Хлеб богословия - Епископ (Евтич) Афанасий. Страница 8

В 1986 году у нас была встреча с хорватскими и словенскими богословами, а консультантом выступил хороший богослов Шагибунич из Хорватии. Мы разошлись во мнениях, он говорит: «Нет, нет, мы исходим из одного Божества, а потом подходим к Троице». А я говорю: «Мы исповедуем: Отец, Сын и Святой Дух, а потом уже констатируем, что Они — одно».

Этот тот же случай, когда Христос говорит в Новом Завете: Я и Отец — одно (Ин. 10, 30). В общем, персональный, ипостасный подход. Василий его разработал. Кстати, вместо Маркелла Анкирского восточные выбрали Василия Анкирского, доктора, от которого сохранилось только одно сочинение — «О девстве», он был подвижник, вождь восточных, «омиусиан». Как диакон, Василий был с ним на Соборе 362 года, когда к сожалению, победила линия омийцев, «подобников», тех, которых продвигал Констанций, сын царя Константина, который хотел просто уравновесить — что там крайние никейцы, что там крайние ариане, лучше найти компромисс, как всегда хочет власть, чтобы не впадать «в крайности», выбрать середину, — и он выбрал этих омийцев. Но между омийцами были такие, которые мыслили по-православному, а были такие, которые верили совсем по-ариански, просто не говорили об этом. Так что движение омийцев одержало победу, и не только на Востоке в 362 году, но и после Рома-ния и на Соборе в Селевкии, где тайно был Афанасий. Афанасий признал, что Василий Анкирский (при котором бывал, как молодой диакон, Василий Каппадокийский) православный, исповедует то же, что он сам, только другими словами. Это было большое дело Афанасия, об этом говорит Григорий Богослов.

За два года до этого, в правление Юлиана Отступника, Афанасий созвал Собор. Юлиан Отступник на время дал свободу и разрешил всем епископам вернуться; но при этом он лукавил, добивался, чтобы епископы изгнанные и епископы, поставленные вместо них, ссорились между собой и Церковь слабела, чтобы потом легко навязать язычество. Так он и сделал: всем позволил вернуться, кроме Афанасия. А сотрудничал и переписывался Юлиан с Аэцием, новым вождем ариан; когда Аэций умер, его дело продолжил Евномий. Это очень интересно, что еретики всегда благополучно уживались и уживаются с язычниками. Например, гностики, из которых никто не пострадал. А всякие нынешние коммунисты, безбожники, западники и прочие говорят, что Церковь гнала еретиков… Нет, это они гнали Церковь, а сама Церковь еретиков только исключала: пожалуйста, если вы не хотите с нами, разоряете веру и смущаете народ, то делайте свое, уйдите. И это значит исключение, никакого гонения. Потом уже государство начинало иногда гонение на еретиков, но государство куда больше гнало православных: Афанасий был изгнан из-за ничего: просто увидел святой Константин, что из-за него большие ссоры, и не захотел раздувать это дело, но сказал, чтобы не ставили нового епископа на место Афанасия (когда Констанций сказал, чтобы вернули всех, и Афанасия, он вернулся в 339 году).

В 337 году умер благочестивый Константин. Сын его Констанций поддерживал ариан и созвал Собор в 362 году для утверждения этой ереси. Василий Анкирский, этот вождь восточных, не согласился с решениями Собора и был изгнан, но остальные подписали: и епископ Деаний Кесарийский, и отец Григория Богослова — Григорий Старший. Большая в том печаль была для Василия и для Григория, они вернулись из своей пустыни и там уже даже, как говорит Василий, Деаний покаялся, а Григорий сделал так, чтобы и его отец покаялся.

На шестой день Александрийского Собора 362 года, на котором были западные исповедники и присутствовали представители Востока от Мелетия и других, Афанасий признал их исповедание трех Ипостасей в значении трех Лиц — Отца, и Сына, и Святого Духа — как православное. Так постепенно подошло ко Второму Вселенскому Собору, который окончательно дал победу Никейскому Собору. На Втором Соборе Никейский Собор триумфировал. Там отцы, как вы помните, говорили: «рожденный из Отца», то есть из сущности Отца. На Втором сказали то же самое, но более ясно. Оставили «единосущный» и присовокупили, что Сын имеет Царство: «Егоже Царствию не будет конца». Во время Никеи некоторые учили, что Сын исшел из сущности Отца, стал Иисусом Христом, совершил Свое дело и вернулся к Отцу, передал Царство, ушел в сущность Отца — и больше ничего. Это хула, это савеллианизм. Это значит доминация над Лицом. Это ошибочное понимание первой главы Послания к Коринфинам, где Павел действительно говорит, что Иисус Христос совершит все и передаст Царство Отцу. Передаст Царство, как Спаситель, как Богочеловек, но Он всегда царствует, как Сын. Окончил дело Богочеловеческое и, как Богочеловек, говорит Отцу: предаю Тебе все, но остаюсь в соцарствовании со Отцом. Так что благодаря прежде всего Василию, который только неполных девять лет, с 370-го и до 379-го, находился на кафедре, а также Григорию, который продолжил его дело, истина восторжествовала.

Констанций на Миланском Соборе 364–365 годов сделал так, что почти все западные епископы подписались под его решениями. Не подписались только Иларий Пиктавийский, Люцифер Калабрийский, Евсевий Верчельский (он из места близ Торино, в Италии). Подписался, дорогие мои, и папа Либерий. Святой Иларий писал три раза: «Анафема тебе, Либерий!» Так отец западной Церкви анафематствовал папу. Если папа непогрешим, то как он подписал арианское вероисповедание?

С этим Собором было связано и новое изгнание Афанасия. Афанасий очень сожалел, что вероисповедание подписал старик Осия Кордубский. Это, так сказать, мифологическая личность никейской борьбы, он был на Соборе в Никее, потом, в 343-м — в Сардике, но старик, возможно, растерявшись, не сообразив, подписал полуарианское исповедание веры, а Либерий подписал также и осуждение Афанасия. И великая душа маленького ростом Афанасия сказала: «Либерий, конечно, пал». Но Афанасий, великая душа, простил его, понял, что это было сделано под давлением.

А восточные собрались в Сирнуме (в Сербии, около Белграда, в 100–120 километрах к западу, в направлении Загреба) и добились, что вернулось правое исповедание веры. Благодаря этому на Востоке Василий сменил в 370 году на кафедре своего епископа Деания, который покаялся и умер. Василий был тогда очень молод, ему исполнилось только тридцать два года, а надо было сорок лет для поставления епископом. Но его выбрали: как такого человека не выбрать? Правда, с перевесом всего в один голос — старика Григория Старшего. Вот такая история. Так что не смущайтесь тем, что история Церкви бурная. Если верите, что Дух Святой руководит Церковью, то будете спокойны.

Во времена императора Валента началось гонение на православных.

Чтобы ослабить Василия, император Валент разделял митрополию Кесарийскую, утверждая новые кафедры, — он был врагом Василия. Даже дядя Василия был против своего племянника, и другие епископы были против него. Малые епископы, так называемые хорепископы, были против него. Но Василий, и став митрополитом, никого не гнал. Он открыл много новых епархий, новых епископий, и в одной из них, в маленьком месте Сасине, решил поставить Григория (тот, уже священником, помогал своему отцу). Но Григорий отказался, сказав: что там Сасина? это место, где отдыхают лошади, собаки дерутся из-за костей, я туда не пойду. И не пошел. К слову сказать: когда он стал священником, на Богоявление в 360 году, то убежал, убоялся священства; жил у себя как подвижник. А потом вернулся на Пасху, попросил прощения и написал тогда же прекрасную апологию священства, раньше святого Иоанна Златоуста изложил учение о священстве.

Умирая, Василий сказал Мелетию, архиепископу Антиохийскому, которого очень любил: нужно идти в Константинополь, там арианин Демофил, арианство доминирует в столице, пошлите туда Григория. И вот в начале 379 года Григорий отправился туда. За два года до начала Второго Вселенского Собора (381) святой Григорий совершил чудо. В маленькой церкви Анастасия, которую имели дочь или внук Амфилохия, Григорий служил, произносил свои прекрасные богословские слова. Он, по сути, восстановил