Благая Весть (СИ) - Звездов Олег-Александр Михайлович. Страница 41

6. “Вижу я, что ты остался доволен моим решением”. “Александрий, думаю, что не я один остался этим доволен”. Он улыбнулся и сказал: “Смотрю я на тебя и до конца не могу тебя понять, хотя в этом нет ничего особенного, ты родился под Созвездием Близнецов. За все свое существование я видел мно­гое, и все увиденное меня утвердило. Учти, я не стар, я вечен и на вечную жизнь меня благословил Всевышний. Лично для меня это большая честь. Конечно, в той жизни, в которой сей­час живешь ты, у меня были моменты, когда я, как простой человек, сомневался, не верил в вечную жизнь. Но Творец за­ставил меня в это поверить и я Ему буду предан во все време­на Бытия Вселенной. А эти времена нескончаемы. Вот ты де­лаешь первые шаги, я имею в виду перемещения в Простран­стве, меня это радует, но я иногда вижу, как ты теряешься, ибо темные силы стараются ставить перед тобой преграду. Они не хотят, чтобы люди знали все о Сущем”,

7. “Александрий, я чувствую эту преграду. Действитель­но, они мне мешают, ибо есть такие люди, которые попросту стараются отвернуть от меня настоящих людей. И вот сейчас я уже уверен, что Бог видит их, и Он решит дальнейшую судь­бу этих нелюдей. Лично для себя я поставил за цель - таким образом бороться с темными силами. И мне, как человеку, по­рой бывает трудно, ибо, казалось бы, светлые люди, которые окружают меня, тоже стараются как-то навредить моей идео­логии. А мое желание - это видеть образ нового человека, ко­торый достоин от момента своего рождения вечной жизни. Но пока все идет вспять, и я как бы стою пред огромной волной, которая в любую минуту может меня смыть и утопить в своей пучине. Понимаю, что философствовать можно по разному, но жизнь преподносит и творит свое. Хочется быть не обманутым, ведь добротный дом строит не один человек, его возводит не­кая масса людей, хотя в этом построенном доме будет жить несколько человек”.

8. “Вот ты сам и ответил себе. Так и будет с цивилизаци­ей, живущей на Земле. Она будет являться добротным домом для тех, кто останется после естественного отбора. Один муд­рец и пророк в свое время сказал: “Не будь Бога, не было бы и человеков, но ежели есть Бог, то есть и человеки, которые должны быть похожими на Бога. И это произойдет независи­мо от того, сколько раз солнце осветит Землю. Это будет так, ибо человекам отдается все Божье, и русло человеческое очистится от ила, и это русло станет прозрачным родником, и бу­дет таким во все века. Род людской изменится, и ада не бу­дет существовать. Души обновленные будут находиться толь­ко в Обители Его. От человеков ничего сокрыто не будет, все Божье откроется пред взором человеческим”.

9. “Александрий, этот пророк сказал очень умные слова, и случайно, не он ли сидит рядом со мной?”. “Это не имеет ни­какого значения, главное, что это было сказано и тобой услы­шано. А через тебя эти мысли услышат многие, ибо самого себя нужно искать в самом себе, в своей душе. И вот, когда пове­ришь в себя, тогда и путь к Богу станет намного короче”. “Александрий, но ведь Бог находится внутри меня?”. “Он то находится, но не каждое чело Его воспринимает. Вот ты ви­дишь этих особей, хотя это не особи, а падшие души, те души, которые были преданы, учти, только не Богу. Сейчас они со­жалеют об этом, да ты и сам в этом убедился. И вот, поэтому срок очистки они и должны пройти в таком безобразном виде. Я считаю, что это справедливо, и эта справедливость торже­ствует здесь. Хотя все увиденное в один миг можно преобра­зить”. Я смотрел на Александрия и думал: пусть будет лучше так, как оно есть. И, если бы не было этого, то тогда бы мы исчезли с Земли, как нечто негативное и неведомое. Мои мыс­ли повторялись, но при каждом повторе они имели свой смысл.

10. Напротив того места, где мы опочивали, стояло неболь­шое здание, из которого доносился невыносимый шум. “Александрий, что там происходит?” “Здесь обитают всякого рода при­вратницы и колдуньи. Ты можешь не поверить, но они превра­щены в шипучих змей, кстати, ядовитых. И вот у них, в своем круге, идет борьба. Каждый день они доказывают друг другу, кто из них сильней. У тебя есть желание взглянуть на все происходя­щее?” “Да нет, спасибо, к змеям я не питаю особого любопыт­ства. Их достаточно и там, где я обитаю, и признаюсь, что жа­лить они умеют и делают это очень искусно. К такой категории у меня жалость не проявится никогда. Интересно знать, о чем ду­мал падший ангел, когда вступил в разногласие с Всевышним.

Почему он избрал такой путь? Неужели для пего видеть все это является наслаждением?” “Таким образом сатана хотел ослабить Силы Всевышнего. В какой-то степени у него это получилось, за ним следовали огромные массы, которые проявляли себя по вся­кому. Цель у них была одна - это вражда между человеками, а всякая злость порождает кровопролитие и насилие. Но на дан­ный момент, духовные ангелы-воины стараются урезонить тем­ные силы, и это происходит. Всякая нечисть сокрушается, сжи­гается. И эта борьба будет удачной, хотя духовных воинов в этой борьбе пока участие принимает мало. И вот, когда Всевышний направит на борьбу со злом основную массу, то это будет ощу­тимо везде. Цель у Сущего одна - если искоренять, то искоре­нять до конца. И вот, когда это произойдет, то чувство страха у человеков исчезнет, человечество забудет такое чувство навсег­да. Предназначение будет отдано только любви и доброте”. “Александрий, прошло 2000 лет, неужели за это время, за такой срок Всевышний не смог искоренить зло?” “2000 лет - это для тебя срок, а для всего этого Простора, это ничего”. “Но ведь мы то ждем и надеемся”. “Хорошо, а что вы, люди, сделали для того, чтобы это зло само сгинуло? Вы ничего не сделали, вы только надеетесь и ждете, но творите такое, что больно смотреть на ваши деяния. Если Всевышний искореняет зло, то люди стараются воз­родить его заново и по своей прихоти рождают его, не задумы­ваясь ни о чем святом. В каждом непристойном поступке можно узреть лицо, дьявольское лицо, и вы торжествуете, не понятно только чему радуетесь”.

11. Не знал я, что ответить ему. И мне вновь стало стыдно за людей. А ведь, действительно, когда мы видим, что убива­ют людей, мы радуемся, и жалость покидает нас, она уходит в неизвестном направлении. Чужая боль не ощутима, вот это нас и губит. Человека, как личность, поглощает тьма, и мы несем­ся по этому темному тоннелю неизвестно куда, так думал я. “Александрий, ты не обижайся на меня, ведь я только учусь, познаю от тебя, и я должен все познанное конкретизировать, из­бирать для себя только все Божье. О человеке сказано много и многое, а вот о Боге, почти ничего”. “Эти слова я повторяю не для тебя и себя, а для людей, которые в данный момент читают эти рукописи. За началом стоит Бог, за Богом стоят люди, ко­торые рубят сук, на котором сидят”. “Пока такой я вижу жизнь, где я живу. При рождении человека мы радуемся, после эту ра­дость добровольно преобразовываем в горе. Думаю, что в этом и находится наша беда и она крепко обосновалась в наших умах. Хотя умных почему-то мало, безумие преобладает везде. В этом я Всевышнего не виню, а вот людей обвиняю в их безу­мии. Не понапрасну было сказано: и увидел я Новое Небо и Но­вую Землю, ибо прежнее Небо и прежняя Земля миновали и Моря уже нет. Кстати, Александрий, не об этом ли Море Иоанн говорил в Откровении?” “Во истину об этом Море говорил он, ибо он видел его точно так, как ты увидишь. Иоанн не старал­ся описать увиденное, ты же изложишь всю истину об этой оби-теле. И увидишь Новое Небо и Новую Землю”.

12. Со стороны моря шло восемь ангелов. Мне приятно было смотреть на них, они о чем-то говорили, и опять же на незнакомом мне языке. “Александрий, я слышу отзвуки их речи, но я ничего не понимаю”. “Они говорят о тебе, ибо ан­гелы радуются за тебя, точнее говоря, за твою любознатель­ность и настойчивость, ибо они видели твое усердие в пре­одолении этой Долины Горя”. Эти слова меня взбодрили во второй раз, и у меня появилось желание в данный момент уви­деть пред собой хотя бы несколько скептиков. Александрий вновь прочел мою мысль и сказал: “Для этой категории лю­дей здесь тоже есть скромное место, показывать это место я не буду, ибо не заслуживают они такого внимания”. Анге­лы приблизились к нам, Александрий встал и подошел к ним. Они долго о чем-то говорили, указывая руками в сторону моря. Я же не решался подойти к ним. И в один момент я про­чувствовал чей-то взгляд со стороны спины. Обернувшись, увидел в одном оконном проеме лицо особи, которая жила в этом здании. Странно, почему они стараются все время смот­реть в глаза. Я подошел поближе, и меня снова одолела жалость, я не знал что делать, хотя чувствовал, что меня зовут в “гости”. Но без разрешения Александрия я не решился этого сделать. Особь меня как бы изучала. Пытаясь напрячь свои мысли я надеялся на то, что войду с ней в контакт, но у меня ничего не получалось. Так молча, мы смотрели друг другу в глаза. И вдруг меня окликнул Александрий: “Все, идем, путь нам полностью открыт”. “Но, Александрий, мне хочется зай­ти вместе с тобой в эту обитель. Меня просто тянет туда”. “Может быть ты пожелаешь там и остаться?” “Нет, этого я не сделаю. Прошу тебя, исполни мое желание”. “Что же, идем”. Войдя в помещение, мне показалось, что здесь намно­го уютнее, чем у других, где я бывал. Там находилось трое жильцов. Нам предложили присесть. Я чувствовал их взгля­ды, и действительно, они очень внимательно смотрели на меня. На какие-то секунды мне стало неловко, все же я об­ратился к той особи, которую видел в окне: “Давно ли ты на­ходишься здесь?” “Да, очень давно”. “Вижу, что ты женско­го пола”. “Да, там, в той жизни, я была женщиной”. “И за что же ты наказана?” “Я была блудницей и отравила своего мужа. После отравила своего любовника, и первого, и пято­го. Все вернулось ко мне бумерангом, потому что меня тоже отравили”. “Не понимаю, зачем тебе нужно было их уби­вать?” “Из-за денег. У них их было много, а мне всегда не хватало”. “Скажи мне, а сейчас то ты довольна?” “Нет, но желание убить еще кого-то у меня есть, но это не получает­ся, ибо убить мертвого невозможно, да и взять то нечего. Де­нег здесь нет, а если бы они и были, то на них можно было бы купить только горе”. “Странно, ты не каешься”. “Нет, и хочу покончить с собой, но это сделать невозможно, ибо я уже мертва”. “Тебе, что, рай не по душе?” “Эту обитель я никог­да не видела, и, наверное, уже не увижу, ибо рай создан не для таких, как я”. “Ты, в той жизни, была красивой?” “Это не то слово, меня любили все”. “Да, красота не только спа­сает, но зачастую и убивает”, - подумал я.