Житие и чудеса Преподобного Сергия Радонежского - Премудрый Епифаний. Страница 49

Многие, слыша это, стали приходить в сокрушение, другие отходили, ругаясь. И как сказал святой Сергий: «Младшие скорее возьмутся за дело», так и получилось. Молодые слушали охотнее, скоро соглашались и говорили своим отцам: «Что в нашем богатстве? Только на зависть поганым. Если они придут и возьмут наш город, разве не сделают они то же, что и в других городах? И разве устоит наш город в одиночку? Нет, давайте отдадим всю свою жизнь и богатство на Божию волю и начнём собирать и нанимать ратных людей. А некоторые из нас и сами могут пойти, мы готовы положить головы за освобождение христианской веры».

Слыша это, все нижегородцы положились на Божий Промысл и человеколюбие Его и как, с Богом, начали, так и сделали. Весь город подписался под приговором, чтобы во всём слушаться Козьму, и отдали Козьме этот приговор.

Он прежде всего начал с себя: кое-что немногое оставил в доме, а остальное имущество своё отдал в общий котёл для снаряжения ратных людей. Точно так же и другие купцы и торговые люди стали приносить много денег. Иные же хоть и не желали, по скупости своей, но приносили уже с принуждением, потому что Козьма, получив власть над ними по их приговору, с Божией помощью, и ленивых приводил в трепет. Между тем и уездные люди, не одного Нижнего Новгорода, но и прочих городов, тоже везли деньги кто сколько мог, по его повелению. И собрали весьма богатую казну.

А в это время дворяне, и дети боярские, и стрельцы из города Смоленска, покинув свои дома, стояли близ Арзамаса, потому что их город, Смоленск, был взят польским королём Жигимонтом,^[197] а жёны и дети их были отведены в плен. Они, не желая отказываться от христианской веры, не присоединились к еретикам и пришли под Москву, но стоявшее здесь казачье войско, проявляя самоволие, оказалось несогласным с дворянами, стало завидовать им и хотело побить. Те разгневались, но не захотели начать междоусобную войну, а ушли из-под Москвы в арзамасские земли и переходили с места на место, не вредя ничем православным христианам, ожидая милости Божией, пока Он не ущедрит людей Своих.

Услышал Козьма, что это люди благочестивые и искусные в воинском деле, а кроме того хотя и бедствуют и пребывают в большой нищете, но христианам насилия не чинят, и послал к ним с просьбой, чтобы они приходили в Нижний, пообещав помочь с пропитанием и дать денег. И те с радостью пришли, а было их около двух тысяч и даже более.

Чем более умножалась казна, тем больше приходило и ратных людей, словно со всей вселенной. Воеводой избрали князя Дмитрия Михайловича Пожарского, как способного к устроению ратных дел. И, подготовив полки, отправились на освобождение Московского государства.

Когда они пришли в Троице-Сергиев монастырь, было с ними огромное войско. Отслужили молебен, и Козьма поведал Архимандриту Дионисию о явлении Преподобного, о чём мы писали выше. Услышав об этом, Архимандрит, изливая горячие слёзы по ланитам, возблагодарил Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и Преподобного Сергия и никому не рассказывал о том, пока не исполнилась благодать Божия.

После молебна Архимандрит Дионисий со всем Священным Собором вышел из монастыря провожать войско и, взойдя на гору, называемую Волкуша, осенял крестом войско, идущее мимо, и повелел кропить святой водою. Сильный ветер дул в лицо ратникам, так что они едва могли усидеть на конях, и от этого были в войске великий страх и сомнение немалое. Под конец подъехали князь Дмитрий и Козьма и, взяв у архимандрита благословение, отправились в путь, и когда архимандрит вслед им ещё раз осенял их крестом, внезапно встречный ветер переменился и стал дуть в спину ратникам, от обители Святой Троицы, словно от самого гроба чудотворца Сергия. И были веселье и радость среди воинов, потому что они получили надежду и ожидали милости Божией.

Вскоре они пришли под Москву и сильно потеснили поляков и литовцев.

Но извечный враг, всегда ненавидевший род человеческий, снова начал строить козни, по грехам нашим. Между боярами князя Дмитрия Трубецкого и князя Дмитрия Пожарского и у их советников появилась зависть и великая вражда, да и между войском дворянским и казаческим обнаружилось несогласие, так что едва не началось междоусобное кровопролитие.

Услышав о разногласиях, поганые поляки и литовцы с гетманом своим Хоткевичем, тотчас налетели от Можайска, словно хищные птицы, как будто желая когтями своими разорвать стадо Христово, и беспрестанно день и ночь нападали на православных. Воинство же христианское обоих полков, как уже было сказано, было в раздоре, друг другу не помогали, но, сопротивляясь поганым, каждый полк выступал отдельно. А казаки не только не помогали дворянам, но и похвалялись, что сами разорят дворянские полки.

Узнав об этом, Архимандрит Дионисий и Келарь Авраамий весьма опечалились. Призвав Преподобного чудотворца Сергия, скорого помощника, они оставили обитель, пришли под Москву и вместе с Козьмой умоляли всех помириться и тем самым не чинить препятствий ратному делу, долго уговаривали их и наконец помирили. Ратников из обоих полков они призывали к себе, угощали их всякими яствами и напитками и таким образом, долгими уговорами, склонили и их к братолюбию. Казакам же, которые говорили с негодованием, что они обеднели, а жалованье им не платят, обещали отдать всю Сергиеву казну. «Если, – сказали им, – поможет вам Господь, и вы устоите; если же не выстоите, и одолеют поганые – всё будет разграблено». Услышав это, казаки с радостью обещали стоять за веру Христову и головы свои положить.

И вот в подходящее время оба полка, дворяне и казаки, кликнули кликом чудотворцевым: «Сергиев! Сергиев!» – и единодушно устремились на поганых. И помог им Господь Бог, по молитвам Преподобного Сергия: били они и рубили врагов и покрыли поля московские телами поганых; оставшиеся же побежали без оглядки и убежали в свою землю.

Тогда власти троицкие привезли из монастыря, из казны и из ризницы, все дорогие вещи: сосуды служебные, золотые и серебряные, шапки архимандричьи, тоже золотые и серебряные, ризы, стихари, поручи, орари, пелены, украшенные дорогими камнями, – всё это привезли в табор к казакам и положили перед ними. Те, хотя и намеревались и желали получить добычу и с радостью поспешили за обещанным, но когда увидели привезённое, стали говорить, стыдясь друг друга: «Всё это, – говорили они, – собиралось долгие годы, да и принесено в дар Господу, для службы». Устыдились казаки и ударили челом начальствующим, а потом избрали от себя именитых людей, послали их в обитель, проводив с честью, и всё привезённое вернули в Сергиеву казну в полной сохранности.

Спустя некоторое время Преподобный Сергий на своём подворье у Богоявления, в Москве, явился галасунскому Архиепископу Арсению, избавил его от голодной смерти и поведал ему об очищении Московского государства. На следующий день русские люди взяли приступом Китай-город, а вскоре взяли и Кремль,^[198] побили окаянных поляков, оставшихся же отправили в заточение.

Так, по молитвам Пречистой Богородицы, и святых московских чудотворцев, и Преподобного чудотворца Сергия, явлением его, была одержана преславная победа и одолели врагов, так что государство, долгие годы попираемое нечестивыми, очистилось, и корабль христианский, проплыв сквозь беды жизни сей, словно по многоволнуемому морю, достиг тихого пристанища.

ГЛАВА 10.

О некоем вельможе, похулившем еду

Во времена благочестивого Царя, Государя и Великого князя всея Руси Михаила Феодоровича некий вельможа, по чину рында,^[199] был с Царём в походе. По обычаю, существовавшему в доме Святой Троицы, в обители Преподобного Сергия, по праздникам, по древнему чину, начальствующие посылали еду и напитки от трапезы Преподобного Сергия, чудотворца, боярам, и вельможам, и государевым людям всякого звания. Принесли еду и напитки этому вельможе, и он, не знаем по какому вражьему искушению, вместо благодарности произнёс хульные слова и поносил начальствующих, выражаясь не благолепно и называя Келаря королём,^[200] ругаясь по гордости своей.