартиру, из-за хорошей цены, в первую очередь. И даже если я продам ее, здесь у меня не будет работы.

— Ты хочешь его оставить? — повторил вопрос Майк.

Она знала, брат, даже ценой финансовых затруднений в своей семье, сделает все от себя зависящее, вывернется наизнанку, только чтобы хоть немного облегчить положение Сьерры, помочь ей.

— Я хочу, чтобы нам всем было хорошо от принятого решения.

— Как ты себе это представляешь?

Она выдавила из себя улыбку только ради него.

— Что это за люди, которые хотят купить дом?

Такое очевидное облегчение читалось на лице брата, что в один миг стало понятно, чего на самом деле хотел он. Майк будто скинул с плеч тяжелую ношу. Больше никаких забот. И разве она вправе винить его в этом? Именно она живет в Лос-Анджелесе, а значит, слишком далеко, чтобы внести свою лепту и содержать дом в надлежащем порядке. С тех пор как мамы не стало, все бремя забот легло на плечи Майка.

— Они милые люди. Им лет по сорок, в финансовом плане, как мне кажется, вполне устроены. Последние двадцать два года они жили в Сан-Хосе. У них двое детей, сын и дочь. Сын учится в библейском колледже на пастора. Дочь замужем, в ожидании первенца. Джек увлекается резьбой по дереву, а Рика любит садоводство.

Сьерра вспомнила о заднем дворике и разбитом там ее матерью саде, который уже давно одичал и зарос. Было бы очень неплохо, если бы какая-нибудь живая душа вдохнула в него свою любовь и подарила новую жизнь. Разве не мама пригласила этих людей сюда, угостила кофе и провела по дому, показав каждый уголок? Разве не она предложила им вернуться через год-два? Мама уже тогда знала, что ее скоро не станет. Полное осознание происшедшего ошеломило Сьерру, она едва не заплакала.

— Такое впечатление, будто мама сама продумала все до мелочей и предложила нам верное решение. Тебе не кажется? — с улыбкой обратилась Сьерра к брату.

— Да, пожалуй, — хрипловатым от нахлынувших чувств голосом согласился Майк.

— В таком случае, — произнесла она легко, — у тебя есть номер их телефона?

Он кивнул.

— Тогда не позвонить ли тебе и не спросить ли у них, смогут ли они подъехать в субботу и поговорить с нами по душам?

Глаза Майка заблестели от навернувшихся слез, он рассмеялся.

— Разумеется.

Сьерра все раздумывала, говорить ли завтра Марии и Луису о решении продать дом? Они и так переживали из-за их развалившегося брака с Алексом, а тут еще придется огорчить их известием, что они больше не увидят внуков. Одно слово о предстоящей продаже — и День благодарения будет совершенно испорчен для Марии, которая жила только ради детей и внуков.